Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга (книги онлайн TXT) 📗
Скажем так, смотрелся он совершенно обыкновенно, и я могла бы сделать палитру намного ярче, а вот улыбка, которая освещала шарфик, была великолепна, и она сглаживала все допущенные мной при валянии шерсти огрехи. Но Аманда, не удостоив мать ответом, прошествовала к роялю и, откинув крышку, провела по белым клавишам рукой, словно стирала пыль. Тяжело вздохнув, села на скамью и опустила руки на клавиши, нашла ногой педаль. Глядя, как упирается в корпус инструмента огромный живот, я представляла скрюченную фигурку малыша. Ночью мы отыскали в дебрях интернета шикарный фильм, снятый аж тридцать лет назад, который качеством исполнения полностью соответствует названию «Чудо жизни». Боже ж мой, какое же это ни с чем не сравнимое чувство — наблюдать, как из головастика постепенно формируется кто-то, похожий на человечка, и как формы его становятся всё более и более привычными, чтобы через сорок недель появиться на свет куклой-пупсом. В начале третьего триместра, этот малыш уже сидит вниз головой, хотя и не догадывается об это, и с ногами, закинутыми за уши. Интересно, а когда он родится, его можно таким вот клубочком опять свернуть? Что за идиотские мысли лезут в голову, когда… Что?
Я ведь продолжала смотреть на Амандин живот и совершенно не услышала, как гостиную заполнили звуки рояля. Аманда наигрывала что-то до боли знакомое, но я не могла вспомнить слова песни, пока она не запела:
— Itʼs Christmas once again in San Francisco. There is not a chance that it will snow. Forty-niners playing in a pool of green. Back east itʼs ten degrees below. I can hear the mission bells a-ringing. Union Squareʼs all dressed in Christmas cheer. Kids are counting days till Christmas morning. Itʼs my favorite time of year. Itʼs Christmas once again in San Francisco. There is not a snowflake to be found. No sleigh rides, no snowmen like you see on the Christmas cards. Oh, but weʼve got a lot of Christmas in our hearts. Some folks say it doesnʼt feel like Christmas if you canʼt look outside and see some snow. But I donʼt recall that it was snowing in Bethlehem two thousand years ago…
Я не могла оторвать глаз от бегающих по клавишам длинным — я только сейчас заметила, насколько они у неё длинны — пальцам, рождающим феерические звуки, то взметающиеся к потолку, то, словно мячик, падающие на пол и вновь отскакивающие от него… Вместе с музыкой взметались ввысь мои мысли о том, что я абсолютно ничего не знаю об Аманде. Оказывается, она великолепно играет, что, конечно, не удивительно для дочери учителя музыки, но я не знала и о том, что её мать преподаёт фортепьяно, и мне казалось, что чёрный рояль в комнате всего лишь красивая часть интерьера.
Аманда продолжала играть и петь, и пусть пела она намного хуже, чем играла, но музыка и голос дурманили меня больше запаха свежей хвои, и я даже не поняла, как в моей руке оказалась шоколадная конфета. Я машинально запихнула её в рот и плюхнулась на диван, чуть не промахнувшись и не сев на пол. Миссис ОʼКоннер присела рядом, продолжая держать в руках коробки, и я выудила ещё пару конфет, глотая их, похоже, не жуя.
— Ешь, ешь, — подбадривала меня хозяйка. — Я после Рождества каждый год не знаю, к кому пристроить весь тот шоколад, которым задаривают меня ученики. Я вам с собой обязательно дам шоколада, с друзьями съедите.
— Мам, — Аманда убрала руки с клавиш. — Я тебе не хотела говорить заранее, чтобы настроение не портить, но мы с Кейти прямо сейчас уезжаем.
Я уставилась на Аманду с не меньшим удивлением, чем её мать.
— Завтра тебе будет не до нас, а я не пойду туда, что бы ты сейчас мне ни сказала, потому что мне лишние плохие эмоции не нужны. Потом сейчас дорога пуста, а завтра народ потянётся с гор в долину, и потом мы хотим съездить к отцу Кейти, а то ему скучно.
Она выпалила всё это на одном дыхании, словно боялась, что мать перебьёт и попросит разъяснить каждый пункт подробно, а в подробности дочь явно не желала её посвящать, да и я сама знала всё лишь отрывками.
— Аманда, ты ведь только приехала.
Миссис ОʼKоннер переложила коробки с шоколадом мне на колени и стянула с шеи шарфик, чтобы, как и дочь недавно, нервно скомкать в руках.
— Мам, ну никто не знал, что такое случится, а сейчас я просто не могу здесь оставаться. Я же не запрусь дома, а все они только и будут говорить, что… Я не хочу никакого негатива. Моему ребёнку это вредно. И я ещё раз повторяю тебе, что это не ребёнок Стива, чтобы ты там не вбила себе в голову. Я ни разу с ним не спала, даже в школе. Мы друзья. Были… Сейчас у меня здесь нет друзей. Мам, и не надо таких глаз! Я знаю, что мы до лета не увидимся, но это ж не конец света.
— Как до лета? — хозяйка отбросила шарф в сторону. — У тебя интенсив заканчивается в конце января, а следующий семестр ты не берёшь…
— Мам, я не приеду в Рино. У меня врач в долине, я буду там рожать, и я вообще, мам, не собираюсь возвращаться в Рино.
Повисла тишина. Я даже постаралась не дышать, потому что дыхание миссис ОʼКоннер было слишком громким.
— А как ты собралась там жить? — наконец спросила она дочь.
— Мам, у меня есть подработка, я постараюсь найти ещё что-то… И ты, ты ведь будешь присылать деньги? Ну всё те же, мне не надо больше, мы с Кейти справляемся.
— С Кейти? — миссис ОʼКоннер скосила на меня глаза. — А при чём тут Кейти? Ладно, у нас контракт на вашу квартиру до мая, и быть может, она согласится жить с твоим ребёнком пару месяцев, в чём я сомневаюсь, потому что малыш не даст ей учиться, но потом-то? Она найдёт себе другую соседку, а вот ты…
— Я останусь с Амандой! — выпалила я так громко, что хозяйка чуть не подскочила с дивана, а я вся сжалась от неловкости. — Мы с Амандой решили помогать друг другу, и сделать всё возможное, чтобы она вернулась на учёбу в осенний семестр. И ещё, у моего отца пустой дом, и там воздух намного лучше Рино и долины, и вообще моему отцу будет веселее, и я буду приезжать на выходные. Потом до родов Аманда может взять какие-то курсы онлайн… Не надо только переживать, мы справимся. И мы ведь не соседки, а подруги.
Теперь они обе смотрели на меня, и я чувствовала, какими тёплыми стали мои уши и радовалась, что не убрала с них волосы. Извинившись, я направилась в свою комнату, решив, что матери с дочерью надо переговорить без посторонних ушей. И вообще у меня не были собраны вещи, потому что я не знала, что мы уезжаем. В комнате я быстро покидала всё в сумку — благо вчера перестирали грязное. Только Аманда вернулась слишком быстро и как-то странно посмотрела на меня, словно хотела отругать за то, что я влезла в их разговор, но она лишь сказала тихо-тихо:
— Спасибо.
Потом вновь замолчала и добавила:
— Я своё уже кинула в машину. Мать там шоколад собирает. Возьмём в школу, раздадим народу или можешь сама съесть, ты же любишь…
Через полчаса мы уже отъехали от дома Аманды. Она — за рулём, а я держала стиснутые замком руки между разведённых коленок. В голове была каша из мыслей о Стиве, Майке, матери Аманды и Санта-Клаусе, потому что из динамиком лилась рождественская музыка.
— Знаешь, — вдруг нарушила тишину Аманда. — Я вдруг подумала, как же я смогу научить ребёнка верить в Санту, когда сама не верю? Вообще не верю в чудо…
Я повернула к ней голову и поразилась серьёзному выражению её лица.
— Ну, ты сама поверишь снова… Ты же будешь песенки ему петь, ну там про алфавит, паучка… Ну это как второй раз детство пережить, и вера сама придёт… Ну я так думаю.
— А ты веришь в предсказания из китайских булочек? — снова спросила Аманда серьёзным тоном.
— Верю, — ответила я быстро. — Я вообще во всё верю. И я в тебя верю, в то, что всё у тебя получится… И я, я серьёзно про отца говорила.
— Ему что, собаки мало? — бросила Аманда, сбавляя скорость на светофоре. — Хватит того, что я сижу на шее у матери и на твоей, твоего отца хотя бы трогать не будем. Я хочу найти работу, очень хочу…
— Не дури, даже в компаниях дают три месяца после родов. Какая работа! Я вообще не уверена, что ты спать-то будешь…
