ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА - Де Будион Майкл (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Вот какой гримасой оканчивалось христианство! Можно ли вообразить, чтоб подобное было написано, допустим, хотя бы за 100 лет до Христа, когда несмотря на целый сонм языческих богов они никак не мешали интеллектуальной свободе. Здесь только одна ошибка: слово «Христос» заменено словом «Бог». В остальном — все правильно.
Ницше приписывают введение понятия "вечный возврат". Но Ницше здесь не причем, он чисто интеллектуально пришел к выводу который был известен древним и представляет собой банальную причинно-следственную связь. В случае христианства он обозначал: христианство номинально сотрясалось и уничтожилось абсолютно теми же методами какими и внедрялось. Христос сделал ставку на низких, Маркс повторил его. Почему на низких? А потому что их гораздо больше. Низкие непритязательны, низкими можно управлять. Низкие — вот что есть реальное зло. Низкие — это молот в руках тех, кто их организует, но и неорганизованные низкие — пороховая бочка. Прудон, Бакунин и прочие анархисты хотели поднести фитиль к этой бочке, но Маркс будучи гораздо умнее всех анархистов вместе взятых, понимал, что так дела не сделаешь. Ему нужны были организованные бессознательные массы.
Все «пророки» использующие христианскую доктрину всегда исключительно непоследовательны, что понятно: христианство несостоятельно и ни одна попытка сделать его хоть сколь либо соответствующим природной морали белого человека не удавалась, а если и удавалась, то дело кончалось уничтоженными иконами и скульптурами (как во времена Реформации) или взорванными храмами, сокрушенными алтарями и разрушенным государством (как при коммунистах). Так было и так будет. От мертвого не рождается живое. Маркс ни при каком раскладе не мог выдвинуть ничего что вело бы к совершенству и здесь он мало чем отличался от первобытного человека на которого был так внешне похож. Маркс ценен исключительно как впечатлительный свидетель, его ранние работы интересны в плане оценок, но лишь с той позиции с какой психиатр интересуется творчеством сумасшедшего. Все что создал Маркс нужно рассматривать как доведенное до полнейшего абсурда видение ситуации сложившейся к середине XIX века. Абсурд, в свою очередь, может воплощаться в реальность, но лишь не на долгий период, поэтому сейчас, после краха коммунизма и как экономической и как социально-политической доктрины, можно однозначно заявить, что ни одно из пророчеств Маркса не сбылось в смысле его необратимости. Теперь редко кто рискнет признаться в приверженности "марксистским идеалам". С гораздо большей охотой и несравненно большее количество индивидов поделятся своими сексуальными фантазиями или полукриминальными похождениями.
Насколько отвратительным человеком был Маркс, свидетельствуют его вынужденные путешествия по Европе. В 1845 году Маркса выбрасывают из Парижа как нежелательную персону. В 1848 году его катапультируют из Бельгии. В мае 1849 Маркса выметают из его родной Германии. Опять в Париж. Но не надолго. В 1852 году Марксу в континентальной Европе уже ехать некуда, и он направляется в Лондон, где к тому времени подобралась славная компашка из Прудона, Герцена, Бакунина и его дружка Фридриха Энгельса. Англия использовала их помойные уста для пропаганды против европейских монархий, точно так же как Америка пользовалась диссидентами из коммунистических стран, набивая ими аппараты своих "Голосов Америки" и прочих «свобод» и "свободных европ". Там он и умрет в 1883 году.
Об Энгельсе и его "белковых телах" мы уже говорили. Еще раз отметим что "вождь рабочего класса", как и подобает, родился никак не в рабочей семье, но в семье крупного текстильного фабриканта. С ранней молодости занимался экономическими и финансовыми делишками папаши и однажды, в сентябре 1842 года, заехав по каким-то делам в Париж, познакомился с Марксом. Какие именно отношения между ними установились догадаться не трудно. Особенно если вспомнить, что говорил об их "великой дружбе" Ленин, — один из самых достойных продолжателей дела Маркса. "Европейский пролетариат может гордиться, что его наука создана двумя ученными и борцами, отношения которых превосходят все самые трогательные сказания древних о человеческой дружбе". [88] Я не знаю какие "трогательные сказания" имел ввиду Ленин, но богатый фабрикант Энгельс стал на всю оставшуюся жизнь чем то вроде смеси лакея и дойной коровы для Маркса. Он истратил на этого патологического альфонса колоссальную сумму — 6 миллионов фунтов. В полном соответствии с теориями Маркса эта сумма была выжата в виде прибавочной стоимости из женщин и детей, которых тиран и буржуй Энгельс нещадно эксплуатировал с целью экономии на зарплате, так как вопреки своим же теориям уравнять зарплату женщин с зарплатой мужчин не спешил. Как и не спешил вводить восьмичасовой рабочий день, оплачиваемый отпуск, бесплатные школы и все прочие благости которые он обещал в будущем коммунистическом обществе, обернувшимся в реальности банальным концлагерем, где охране жилось не намного лучше чем рабам. Очередное объяснение в любви бессознательным массам закончилось очередным обманом.
Ни один нормальный человек не сможет поддерживать длительные отношения с дегенератом. Все сподвижники Маркса, все с кем он начинал свой «коммунизм» представляли высший тип дегенерации, а например Прудон и Бакунин были на него весьма похожи даже внешне, учитывая что в галантный XIX век такие прически и апостольские бороды были явно не в моде.
Апофеозом творчества Маркса является "Коммунистический Манифест" — своеобразный аналог Нагорной проповеди Христа. Маркс написал его в конце 1847-го — начале 1848 года, когда ему стукнуло 29 лет, однако еще около двадцати лет «Манифест» выходил анонимно. Вообще-то даже беглый взгляд на «Манифест» наглядно показывает, что такого рода сочинения не свойственны людям данного возраста. Напиши его Маркс лет этак в 17, можно было бы не обращать внимания. Но в 29? Отсюда становится совершенно очевидно, что мышление у Маркса к этому возрасту было совершенно нарушено, более того: у него не было центрального пункта. Все его книги написаны так, что можно произвольно надергать из них отдельные страницы, склеить в новую книгу, подсунуть читателю и тот ничего не заметит. Впрочем, то же можно сделать с Евангелиями или апостольскими посланиями. Полное собрание сочинений Маркса занимает около 80-ти томов, что тоже показывает: Маркс не мог выразить основную мысль, что есть верный признак графомана, невротика и психопата (Ломброзо специально подчеркивал связь этих трех психических аномалий). И если графоман зачастую просто не в состоянии выразить главную мысль, то невротик сознательно боится делать это, вот в чем причина чрезвычайной болтливости и многословности психопатов и невротиков, ее оборотной стороной является боязнь признания в собственной дегенерации, а это очень важно. Вот почему при приеме в общество анонимных алкоголиков или наркоманов, первое что делает новый член, — признается перед остальными: "я — алкоголик (наркоман)". Так и Маркс. Пиши он в начале каждой своей статьи или книги: "я — дегенерат" к нему не было бы никаких претензий. Отвратительный характер Маркса приведший его к ссоре со всеми своими подельниками по коммунистическому цеху кроме Энгельса, как раз и воплотился в грандиозном количестве томов в которых последователи коммунистического учения всегда находят всё что требуется для обоснования того или иного действия. Но то же можно сказать и про христиан, ловко жонглирующих "каноническими текстами". Надо обосновать богодухновенность индульгенции? Вот, пожалуйста, куча цитат. Надо обосновать их богопротивность, вот, пожалуйста, две кучи. Миниатюрный Новый Завет сработал ведь куда эффективнее марксовских книжулек. Уже через сто лет после создания «Манифеста», марксизм был мертв и как теория и как практика. Христос сделал ставку на юродивых, т. е. на ликвидацию интеллекта, силы и красоты. Маркс такой роскоши позволить себе не мог, он, как продукт иудеохристианства, понимал, что юродство неизбежно приведет к анархии, до чего принципиально не мог дойти Христос, что тоже понятно: он не имел исторического опыта. Марксу нужна была не анархия, которую только и понимал Христос, но сверхтирания. Никакого юродства. Через него не укрепишь властную вертикаль. Железный жезл. Сверхгосподство. Основой (базисом) этой тирании должен был стать пролетариат, — т. е. вчерашнее крестьянство сгруппированное по промышленным предприятиям. И если Христос почувствовал что юродство — это полная анархия в мозгах, вне зависимости от количества знаний в мозги напиханных, то Маркс поставил на пролетариат как на слой действительно не могущий "ничего потерять". Это не было открытием. Маркс одновременно находился среди буржуев и как бы вне их, ибо вел праздный образ жизни. А праздность у сврехслабых развивает утонченную, но извращенную наблюдательность. Буржуи, не имевшие возможности и желания «наблюдать», осознают это примерно в 80-х годах XIX века, но потребуется еще 30–40 лет на постепенные реформы призванные создать у пролетария иллюзию превращения в буржуя, а залогом прочности системы станет усиленно рекламируемый средний класс — верный оплот любого режима не покушающегося на его собственность. Запад это сделать успел, Россия — нет. Поэтому-то на Западе коммунизм мог быть установлен только внешней силой, ибо никаких внутренних причин для его победы не было. Маркс и здесь ошибся, так как предсказывал установление коммунизма только в наиболее развитых странах.
