Тайный враг - Веснина Елена (книга жизни .txt) 📗

— Был, Юра! Был! — истерически закричала Амалия. — И ты его убил!

— Маля, выпей воды, вот, у меня немного осталось. На нас люди смотрят. Все хорошо, все хорошо. Был у тебя ребенок. Только успокойся. Соберись.

Амалия взяла себя в руки:

— Да, ты прав. Ни при каких обстоятельствах недопустимо так себя вести. Прости.

— Маля, так нельзя. Я же не напоминаю тебе о моей погибшей жене.

— Она умерла, — заметила Амалия.

— От сердечного приступа, который ты спровоцировала, ты это забыла?

Амалия помолчала и тихо сказала:

— А я думала, ты умнее. Я тебя в постель не тащила… примерного семьянина.

— Не тащила. Просто прыгнула туда первой и приперла меня к стене.

— Ты говорил, что тебе было хорошо.

— Воспитание не позволяло сказать, что было плохо, — признался Юрий Владимирович. — Ты затеяла неуместный разговор, Маля. Сейчас не время и не место.

— Никогда не поверю, Юра, что у тебя не было времени подумать о наших отношениях. Но я даю тебе такую возможность. Остынь. Взгляни на мое предложение с позиций сегодняшнего дня, хватит жить с вывернутой на 90 градусов шеей. Шею можно сломать. Юрочка, поедем ко мне. Могу я впервые в жизни прогулять работу?

— Я к этому еще не готов, — покачал головой Юрий Владимирович.

— Жаль, у меня как раз настроение романтическое.

— Я вижу, Маля. Вижу, что ты себе в еженедельнике запланировала на сегодня романтическое настроение.

— Не иронизируй, Юра. Романтика тоже должна быть плановой.

— Я — за неплановую, — мрачно сообщил Юрий Владимирович.

— А мне все же думается, что ты примешь мое предложение. Не расстраивай меня. Не говори мне «нет», — требовала Амалия.

— Я… — протянул Юрий Владимирович, — я не говорю.

— Что ж, прогул отменяется. Но не раздумывай слишком долго. У нас с тобой осталось не так много времени.

Они расстались. Амалия была спокойна, уверена, что все получится, Юрий Владимирович удручен и расстроен.

Юля с Татьяной обсуждали, чего же потребовать от Риты за профессиональную поддержку. Каждая составила собственный список.

— Ну, Юля, ты и загнула, — сказала Татьяна, увидев один из пунктов.

— Ничего-ничего, пусть разгибает, — отмахнулась Юлька.

— А вдруг упрется рогами? Характерец у нее тот еще.

— Не-а. Она девка упертая, но добрая, а к тому же она нам должна по гроб жизни. Она же без нас и шагу не ступит. Мы ей такого в предвыборной речи понаписывали — век в одиночку, без нас, не выполнит… — Юля хотела еще что-то добавить, но тут случилось неожиданное. Дверь в приемную распахнулась, и вошла Доминика. Вот уж кого не ждали, так не ждали!

Доминика поздоровалась с дамами, прошла в свой кабинет, бросив на ходу:

— Татьяна Николаевна, мне нужно с вами поговорить.

В кабинете Доминику ждала неожиданность: все было другим. На столе стояла жуткая чашка с розочками и с надписью «Обожаемой Ритуле! Строчи по жизни, Ритка Автомат, не жалея патронов», на стене висел портрет какой-то базарной тетки с собачкой.

— Что здесь было? — опешила Доминика.

— Я бы все-таки сказала — кто? — уточнила вошедшая вслед за ней Татьяна.

— И кто же?

— Это Рита переставила все по своему вкусу, — объяснила Татьяна.

— Значит, до меня дошли правдивые слухи, — кивнула Доминика и присела на стул. — Таня, пожалуйста, расскажите мне, что произошло.

— Подробностей я не знаю, — осторожно начала Татьяна. — Могу рассказать только то, что слышали все присутствовавшие на историческом совещании.

— Каком совещании?

— У Амалии Станиславовны было совещание. Обсуждали, что фирма осуществила эмиссию акций. Акции были выброшены на биржу и скуплены анонимом. Ушел к анониму и пакет Юрия Владимировича. И буквально в последнюю минуту перед нашей встречей ушел и пакет… и ваш пакет.

Доминика изумилась:

— Как же так? Я доверила свои акции отцу. Он не мог сделать столь опрометчивый шаг, не посоветовавшись с Амалией.

— К сожалению, Доминика Юрьевна, я сама ничего не понимаю, — призналась Татьяна. — Впрочем, мне кажется, что Юрий Владимирович не виноват, просто его обманули…

— То есть у Риты контрольный пакет? — потрясенно спросила Доминика.

— Амалия Станиславовна изучила бумаги и однозначно подтвердила этот факт.

— Выходит, мой собственный отец отдал ей в руки мою фирму?

— Так уж получилось, понимаете…

Доминика разнервничалась:

— Нет, я ничего не понимаю! Я просто отказываюсь что-либо понимать. И я никогда и ни при каких обстоятельствах этого не пойму!

— Доминика Юрьевна, что вы намерены делать?

— А что бы вы сделали на моем месте?

— Я бы боролась.

— С кем? Против кого? — Доминика встала и нервно забегала по кабинету. — Против людей, некогда мне родных и близких? Против мужа, с которым у меня могли быть дети? Против отца, который воспользовался доверием и продал мои акции, по сути, отнял у меня фирму? Против моей сестры по крови, которая меня спасла, чтобы потом отнять все, чем я жила? Против родной по отцу сестры, которая заняла мое место в доме и в душе моего отца и подкосила меня сообщением о человеке, которому я поверила? Против Амалии, которая была мне матерью и которая не уберегла мою фирму? Победить их всех и снова стать «СуперНикой»?! Для чего? Чтобы опять смотреть в их любящие и преданные глаза? Встречаться на семейных праздниках, дарить и принимать подарки? Быть семьей?

— Это не мое дело, но… — Татьяна помолчала. — Вы сами спросили меня, как бы поступила я.

— И как бы вы поступили?

— Выяснила бы все до конца. В вашей истории много загадочного. Вполне может оказаться, что виноваты не те люди, которых вы считаете виновными.

— Вы выгораживаете моего мужа? — резко спросила Доминика. — Моего бывшего мужа? Меня удивляет одно. Как я могла так долго принимать этого человека… за человека? Может, вы, как лицо заинтересованное, подскажете мне ответ?

— Доминика Юрьевна, перед вами я виновата лишь в том, что подвернулась ему под руку, — спокойно объяснила Татьяна. — Не я, так была бы другая. У него безграничные аппетиты и своеобразные представления о пристойности. Я это тоже поняла слишком поздно.

— А почему мы о нем говорим? Он меня интересует меньше всего. Вы правы, Таня. Я подумаю о виновных. Спасибо за совет. — Доминика помолчала, подошла к компьютеру, стала набирать текст.

Через некоторое время текст был готов.

— Татьяна, у меня к вам личная просьба. Я тут кое-что написала моему отцу и Амалии. Прошу вас, передайте им. А это… — Доминика подержала в руке конверт с письмом Дианы, — …отдайте юристу Боеву. Вы его видели. И скажите всем. Пусть не суетятся, меня не ищут. Я пропадаю, исчезаю… из их жизни. Если сочту нужным, когда-нибудь появлюсь.

Решение было принято, и Доминика не собиралась его менять.

Диана приехала к Ритке, позвонила в дверь и затараторила с порога:

— Ну, привет! Мне позвонил отец и все рассказал. Сестрицу выпустили, и она скрылась в неизвестном направлении. Теперь никто и ничто не помешает тебе воцариться в компании.

Но Ритка была очень расстроена и резко ответила:

— Очень мне это надо.

— Отставить разговоры! — скомандовала Диана. — Ты способная, ты прорвешься и покажешь моей заносчивой сестрице, как надо жить, как трудиться и как руководить людьми!

— Да не хочу я руководить…

— А должна! Пусть те, на которых богатство свалилось, ходят теперь и побираются. А ты эту должность горбом заслужила. Уж я-то знаю, что такое труд.

— Да что ты знаешь? — с горечью спросила Ритка.

— Многое. Например, что в таком виде нельзя выходить за пределы спальни, не то что в боссы выдвигаться. А посмотри на свои ногти! Ты что, земляными грушами торговала? И сама их ногтями выкапывала?

— Ногти как ногти, — передернула плечами Ритка.

— Ногти торговки, — уточнила Диана.

— А я такая и есть. И своей среды не стесняюсь.

— Похвально. Но никому этого не говори, кроме меня. В новом положении я бы постеснялась таких ногтей, одежды и прически.