Шакалота. Птичка в клетке (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" (электронные книги бесплатно txt) 📗

— Но ты ударила Веронику.

— Она это заслужила.

— Лиза… Что с тобой происходит, доченька?

— Это школа, мам. Там всегда что-то происходит.

— Да, но… не с тобой.

— Откуда тебе знать? Это моя первая четверть в выпускном классе.

Мама качает головой:

— Я не узнаю тебя. Ты не такая.

— Это потому что я не в больничной палате и с другими людьми общаться начала. — Я не язвлю, ни в коем случае. И родителям грубить не привыкла. Но это… то, что я говорю им сейчас — единственный способ защиты.

Сейчас я чем-то напоминаю себе Полину…

И от этого не легче. Я сама себя в угол загнала. Я выбрала его — Макса. И защищаться от нападок общества — всё, что теперь остаётся. Даже родители меня не поймут. Никто не поймёт! Потому что никто не знает, какой Макс на самом деле!

— Ты пропускаешь уроки, Лиза, — мама пытается говорить снисходительнее. Хватается за губку для мытья посуды и старается отмыть со скатерти пятно; лишь бы руки чем-то занять. — Лиза?

Ну вот собственно и эта самая щепетильная тема.

Папа смотрит на меня с недоверием, а мама смотрит так, будто вот-вот собирается подкрепить это папино недоверие неоспоримыми фактами.

Макс. Разумеется, мама не станет больше терпеть его рядом со мной.

А ещё мама знает, что отец никогда не причинит мне вреда, только мозги вставить отменно может, и если она со мной справиться не в силах, что ещё ей остаётся?

— Я не хотела этого говорить, Лиза, — обречённо вздыхает мама, с понурым видом опускаясь на табурет, — но я просто не знаю, как ещё до тебя достучаться.

— О чём вы? — тут же напрягается папа, стреляя в меня глазами.

— О том, что я встречаюсь с Максимом, — мрачно усмехаюсь, избавляя маму от ответа, у которой от неожиданности медленно отвисает челюсть.

— Что… что, прости?

— Ты слышала.

— Что это значит? — Когда папа переходит на шёпот — спасайся, кто может. Сейчас он шепчет.

— С ка… с каким Максимом? — мама бледнеет на глазах и будто другую фамилию от меня рассчитывает услышать.

— С тем самым. С Яроцким, — поднимаюсь на ноги и иду к двери.

— Лиза! — и снова этот зловещий шёпот папы, который в этот раз совершенно меня не пугает. — Объяснись!

— Что объяснить? — развожу руками. — Мне семнадцать. У меня не может быть парня? Подождём до тридцати? Тогда можно будет? Если я вообще доживу до тридцати!

— Лиза… что ты такое…

И тишина.

Начинают переговариваться между собой. Что-то о Паше, о Максе… что-то о том, что от Полины могли подобное ожидать, но чтобы я… Я! Да как это?! Да почему?!

— Я устала, — прерываю их спор. — И я хочу спать.

— Андрей, просто скажи ей, чтобы и близко к этому Яроцкому не подходила и пусть идёт в постель.

Папа выпрямляет спину и поджимает губы, глядя на меня из-под тяжёлых бровей:

— Это тот сопляк?

— Ты не знаешь его.

— Я знаю, что у него хватило наглости заявиться сюда и хамить мне! А ещё я знаю, что это он устроил вечеринку в моём доме!

Невесело усмехаюсь и складываю руки на груди:

— Ты действительно в это веришь, пап?

И папа вновь уходит в себя. Потирает ладонями лицо и тяжело вздыхает.

— Лиза, — а мама переходит к плану «Б». Подходит ко мне, ласково в глаза заглядывает, гладит по волосам. — Доченька, ты ведь пошутила, правда? Разыграла нас? Максим он ведь… ты ведь с ним не… — Вздыхает и глядит едва ли не с мольбой. — Этот мальчик тебе не подходит.

— А кто подходит? Паша?

— Паша он… — подбирая слова, мама медленно кивает, — Паша он… он нам нравится.

— Это значит лишь то, мама, что вы с папой совершенно его не знаете.

Мама хмурится:

— Вы поссорились?

— Нет.

— Я поговорю с ним завтра. Нет. Андрей! Лучше ты поговори с Пашей. Пусть они с Лизой сходят в кино, например, или…

— Хватит! — не выдерживаю. — Мама ты не знаешь ничего!

— Пусть идёт спать, — велит папа, поднимаясь с табурета и ставя на плиту чайник, который только недавно закипел.

— И ты ничего так и не скажешь? — шепотом возмущается мама. — Она… Наша дочь сказала, что встречается с бандитом.

— Он не бандит!

— Значит я права? Всё же встречаешься?

— Почему он бандит? — говорю спокойно и головой качаю. — Потому что на учёте стоял? Ты не знаешь, что случилось?

— Смерть Кости для него не оправдание. Он ударил полицейского!

— Смерть Кости для него всё равно что собственная смерть!!! И да, он ударил полицейского, когда тот не пускал его к другу, который умирал!!!

— Лизонька, успокойся…

— Ничего ты не знаешь, мама!

— Андрей! Почему ты молчишь?

— Я сказал: пусть идёт спать!

— Я пошла, — выхожу в коридор.

— Вас рассадили, — говорит мама в спину. — Теперь ты сидишь с Зоей.

— Поздно! — хлопаю дверью позади себя и падаю лицом в подушку.

— Если собираешься говорить со мной, забудь, — предупреждающе шипит Полина, будто мысли мои прочитав, и уже спустя пять минут я слушаю, как она сопит.

— Кто выключил будильник? — резко сажусь в кровати и смотрю на настенные часы — 9:40. — Кто, блин, выключил будильник?!

Полина ворочается в постели и странно — даже не огрызается из-за того, что я её бужу.

Такое знакомое движение, отработанное — протянуть руку к прикроватной тумбочке и найти на ней свой телефон. И так не знакомо, чёрт, не найти его там!

— Где мой телефон?

— Я его забрала, — мама появляется в дверях спальной и выглядит решительно.

— Почему на тебе халат? Нет, стой, сначала скажи, где мой телефон?

— Лиза, — снисходительно вздыхает, складывая руки на груди, — я забрала его только на сегодня.

— Так, — свешиваю ноги с кровати, — мне надо в школу.

— Не надо.

— Что? — замираю.

— Сегодня ты не идёшь в школу. Забыла про приём у доктора? Ты кстати дыхательной гимнастикой занимаешься? Как пошла в школу обо всём на свете забыла, Лиза. Ты не знаешь, как это важно? Гимнастика, упражнения и…

— Я иду в школу!

— Нет, ты идёшь к врачу. Приём в одиннадцать тридцать. Паша пойдёт с тобой.

— Мама забрала у тебя телефон?

— Я не разговариваю с тобой.

— Сейчас разговариваешь, — улыбается, как ни в чём не бывало. Паша! Побрился, причесался, надушился… будто дерьма в душЕ от этого меньше станет.

Не могу… просто не могу смотреть на него без презрения! Сколько всего он натворил и даже не понимает этого! Рубашку светлую напялил, кожаную куртку, чёрные джинсы и отполированные ботинки. Неужели и вправду думает, что всё это имеет для меня значение? Впечатление хочет произвести? Показать, что виноватым себя не чувствует, или снова вину на Макса повесить собирается?

Да плевать, в общем-то.

— Наш автобус, — безоблачно улыбаясь, кивает на дорогу, а я продолжаю смотреть ему в лицо и мысленно удивляюсь тому, как на все сто процентов у человека может отсутствовать совесть.

Занимаю свободное сидение в самом конце автобуса, а Паша упрямо становится рядом.

— Лиза…

— Не говори со мной! — шиплю сквозь зубы, глядя как за окном проплывают серые улицы.

У кабинета доктора, Паша трижды возобновлял попытки со мной поговорить. И очень зря, потому что ничего хорошего он от меня так и не услышал.

— Ты — лжец, — не выдержала в итоге. — Ты — предатель. Ты… если бы не ты… Если бы ты не прятал письма Кости, если бы сказал мне всё как есть, я бы…

— Что? Ответила ему взаимностью? — глаза Паши блестят в полумраке больничного коридора.

— Я могла бы стать ему другом, — качаю головой, — или просто могла бы прекратить его… то, что он чувствовал ко мне. Всё же лучше! И тогда… Костя бы не напился. И тогда…

— И тогда его бы не сбила машина? — Паша насмехается надо мной. — Это судьба, Лиза! От неё не уйдёшь. Что ты сейчас делаешь? Пытаешься обвинить меня в смерти Кости? Все эти письма… Лиза, ты не можешь поступать так со мной. Мы — друзья! Мы — лучшие друзья, а всё остальное, всё, что было раньше, оно в прошлом.