Найти тебя - Монтефиоре Санта (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
— Боюсь, что да, — сказал он, снова приглаживая свои усы.
— Так почему же вы не пришли и не поговорили со мной?
— Мы не хотели тебя расстраивать.
— Да разрази меня гром, вот именно сейчас-то я расстроена как никогда. — Она покачала головой. — Я люблю этот дом и каждого человека, живущего в нем. Ему принадлежат Уилфрид, Сэм и малыш Баунси. Они из семейства Монтегю, не забывай об этом.
Баунси, видимо, понравилось, что упомянули его имя, и он помчался прыгать на диванах в гостиной комнате. С тех пор как Нэнни переехала от них в маленький домик на территории поместья, он проводил большую часть времени в комнатах взрослых, балуясь как только ему заблагорассудится. Его мать была слишком добродушна, чтобы пресечь это, а может, ей доставляло удовольствие видеть его таким счастливым.
— Мне непонятно, почему вы не решались со мной поговорить. Я что, похожа на какое-то чудовище?
— Что же нам делать-то теперь? — вопрошала Джулия, и на ее лице снова появилось озабоченное выражение.
— Почем мне знать, моя милая, — произнесла Элизабет, распрямившись, как будто снова готовясь броситься в бой. — Но чего бы нам это ни стоило, мы ни за что не продадим Пендрифт. Все как-то образуется. Мы выстоим, но не сдадимся. Твой отец, Арчи, перевернулся бы в гробу при одной только мысли о том, что это место перейдет в руки подобных болванов, да и меня бы это окончательно добило, уж точно, — сказала она, робко усмехнувшись. — Думаю, сегодняшнее потрясение лишь прибавило мне жизненных сил. Соумз, принеси-ка джин с тоником, и как можно скорее. Давайте пойдем и посидим в гостиной. Где же отец Далглиеш? Надо бы попросить его напрямую связаться с небесной канцелярией, как раз сейчас нам крайне необходимо вмешательство божественных сил!
Джулия вскинула брови на мужа, который в недоумении поморщил лоб. Еще никогда он не видел свою мать в таком прекрасном расположении духа.
Чего уж точно нельзя было сказать о Пенелопе. Узнав, что Лотти сбежала с Фрэнсисом Брауном, она никак не могла понять, что случилось с ее дочерью и как та смогла променять свое обеспеченное будущее на любовь к человеку без всяких средств. Ведь одним талантом не прокормишься.
— Следует быть реалистом, а не витать в облаках, — втолковывала она Мелиссе, которая была так же потрясена выходкой Лотти, как и ее мать.
Девушка не была уверена, что ее расстраивало больше: бегство сестры с тем молодым человеком или же то, что та не посвятила ее в свою тайну. Ситуация еще больше отягощалась смертью Монти. И врагу не пожелаешь сразу два несчастья в одной семье.
— В наше время и в этом возрасте куда более важно думать о том, как бы получше устроиться в жизни, а не идти на поводу у страстей. С детства следует усвоить, что любить нужно только мужа, что я и делаю. Мильтон и я — образец счастливого супружества. — Это не совсем соответствовало истине, однако сейчас не имело значения, лишь бы Мелисса не пошла по стопам сестры и не сбежала с этим ужасным Рафферти, который был такой же неподходящей парой ее дочери, как и Фрэнсис Браун. — Кроме того, всепоглощающая любовь, как правило, проходит быстро. Она как огонь, который сначала все сжигает, а потом тлеет на угольках. Дружба длится намного дольше, и в ней больше здравого смысла. Бедный Эдвард, он будет шокирован, когда до него дойдет слух. Если надежды Лотти вдруг не оправдаются и она решит вернуться, он уже не простит ее, и она никому не будет нужна. Сомневаюсь, что она подумала об этом, когда пустилась в бегство со своим мистером Ничто.
— Но еще не поздно, — произнесла Мелисса, — она ведь может передумать.
— Надеюсь, что не передумает, — резко возразила ее мать уверенным тоном. — Что сделано, то сделано.
— Но ты ведь не позволишь ей остаться без пенни в кармане!
— Она сделала свой выбор, пусть теперь расхлебывает последствия. А нам и так придется сгорать от стыда.
— Всякий не преминет вспомнить об этом, — печально произнесла Мелисса.
— Все только и говорят, что о смерти Монти. Да, мы еще никогда не находились в центре такого пристального внимания. — Пенелопа тяжело вздохнула, и ее грудь, поднявшись, коснулась третьего подбородка. — А ты-то хоть, Мелисса, не лелеешь мечту сделать то же самое? Я ведь пережить такое дважды не смогу.
Мелисса, подумав о Рафферти О’Греди, только послушно кивнула.
Тем же вечером отец Далглиеш ужинал с Арчи, Джулией и Элизабет Монтегю в столовой поместья. Добравшись на велосипеде до их дома, он, как обычно, прислонил его к стене. По традиции, в дверях его приветствовал Соумз, который, впрочем, теперь был совсем не похож на угрюмого дворецкого с сердитым взглядом, знакомого Далглиешу по предыдущим встречам. Что-то заметно изменилось в выражении его лица. Казалось, что даже его большой нос стал меньше. Поднимаясь по лестнице, священник смог разглядеть его поближе, и вот что сейчас потрясло его сильнее всего: Соумз уже больше не смотрел на свою переносицу с надменным выражением лица.
— Добрый вечер, святой отец, — произнес он, и даже его голос уже не был прежним, в нем появились какие-то мягкие гибкие нотки, как будто слова его были сделаны из резины.
— Здравствуй, Соумз, — ответил Далглиеш. — Какая приятная неожиданность, — прибавил он, имея в виду позднее приглашение к ужину.
— Да, действительно, святой отец, миссис Элизабет настаивала на том, чтобы вы пришли.
Отец Далглиеш почувствовал, как его живот тревожно напрягся. Эта властная женщина немного пугала его. Однако Соумз уже повел его в холл, и поэтому не было времени останавливаться на воспоминаниях об их ужасных встречах, состоявшихся в его доме. К удивлению Далглиеша, дверь в гостиную была открыта, и оттуда доносился смех. Он услышал голос ребенка, и его настроение поднялось. Он не мог не полюбить этого мальчугана, который без устали бегал туда-сюда по церкви каждое воскресное утро.
— А, святой отец, — сказал Арчи, вставая ему навстречу. Его лицо, в особенности веки, раскраснелось, однако он восхищенно улыбался. — Входите же!
Джулия и Элизабет сидели на огромном диване, наблюдая, как Баунси прыгает с роскошного кофейного столика на маленький диван. На нем была пижама в голубую и белую полоску, волосы расчесаны на косой пробор, пухленькое личико разрумянилось, а карие глазки светились, как две яркие искорки. Это было довольно забавное зрелище. Но больше всего Далглиеша удивила сияющая от радости Элизабет, ведь ему еще никогда не приходилось видеть на ее лице улыбку, которая оказалась неожиданно очаровательной.
— Входите же и полюбуйтесь Баунси, — произнесла она, приглашая его в комнату взмахом руки. — Мы уложили его в постель, но эта маленькая обезьянка оттуда удрала и решила немного заняться акробатикой вместо сна.
— Я так рад его видеть, — произнес отец Далглиеш.
— О, мы тоже. Для нас всегда огромная радость видеть этого драгоценного ребенка!
— Здравствуйте, отец Далглиеш, — поприветствовала его Джулия. — Малыш скоро отправится в кровать, он уже очень устал.
— Это потому, что он играл со мной весь день! — гордо воскликнула Элизабет. — Он мой маленький друг, не правда ли, Баунси? — Засмеявшись ей в ответ, мальчик пулей слетел со стола и с радостным воплем приземлился на диване. Когда он улыбался, то становился похожим на ее младшего брата.
— Как ваши дела? — спросил отец Далглиеш, садясь с кресло. Неугомонный мальчуган то и дело заслонял от него двух женщин.
— Увы, не очень, — произнес Арчи, поглаживая усы. — Можно даже сказать — плохо.
— О Боже, — произнес священник.
— У нас есть причина для беспокойства… — начал было Арчи, но остановился на полуслове.
— Мы изо всех сил стараемся изыскивать средства на содержание нашего дома, — продолжила Джулия. — Конечно же, мы не хотим продавать, но мы должны что-то предпринять, чтобы сохранить его за собой.
— О Боже, — повторил Далглиеш. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Конечно же, можете! — сердечно воскликнула Элизабет. — Вы ведь сами говорите, что сила молитвы огромна. Так вот, вы можете замолвить за нас словечко. Конечно, молитвой не вернуть Монти обратно, на это было бы глупо рассчитывать. Каждый должен со смирением в сердце принять то, что с ним случилось, и продолжать жить дальше. Однако мой сын и муж перевернулись бы в гробу, узнай они, что мы тут из последних сил пытаемся удержать фамильный дом в своих руках. Да ведь это же никуда не годится! И вы — наша последняя надежда на спасение.
