Церебральный сортинг - Савельев Сергей Вячеславович (книги хорошего качества .txt) 📗
Иначе говоря, если популяция меньше подвергалась адаптивному искусственному отбору, то у входящих в неё людей существует раннесапиенсное строение мозга и культивируются устаревшие внегеномные социальные инстинкты. Таким образом, архаичный мозг сохранил критерии отбора эпохи становления первичного комплекса социальных ценностей. По этой причине в среде носителей постыдного древнего мозга процветают антибиологические понятия порядочности, честности, искренности, веры в обещания, совести и серьёзное отношение к религиозным идеям.
Эти атавизмы мозга почти исчезли в Европе, но пока есть в Азии, Южной Америке и на территории России. То, что мы понимаем как общечеловеческие ценности, было просто кратковременным критерием искусственного отбора, который давно пройден в Европе. Термины ещё остались, но их содержание стало всего-навсего способом внутривидовой конкуренции. Отсюда растут корни сегодняшних религиозных, этнических и социальных конфликтов. В процессе всё той же биологической эволюции происходит столкновение не выдуманных политиками цивилизаций, а миллионов владельцев мозга совершенно различных конструкций.
Самое печальное в этой истории то, что никаких шансов на прекращение конфликтов нет и не может быть по действующим законам эволюции. Причиной очередного цикла отбора является не разница в воспитании, образовании, культуре или уровне жизни. Проблема в популяционных различиях строения мозга, которые препятствуют даже призрачным шансам на взаимопонимание и социальную гармонию. Даже если прямых столкновений нет, то скрытые конфликты и сегрегация процветают, а церебральный сортинг осуществляется тайно.
Очевидно, что благополучие населения какой-либо ограниченной территории стимулирует миграцию обитателей из менее успешных областей планеты. Начинается активное переселение людей по простейшему пищевому градиенту. Миграция описывается формулой, в которой в числителе — пища и репродуктивный успех, а в знаменателе — энергетические затраты особи. Чем больше результат такого деления, тем активнее миграция. В первую очередь двигаются не самые умные, способные или обученные, а наиболее активные и биологичные особи. Массовое современное переселение обитателей Азии, Африки и Латинской Америки в места проживания европеоидов порождает расовые конфликты времён эпохи великих географических открытий. Если в те давние времена европейцы приходили осваивать земли и заставлять работать загадочные дикие народы, то сегодня началась встречная миграция.
Считавшиеся отсталыми народы хлынули за едой и благоприятными условиями размножения к хорошо знакомым колонизаторам. Вполне понятно, что цели сегодняшней персональной миграции далеки даже от грабительских идей создания удалённых колоний. Основная мотивационная составляющая переселенцев в Европу и Америку состоит в поисках биологической стабильности для реализации простейших задач выживания и размножения. При таких минимальных требованиях к среде обитания начинается успешная конкуренция мигрантов с аборигенным населением.
Любые мигранты поначалу вынуждены приспосабливаться, а затем ищут способы эффективного внутривидового противостояния. Постмиграционная адаптация и предельное упрощение индивидуальных целей повседневной жизни позволяют вытеснять местное население, имеющее крайне сложные социальные инстинкты и правила искусственного отбора. Примером может быть массовая миграция в Европу из Северной Африки, Индокитая и Азии.
Наблюдая эти явления со стороны, мы относим их к исторически сложившимся культурным традициям или социальным инстинктам. Вывод абсолютно верен, но не стоит забывать, что под оригинальным и непривычным поведением лежит работа мозга. Этнические особенности отношения к природе, животным и людям складывались десятки тысяч лет, и не только в результате восторженного подражания друг другу. Высокий уровень обособленности народа достигается через несколько периодов жёсткого искусственного отбора, который обычно сочетается с популяционной изоляцией. Чем продолжительнее отбор и стабильнее требования к искомым свойствам, тем глубже и ярче национальные особенности.
Вполне понятно, что этнографические традиции являются внешними последствиями этапного периода церебрального сортинга. Только продолжительный отбор может гарантировать узнаваемость национального поведения, интуитивную поддержку общих интересов и сплочённость нации. Этот процесс не запрещает появление пришлых гениев и полководцев, если конструкция их мозга оказывается близка к национальному архетипу.
Плоды длительной автономной эволюции рас и этнических групп являются залогом продолжения гоминидной эволюции. Гоминидные конфликты раздельного филогенетического становления головного мозга приводят к непреодолимым противоречиям и стимулируют активный искусственный отбор. Следовательно, расовые и этнические конфликты никуда не делись и являются прекрасным инструментом эволюции в псевдогуманистических сообществах гоминид.
9. СЕЛЕКЦИОННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Длительное существование стабильной среды обитания, питания и размножения замедляет изменения любых организмов. Если сотни тысяч лет проблемы добывания пищи и размножения удаётся решать при помощи существующих адаптаций, то никаких анатомических и физиологических перестроек ожидать не приходится. На первый взгляд кажется, чтожизнь в благоприятных и консервативных условиях затормаживает эволюционные процессы и видообразование. Отчасти это верно, поскольку неизменная и благоприятная среда является основным условием стабилизирующего отбора и, при ограниченном пространстве, стимулом для внутривидовой конкуренции. Отрицательные последствия стабильных периодов развития заключаются в том, что в длинных рядах поколений закрепляется небольшой набор похожих и эффективных специализаций, которые подкреплены пищей и гарантией размножения. Закономерности такого рода характерны как для зоологического мира, так и для социальной эволюции мозга человечества. Консервативные периоды развития сменяются бурными эволюционными изменениями, если взять более продолжительные отрезки времени.
Любые райские условия обитания и стабильной жизни каждого вида на планете рано или поздно заканчиваются. Изменения среды начинают предъявлять необычные требования к глубоко специализированным организмам, изменчивость которых снижена в благоприятной среде обитания. Низкая адаптивность организмов при резкой смене условий жизни обычно приводит к массовому вымиранию множества видов. Вполне понятно, что масштабы вымирания тем больше, чем продолжительнее и глубже была предварительная специализация. По этой причине ценность стабилизирующих периодов состоит в фактической подготовке масштабного физического отбора. Быстрый и бурный церебральный сортинг успешно компенсирует длительные периоды консервирования удачных адаптивных признаков.
Таким образом, значимого замедления эволюционных процессов церебрального сортинга на больших отрезках времени никогда не происходит. Просто жизнь человека слишком коротка для объективной личной оценки нашей затейливой эволюции. С одной стороны, длительные периоды правления какого-нибудь царя, президента, императора или генерального секретаря воспринимаются как «хорошие» и стабильные промежутки жизни. Отсутствие публичной демонстрации повседневного церебрального сортинга принято считать стабильностью. Параллельная гибель людей от локальных бедствий, небольших военных столкновений, вынужденных миграций и повседневного конкурентного самоистребления воспринимается как фатальное, но естественное событие. С другой стороны, субъективное впечатление от ежедневной работы гильотины на центральной площади создаёт иллюзию интенсивного социального отбора.
На самом деле перечисленные выше события являются инструментами эволюции, действующими с различной избирательностью и интенсивностью. При этом самые малозаметные, но постоянные способы отбора обычно оказываются и самыми действенными. Вместе с тем принципиальными различиями искусственного отбора следует считать не методы истребления друг друга, а направление церебрального сортинга. Как правило, сами участники никак не осознают биологического смысла осуществляемого ими процесса. Он обычно скрыт за идеями братства, равенства, гуманизма, расизма, национализма и религиозной ненависти, что не имеет никакого значения. Не нужно пояснять, что участники массового или избирательного головотяпства никаких эволюционных целей перед собой не ставят, а озабочены исключительно личными интересами. По этой причине их участие в самых неприглядных событиях не стоит оценивать даже в терминах гуманистических или культовых заблуждений.
