Психиатрическая власть - Фуко Мишель (полная версия книги .txt) 📗

31 M. Фуко имеет в виду цитировавшуюся им выше книгу Эрнста Канторовича (Kantorowicz E.The King's Two Bodies).

KPenotA.Les Citйs ouvriиres de Mulhouse et des dйpartements du Haut-Rhin. Mulhouse: L. Bader, 1867. M. Фуко возвращается к этой теме в беседе с Ж.-П. Бариу и М. Перро «Глаз власти» (см.: BenthamJ .Le Panoptique. P. 12).

33 См.: [a] MonfalconJ.-B. & TermeJ.-F.Histoire des enfants trouvйs. Paris: Bailliиre, 1837; [b] Parent de Curzon E.Etudes sur les enfants trouvйs au point de vue de la lйgislation, de la morale et de 1'йconomie politique. Poitiers: H. Oudin, 1847; [c] Davenne H. J. B.De l'organisation et du rйgime

112

8 Мишель Фуко

113

des secours publics en France. T. I. Paris: P. Dupont, 1865; [d] LallemandL.Histoire des enfants abandonnйs et dйlaissйs. Йtudes sur la protection de 1'enfance. Paris: Picard et Guillaumin, 1885; [e] BouzonJ.Cent Ans de lutte sociale. La lйgislation de 1'enfance de 1789 а 1894. Paris: Guillaumin, 1894; [f] Rollet O.Enfance abandonnйe: vicieux, insoumis, vagabonds. Colonies agricoles, йcoles de rйforme et de prйservation. Clermont-Ferrand: G. Mont-Louis, 1899; [g] GaillacH.Les Maisons de correction. M. Фуко затрагивает эту тему также в книге «Надзирать и наказывать» (Foucautt M.Surveiller et Punir. P. 304—305).

34 Законом от 10 января 1849 г. в Париже было основано Благотворительное ведомство под общим руководством префекта департамента Сены и министра внутренних дел. Это ведомство и стало назначать главу попечительского совета найденных, брошенных детей и сирот. См. об этом: [a] Watterville Ad. de.Lйgislation charitable, ou Recueil des lois, arrкtйs, dйcrets qui rйgissent les йtablissements de bien-faisance (1790-1874). 3 vol. Pans, 1863-1874; [b] VialaC.J.Assistance de 1'enfance pauvre et abandonnйe. Nоmes: impr. de Chastanier, 1892; [c] Dreyfus F.L'Assistance sous la Seconde Rйpubl.que (1848-1851). Paris: E. Comely, 1907; [d] DehaussyJ.L'Assistance publique a 1'enfance. Les enfants abandonnйs. Paris: Librairie du Recueil Sirey, 1951.

35 Основанная 22 января 1840 г. судьей Фредериком Огюстом Деметцем (1796—1873) колония в Меттре близ Тура принимала детей, признанных невиновными в силу недееспособности и просто нуждавшихся в перевоспитании. См. о ней: [a] Demetz F. A.Fondation d'une co-lonie agricole dйjeunes dйtenus a Mettray. Paris: Duprat, 1839; [b] Cochin A.Notice sur Mettray. Paris: Claye et Tailiefer, 1847; [c] Ducpetiaux E.[1] Colonies agricoles, йcoles rurales et ecoles de rйforme pour les indigen-ts, les mendiants et les vagabonds, et specialement pour les enfants de deux sexes, en Suisse, en Allemagne, en France, en Angleterre, dans les Pays-Bas et en Belgique (Rapport adressй au ministre de la Justice). Bruxelles: impr. T. Lesigne, 1851. P. 50—65; [2] La Colonie de Mettray. Batignolles: De Hennuyer, 1856; [3] Notice sur la colonie agricole de Mettray. Tours: Ladevиze, 1861; [d] GaillacH.Les Maisons de correction. P. 80—85. M. Фуко возвращается к этой теме в книге «Надзирать и наказывать» (Foucautt M.Surveiller et Punir. P. 300—303).

Лекция от 5 декабря 1973 3.

Лечебница и семья. От лишения прав к принудительному лечению. Разрыв межуу лечебницей и семьей. —Лечебница, как машина исцеления. — Типология «телесных аппаратов». — Безумец и ребенок. — Оздоровительные дома. —Дисциплинарные депозитивы и семейная ввасть.

Сегодня я попытаюсь приоткрыть для вас дисциплинарный фундамент лечебницы и показать, как в XVIII веке, когда заявили о себе несколько характерных дисциплинарных схем, — я имею в виду армию, школу, мастерскую и т. д., — формализацией или, если угодно, систематическим и вместе с тем строгим выражением которых является, на мой взгляд, «Паноптикум» Бентама, общество начала окутывать своеобразная дисциплинарная сеть.

Итак, остановимся ненадолго на функционировании лечебницы, особенно, как мне кажется, характерном в меру особенностей этого учреждения. С одной стороны, я имею в виду связь, первостепенную и в то же время непростую, проблематичную связь лечебницы с семьей. С другой стороны, лечебница как дисциплинарная система является также местом формирования особого рода дискурса истины. Я вовсе не хочу сказать, что другие дисциплинарные системы не подразумевают дискурсов истины или не связаны с семьей, однако думаю, что институт и дисциплину лечебницы связывают с семьей совершенно особые, перегруженные, так сказать, узы, которые, впрочем, завязывались очень долго и трансформировались на всем протяжении XIX века. Не менее специфичен и свойственный лечебнице дискурс истины.

115

Наконец, третьей характерной особенностью лечебницы — это особенно важная для меня гипотеза, которую я и хочу разыграть прежде всего, — является то, что формирующийся в лечебнице дискурс истины и ее связь с семьей взаимно подкрепляют друг друга, опираются друг на друга и в конечном итоге порождают психиатрический дискурс, который будет преподноситься как дискурс истины и основным объектом которого, мишенью, референтным полем будут как раз семья, семейные персонажи и процессы и т. п. Проблема же заключается в том, чтобы выяснить, как психиатрический дискурс, рожденный, таким образом, в исполнении психиатрической власти, смог превратиться в дискурс семьи, в истинный дискурс семьи, в истинный дискурс о семье.

Лечебница и семья: такова наша сегодняшняя проблема.

Начать нам, как мне кажется, нужно с лечебницы без семьи, с лечебницы в отрыве, в одновременно насильственном и открытом отрыве от семьи. Такова исходная ситуация, та ситуация, в которой мы находим протопсихиатрию, представителями, основателями которой были Пинель, а с еще большим правом — Фо-дере и особенно Эскироль.

Приведу вам три свидетельства в пользу этой формулировки — лечебница в отрыве от семьи. Первое из них — сама юридическая форма психиатрической изоляции, связанная с законом от 1838 года, от которого мы не ушли до сих пор, поскольку в общем и целом именно им, с незначительными поправками, регулируется помещение в психиатрическую лечебницу. Мне кажется что этот закон учитывая эпоху его возникновения следует истолковать как разрыв с семьей как лишение семьи прав на безумца В самом деле до закона от 1838 года той ключевой процедурой тем фундаментальным юридическим элемен-том который позволял завладеть безумцем охарактеризовать и определить сам его статус безумца, было, по сути дела, лишение прз.в.

Что это такое — лишение прав? Во-первых, это юридическая процедура, которая запрашивалась и должна была запрашиваться семьей; во-вторых, лишение прав было судебной мерой, то есть применял его именно судья, хотя и по запросу семьи, после обязательных консультаций с членами семьи; в-третьих, юридическим следствием процедуры лишения прав была передача

гражданских прав отрешенного таким образом индивида семейному совету, в результате чего он, душевнобольной, оказывался взят под опеку. Иными словами, один из секторов семейного права получал вследствие судебных процедур законную силу.1 Вот что такое процедура лишения прав, и процедура эта была очень важной: безумцем был именно тот, кого лишили гражданских прав, и растратчиком, мотом, безумцем считали кого-либо именно в силу назначенного ему статуса лишенного прав.

Что же касается помещения в лечебницу, то оно на протяжении всей Классической эпохи практиковалось, я бы сказал, регулярно, хотя, если вдуматься, то, наоборот, нерегулярно: я имею в виду, что изоляция могла последовать как после лишения прав, так и независимо от него, но при этом всегда была изоляцией за дело. По запросу ли семьи, обратившейся за помощью к полицейскому лейтенанту, интенданту и т. п., или по решению королевской власти, парламента, человека отправляли в лечебницу, когда уличали его в каком-либо отклонении, правонарушении, преступлении и считали, что изолировать его в данном случае лучше, нежели подвергать правосудию. Таким образом, первоначально принудительное лечение было довольно-таки нерегулярной мерой которая иногда следовала за лишением прав в некоторых случаях применялась вместо него и не имела одно-