Тайный враг - Веснина Елена (книга жизни .txt) 📗
Но Доминика ее перебила:
— У меня к вам просьба. Вы не могли бы одолжить мне немного денег, расплатиться с таксистом. Я отдам, честное слово. Могу оставить вам в залог свои документы.
— Что вы, какие документы! Конечно, сейчас принесу вам деньги. Да если я продам ваши цветы даже за полцены, можно будет на такси до Луны доехать.
— А тому, кто эти цветы принес, передайте, чтобы меня не искал, — попросила Доминика.
Озадаченная дежурная разинула рот.
Когда в санаторий приехал Артем, он обнаружил следующую картину: дежурная сортировала подаренные им цветы и вязала из них букеты. Завидев Артема, заволновалась:
— Ой, Здрасьте. Вы не подумайте, это она сама мне разрешила. Так и сказала: забери, мол, чего добру пропадать. Хошь — себе, хошь — на продажу…
Артем все понял.
— Не волнуйтесь, вы все правильно делаете. Добро не должно пропадать. Пусть зло пропадает…
— А я ей говорила, что цветочки ваши красивые и от души куплены. А она говорит — да, от души и красиво, как на похороны, — затрещала дежурная.
— Так и сказала?
— Да, слово в слово.
— А что она еще сказала?
— Велела передать тому, кто цветы принес, чтобы он ее не искал. Вот так и сказала, пусть даже не думает меня искать!
— Это тоже дословно? — уточнил Артем. — Ничего не понимаю.
— А тут и понимать нечего. Сказала — не ищи, значит, ждет, чтобы искал. Приемчик такой — женский, — объяснила дежурная и подмигнула Артему.
Ему, однако, что-то стало не по себе.
Юрий Владимирович распереживался.
— Голова раскалывается от этого кошмара, — жаловался он Амалии Станиславовне. — А я еще и не позавтракал. Маля, ты можешь что-то объяснить?
— На сей раз даже моя железная логика дала сбой, — призналась Амалия. — Скрыться от нас, единственно преданных ей людей! Вот что я тебе скажу, Юра. Рановато ее выпустили кое-откуда.
— Что же делать? Господи, что делать? Я в панике, — заметался Юрий Владимирович.
— Юра, сколько тебя помню, паника — твоя первая реакция на любое происшествие. Что бы ни случилось — потерял двадцать рублей, лифт застрял между этажами, двери троллейбуса захлопнулись перед носом — ты всегда верен себе. И своей партнерше — панике.
— Да, я эмоционален, — согласился Юрий Владимирович.
— Вот и зря. Не нужно пороть горячку. Доминика жива, здорова и, судя по ее экстравагантному поведению, полна творческой энергии. Следует восстановить в себе утраченный порядок. Порядок мыслей и порядок чувств.
— Ну да, ну да, — подхватил Юрий Владимирович, — Орднунг и все такое прочее…
— Ироничным можешь быть по отношению к себе и своей панике. А здесь ирония неуместна. Порядок еще никому не мешал, тогда как беспорядок сбил с пути очень многих. Вместо того чтобы паниковать, подумал бы, что делать, — посоветовала Амалия, чем вызвала у Юрия Владимировича очередную волну паники.
— Господи, какой кошмар! Как же выпутаться? Что делать? — причитал он.
— Юра, нам нужно поговорить, — заявила Амалия. — Приглашаю тебя в ресторан. Там и позавтракаем, и проблемы обсудим.
— Хорошо, — легко согласился Юрий Владимирович. — Но я должен сообщить Диане.
— Мне ты о своих передвижениях не докладываешь. Хотя знаешь меня значительно дольше, — обиделась Амалия.
Они приехали в ресторан, выбрали столик. Юрий Владимирович нервничал. Амалия же, напротив, была спокойна, деловита, уверенна.
— Накормите-ка нас получше, — приказала официанту.
— Вы имеете в виду вариант номер четыре? — уточнил тот.
— Именно, — кивнула Амалия.
— Это у вас такой порядок? — удивился Юрий Владимирович.
— У меня такой порядок, — объяснила Амалия. — Ассортимент велик, но я давно отказалась от бездарной траты времени на чтение меню. У меня всего четыре тщательно взвешенных варианта здорового и правильного завтрака.
— А я, по правде сказать, был бы не прочь выбрать сам… — признался Юрий Владимирович.
— Странно. Всю жизнь ты доверял моему вкусу. Что ты будешь пить, Юрочка?
— Ничего.
— Я имела в виду — чай, кофе, какао, сок, воду?
— Чтобы не посягать на твои схемы здорового питания, буду пить минералку без газа. — Юрий Владимирович посмотрел на часы.
Какое-то время Амалия и Юрий Владимирович сидели молча.
— Давно мы с тобой вот так не сидели друг против друга, — тихонько сказала Амалия.
Но Юрий Владимирович не был настроен на лирический тон:
— Маля, ты ведь хотела поговорить? Говори.
Но Амалия никуда не спешила:
— Юра, отчего ты так напряжен? Расслабься.
— От тебя ли я это слышу? Ты всю жизнь всем твердила — соберись, соберись… — напомнил Юрий Владимирович.
— Я ведь не железная… Юра-Юра… Я просто женщина, которая плывет… против течения. Мне даром в жизни ни копейки не досталось. Поневоле пришлось собираться. Чтобы победить.
— И ты победила? — поинтересовался Юрий Владимирович.
— Иногда кажется — да. Иногда — что просто не проиграла. А иногда… иногда мне хочется выть и рыдать от одиночества. Юра, ты понимаешь меня?
— Маля, я тебя понимаю. Но сейчас больше всего на свете меня занимает судьба моей дочери.
— Так устроена моя жизнь, — пригорюнилась Амалия. — Всегда находится кто-то, кто более достоен сочувствия, заботы и поддержки.
Юрий Владимирович коснулся ее руки:
— Я не хотел тебя обидеть…
— Меня невозможно обидеть. С легкой руки твоей дочери я считаюсь железным канцлером. И мне не положено по рангу обижаться.
— Ты стойкий и мудрый человек… — начал Юрий Владимирович.
— И одновременно — слабая женщина, — продолжала Амалия. — Сейчас, Юрочка, от тебя зависит моя судьба. Только от тебя одного.
— Ничего не понимаю. Маля, ты же знаешь, у меня нет ни акций, ни денег, я теперь в «СуперНике» отставной козы барабанщик.
— Ты поможешь мне, а я — тебе. Я обещаю вернуть тебе заслуженное положение и материальное благополучие.
— Маля, ты меня растрогала. Я ценю твою дружбу и поддержку, но не представляю, как мы можем друг другу помочь.
Глаза у Амалии загорелись:
— Юра! Ты знаешь, что такое эффект синергии?
— Имею представление, — кивнул Юрий Владимирович.
— Так давай же соединим нашу энергию, наши усилия и наши жизни.
Юрий Владимирович заволновался:
— Маля, у меня такой сумбур в голове… Я тебя, вероятно, не понял.
— Что здесь непонятного? Мы с тобой — люди не чужие. У нас когда-то была общая жизнь…
— Я бы не стал воскрешать историю. И так тошно, — признался Юрий Владимирович.
— Выпей еще минералки, Юра. История тем и хороша, что всех примиряет. Бессмысленно ворошить прошлое. Не важно, кто был тогда прав, кто виновен. Я старый счет тебе не выставлю: он тоже часть истории. Поэтому повторю свое предложение — давай соединим наши жизни.
— Ты… делаешь… мне… предложение? — спросил Юрий Владимирович ошарашенно.
— Совершенно верно. Руки и сердца.
Юрий Владимирович налил в стакан воды и залпом его осушил.
— Что тут такого? Ты же знаешь, как я к тебе отношусь, как всю жизнь относилась…
— Маля, ты поставила меня в патовое положение. Куда я ни шагну — везде поражение.
— Но почему же? — возразила Амалия. — От нашего брака выиграют все. Я и ты — в первую очередь. Я — практически хозяйка фирмы, ты же понимаешь, что эта выскочка шагу без меня не ступит. Ты можешь на меня опереться и спокойно творить, ни о чем не заботясь. И потом, мы всегда были красивой парой…
Юрий Владимирович прервал ее:
— Не в моих правилах грубить дамам… Но, Маля, ты сошла с ума. Или все забыла.
— Юра, не нарушай правил. Я тоже могу тебе кое-что припомнить.
— Что же? — помрачнел Юрий Владимирович.
— Потерянного ребенка, Юра, моего ребенка. Моя жизнь могла сложиться совсем по-другому, не поведи ты себя, как упрямый осел.
Юрии Владимирович вышел из себя:
— Какого ребенка? Опять ты за свои болезненные фантазии? Я же был у врача, я знаю правду. Не было никакого ребенка!
