Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы - Маслов Алексей Александрович (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Первая активная волна «опровержения Лао-цзы» длилась с 1919 по 1936 год и была прервана лишь с началом японо-китайской войны (1937–1945 гг.), когда научно-философские дискуссии стали неактуальными. Однако за 17 лет жарких споров в эту кампанию был вовлечен, по сути, весь цвет китайской философской и исторической науки.
Дискуссия, в которую были вовлечены десятки ученых, продолжалась в течение многих лет. Начавшись в виде интеллектуальных споров среди китайских мыслителей, она быстро шагнула за пределы Китая, постепенно охватив практически весь западный мир.
Сомнению было подвергнуто буквально всё: существование Лао-цзы как исторического персонажа, соответствие высказываний Лао-цзы даосской мысли, подлинность самого трактата «Дао дэ цзин». Продолжается дискуссия и сегодня, но практически ни на одни вопрос нет окончательного ответа. Все, что касается Лао-цзы и его произведения, оказалось одной из самых больших загадок Китая.
Активная дискуссия начинается с того, что в 1922 г. Лян Цичао публикует несколько критических статей на работу Ху Ши «Основы истории китайской философии» («Чжунго чжэсюэ ши да ган»). Ху Ши придерживался вполне канонической точки зрения, считая, что традиционную версию о жизни Лао-цзы, о создании им «Дао дэ цзина» и периодизации его жизни в общем можно считать правильной. Лян Цичао резко обрушивается на точку зрения Ху Ши, обвиняя его в излишнем и ничем не подтвержденном доверии к древним источникам. По его мнению, Лао-цзы вообще, скорее всего, никогда не существовал как историческая персона, а поэтому бессмысленно даже обсуждать точные даты его жизни и время создания им трактата.
Эта точка зрения завоевала много сторонников, возможно не столько за счет сильных аргументов, сколько благодаря своей гиперкритичности и нередкой агрессивности. Попирание традиции казалось весьма привлекательным особенно в период «движения за новую культуру». Одним из основных положений развернувшейся дискуссии был тезис о том, что философ Лао-цзы не имел никакого отношения к созданию трактата «Дао дэ цзин» и не мог являться старшим современником Конфуция. Сам же знаменитый трактат представляет собой компиляцию из нескольких десятков произведений, составленную на протяжении нескольких веков и в основном завершенную в период Сражающихся царств, а поэтому ни о каком «авторе трактата» речи идти не может. Эту версию поддержал ряд известных западных ученых, таких как Г. Крил, А. Вэйли, М. Кальтенмарк, Дж. Нидэм и ряд других, и она стала весьма популярной [189, 5; 250, 127; 240, v. 5. 36; 218, 15].
Казалось, в какое-то время стало буквально модным «омолаживать» Лао-цзы, все больше и больше приближая его к нашему времени. В работах историков критической школы Лао-цзы постепенно превращался в некий полумифический персонаж, во многом придуманный Сыма Цянем под воздействием народных преданий, в то время как реальный, исторический Лао-цзы жил (на чем сходилось большинство историков этого направления) не раньше III в. до н. э. По ряду предположений Лао-цзы умер между 460 и 450 гг. [111, 56].
Часть ученых склонна относить жизнь Лао-цзы к более позднему периоду – где-то между 400 и 330 гг. до н. э. [132, 245]. С наиболее радикальной гипотезой выступил Гу Цзеган, поместив Лао-цзы в 200–150 г. до н. э. [97, 462–519]. «История китайской философии» утверждает, что Лао-цзы жил в конце периода Вёсен и Осеней, т. е. в V в. до н. э. [66, 47].
Лао-Цзы – просто миф?
Параллельно с этим сформировалось ещё одно, менее многочисленное, но, тем не менее, достаточно влиятельное течение, которое полностью отрицало историческое существование Лао-цзы. Если другие группы ученых лишь оспаривали либо авторство «Дао дэ цзина», либо даты жизни Лао-цзы, либо какие-то подробности его и так скудной биографии, то группа «ученых-негативистов» объявила Лао-цзы целиком легендарным персонажем, даже не имеющим никакого исторического прототипа.
Первым оформил эти взгляды в сравнительно стройную систему японский схоласт Ито Рангу (1693–1778), который считал, что биография Лао-цзы, изложенная у Сыма Цяня представляет собой лишь плод фантазии. Основным его тезисом было то, что ни Конфуций, ни Мэн-цзы не упоминали Лао-цзы в своих работах. Все другие упоминания о Лао-цзы, например, в трактате «Сюнь-цзы», «Мо-цзы» Ито Рангу считал либо ошибками, либо более поздними привнесениями [125, 150–151].
Критическое направление в отношении Лао-цзы приобретало все больший и больший научный «экстремизм» в суждениях, и вот уже ряд ученых, в частности А. Вэйли, Д. Лау и В. Больц, высказывают мнение, что Лао-цзы просто не могло существовать как исторической персоны [250, 100–106; 230, 131], а в основе некого «мифологического Лао-цзы» даже не лежит никакого исторического прототипа. Естественно, что и в этом случае трактат «Дао дэ цзин» мог расцениваться не иначе как компиляция, не объединенная даже единым составителем, а спонтанно сложившийся сборник высказываний философов и мистиков различных школ. Артур Вэйли вообще именовал Лао-цзы «легендарной почитаемой особой» и, иронизируя, писал: «Короче говоря, „биография“ Лао-цзы у Сыма Цяня состоит лишь из признания, что для написания такой биографии никаких материалов не существует» [250, 105]. Известный китайский историк Фэн Юлань (1895–1990) также считал, что тот Лао-цзы, о котором идёт речь в «Исторических записках» Сыма Цяня – вымышленная персона, хотя он допускал существование некого Лао-цзы, весьма далекого от образа из «Исторических записок». По его мнению, «настоящий» Лао-цзы жил достаточно поздно, после Хуэй Ши и Гунсунь Луня [135, 249–256].
Спектр мнений относительно историчности фигуры Лао-цзы весьма разнообразен и не может быть сведен лишь к однозначному отрицанию или, наоборот, признанию реальности существования этого мыслителя. Например, А. Грэхам обосновывал своё мнение о том, что хотя, в общем, биографию Лао-цзы следует признать мифологичной, тем не менее, в записках Сыма Цяня содержится несколько фактов, которые действительно имели место в истории. В частности, речь может идти о реальности встречи Конфуция с Лао-цзы. Однако, как считает А. Грэ-хам, Лао-цзы не мог быть автором «Дао дэ цзина» [205, 111–124]. Ряд исследователей просто оставлял вопрос о возможности исторического существования Лао-цзы и, в частности, его встречи с Конфуция и Лао-цзы без ответа, считая, что источники предоставляют в наше распоряжение явно недостаточно сведений – например, такой точки зрения придерживался известный отечественный востоковед академик Н.И. Конрад [71, 439–440].
У нас нет оснований датировать жизнь Лао-цзы позже, нежели ее датировал Сыма Цянь, т. е. самым концом периода Вёсен и Осеней. Безусловно, Лао-цзы был реальной исторической персоной, самобытным мыслителем, чьи взгляды формировались, с одной стороны, под воздействием религиозно-оккультных представлений царства Чу, с другой стороны, соответствовали традиции философского комментаторства царства Чжоу.
«Лишь я один не похожу на других»
Лао-цзы из «Исторических записок»
Каков был этот странный и полулегендарный персонаж? Несмотря на тот загадочный ореол, которым окружен образ Лао-цзы, нельзя сказать, что хроники содержат о нём мало сведений. Скорее, наоборот, упоминания о Лао-цзы в великом множестве встречаются на страницах древних текстов, о нём пишет Сыма Цянь в «Исторических записках», к нему обращаются такие философы как Чжуан-цзы, Хань Фэй-цзы, Сунь-цзы и многие другие. Однако есть некоторая тонкость во всех этих ссылках: в подобных трактатах в основном лишь цитируются слова Лао-цзы, но практически ничего не говорится ни о нём самом, ни о его школе. По-видимому, уже для древних философов Лао-цзы превращается в некий «прецедент мудрости в истории», к которому апеллируют как к третейскому судье, но отнюдь не как к человеку с биографией конкретной исторической личности.
