Теория справедливости - Ролз Джон (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗

18. Всем этим параграфом, и даже самим предметом моральных эмоций вообще, я во многом обязан Дэвиду Заксу (David Sachs).

19. По этому поводу см. работу А. Шанда — A. Shand. The Foundations of Character (London, Macmillan, 1920), p. 55.

20. Милль замечает в работе On Liberty, ch. Ill, § 10, что в то время как следование строгим правилам справедливости ради других развивает социальную часть нашей природы, а следовательно, совместимо с нашим благополучием, ограничение этого процесса не из соображений об их благе, а из соображений об их неудовольствии, притупляет нашу природу.

21. В качестве примеров предполагаемых законов (иди тенденций) такого рода см. работу Г. Хоманс — G. С. Hornans. The Human Group (New York, Harcourt, Brace, 1950), pp. 243, 247, 249, 251. В более поздней книге, однако, явно вводится понятие справедливости. См. Social Behaviour: its Elementary Forms (New York, Harcourt, Brace, 1961), p. 295; применение теории изложено на с. 232–264.

22. По поводу этой теории демократии см. § 31, примечание 2, и § 54, примечание 18. Конечно, люди, развивавшие эту теорию, осознавали эти ограничения. См., например, работу А. Даунса — A. Downs «The Public Interests: Its meaning in Democracy», Social research, vol. 29 (1962).

23. См. работу Брауна — Brown. Social Psychology, p. 411.

24. См. Utilitarianism, ch. III, pars. 10–11.

25. Ibid., ch. 5, pare. 16–25.

26. См. введение Конрада Лоренца к работе Дарвина — Darwin. The Expression of the Emotions in Man and Animals (Chicago University Press, 1965), pp. xii — xiii.

27. Биологи не всегда различают альтруизм и другие виды морального поведения. Часто поведение классифицируется либо как альтруистическое, либо эгоистическое. Не так, однако, в работе Р. Триверса — R. В. Trtvers «Evolution of Reciprocal Altruism», Quaterly Review of Biology, vol. 46 (1971). Он проводит различие между альтруизмом и альтруизмом взаимности (или тем, что я бы предпочел называть просто взаимностью). Последний представляет собой биологический аналог кооперативных добродетелей честности и искренности. Триверс обсуждает естественные условия и селективные преимущества взаимности и способностей, которые ее поддерживают. См. также работу Г. Уильямса — G. С. Williams. Adaptation and Natural Selection (Princeton University Press, 1966), pp. 93–96, 113, 195–197. 247. Обсуждение взаимодействия (mutualism) между видами содержится в работе И. Эйбл-Эйбесфелдт — Elbl-Eibesfeldt. Ethology (New York, Holt, Rinehart and Winston, 1970), pp. 146, 292–302.

28. По этому последнему поводу, см. Trivers, ibid; pp. 47–54.

29. CM. Sidgwick. Methods of Ethics, p. 496.

30. Этот факт можно использовать для интерпретации понятия естественных прав. С одной стороны, он объясняет, почему уместно называть этим именем права, которые защищает справедливость. Эти требования зависят исключительно от определенных естественных атрибутов, присутствие которых может быть установлено естественным разумом, использующим обыденные методы исследования. Существование этих атрибутов и основанных на них требований устанавливается независимо от социальных конвенций и правовых норм. Уместность термина «естественный» заключается в том, что он предполагает контраст между правами, идентифицируемыми теорией справедливости, и правами, определенными законом и обычаем. Но более того, понятие естественных прав включает идею о том, что эти права приписываются в первую очередь людям, и что им придан специальный вес. Требования, от которых легко отказываются ради других ценностей, не являются естественными правами. Права, защищаемые первым принципом, обладают обеими этими чертами, учитывая правила приоритета. Так, справедливость как честность имеет характерные признаки теории естественных прав.

Она не только основывает фундаментальные права на естественных атрибутах и отличает их базис от социальных норм, но и приписывает права людям по принципу равной справедливости, причем эти принципы обладают особой силой, против которой не могут устоять обычно другие ценности. Хотя особые права не абсолютны, система равных свобод практически абсолютна при благоприятных обстоятельствах.

31. Обсуждение этих вопросов содержится в работах С. Бенна — S. I. Benn «Egalitarianism and the Equal Considereation of Interests», Nomos IX: Equality, ed. J. R. Pennock and J. W. Chapman (New York, Atherton Press, 1967), pp. 62–64, 66–68; W. K. Frankena «Some Beliefs about Justice» (The Lindley Lecture, The University of Kansas, 1966), p. 16.

32. По поводу этой идеи см. следующие работы: У. Франкена — W. Frankena. Some Beliefs about Justice, p. 14; Дж. Финдлей — J. N. Findley. Values and Intentions. p. 301.

33. См. следующие работы: В. О. A. Williams «The Idea of Equality», Philosophy, Politics, and Society, ed. Peter Laslett and W. G. Runciman. Relative Deprivation and Social Justice (London, Routledge and Kegan Paul, 1966), pp. 274–284.

34. См. Williams, ibid., p. 125–129.

Глава IX

БЛАГО СПРАВЕДЛИВОСТИ

В этой главе я займусь второй и последней частью проблемы стабильности. Она касается вопроса о том, совместимы ли справедливость как честность и благо как рациональность. Остается еще показать, что в условиях вполне упорядоченного общества рациональный жизненный план человека поддерживает и утверждает его чувство справедливости. Я подойду к этой проблеме, по очереди объясняя различные желательные концепции вполне упорядоченного общества, а также то, как справедливые устройства осуществляют вклад в благо его членов. Так, сначала я обращаю внимание на то, что такое общество допускает автономность людей и объективность их суждений о правильности и справедливости. Затем я указываю, как справедливость в сочетании с идеалом социального единения умеряет склонность к зависти и злобе и определяет равновесие, при котором приоритет отдается свободе. Наконец, исследуя контраст между справедливостью как честностью и гедонистским утилитаризмом, я попытаюсь показать, как справедливые институты обеспечивают целостность личности (self) и дают возможность выражения человеческими существами своей природы в качестве свободных и равных моральных личностей. Рассматривая эти особенности вместе, я показываю, что во вполне упорядоченном обществе эффективное чувство справедливости входит в благо человека, и, таким образом, тенденции к нестабильности держатся под контролем, если вообще не устраняются.

78. АВТОНОМНОСТЬ И ОБЪЕКТИВНОСТЬ

Перед рассмотрением различных признаков вполне упорядоченного общества я должен подчеркнуть, что имею дело с проблемой конгруэнтности только для данной общественной формы. Мы, следовательно, все еще ограничиваемся теорией сильного согласия (strict compliance theory). Однако данный случай надо исследовать первым, так как если конгруэнтность не имеет места для вполне упорядоченного общества, она должна отсутствовать везде. В то же время, вовсе не очевиден вывод о конгруэнтности правильности и блага даже в этом случае. Действительно, такое отношение влечет, что члены вполне упорядоченного общества, когда они оценивают свои жизненные планы с точки зрения рационального выбора, решат поддерживать чувство справедливости в качестве регулятива своего поведения по отношению друг к другу. Между принципами справедливости, на которые согласились бы при отсутствии информации, и принципами рационального выбора, которые вообще не выбирались и применяются с полным знанием, существует требуемое соответствие (match). Принципы, которые объясняются поразительно различными способами, тем не менее, согласуются друг с другом, когда принципы справедливости уже вполне реализованы. Конечно, объяснение конгруэнтности лежит в объяснении устройства договорной доктрины. Но эта взаимосвязь не является сама собой разумеющейся, и ее основания нуждаются в разработке.

Я продолжу исследование ряда черт вполне упорядоченного общества, которые ведут к признанию рациональными людьми своего чувства справедливости. Аргумент носит кумулятивный характер и зависит от совпадения наблюдений, сила которых будет оценена лишь в (§ 86).