Онтология взрыва - Футымский Игорь (читаем книги бесплатно txt) 📗
Сетевой мир - это и есть то, что не может существовать без тотального рационального обеспечения континуумальным мышлением. Оказавшись на пороге сетевого мира, мы уже не можем отказаться от того, чтобы континуумальное мышление стало повсеместной данностью новой геометрии жизненного мира. Сетевой мир - это вещевое выражение новой устойчивой геометрии жизненного мира и мира вообще.
Теперь-то, с помощью геометрического взгляда на мир, нам должно быть понятно, что сверхчеловек Ницше гораздо глубже, чем его видел день - наше ограниченное эвклидово дневное зрение. Вместо той убогой распечатки ницшевской идеи нового человека, которую представили европейские составители учебников по философии и той, которую с благодарностью усвоили основатели третьего рейха, континуумальный образ мира объясняет нам, что приставка "сверх-" сочеталась в эстетике Ницше с новым геометрическим расширением человека, открытое положение по отношению к которому своим особым зрением увидел тщательно перевранный философ.
Мы не поняли анаграмм образов, оставленых нам Ницше, и после того, как пережили два прыжка в новый мир, точно так же, как не приняла землю обетованную комиссия из двенадцати избранных международных наблюдателей, посланных Моисеем для того, чтобы увидеть и хорошо рассмотреть эту землю. Два прыжка в новый мир, которые дались нам дорогой ценой, не донесли нас до него, а стали лишь промежуточной площадкой на пути к нему, чем-то вроде Синайской пустыни, каждое новое вхождение в которую, правда, и приближало нас к нему, увеличивая число тех, кто, как Халев и Иисус Навин, принимал новый мир и начинал жить в нем.
Да, два прыжка в новый мир - первая и вторая мировые войны, революции и прочие одновременные с ними напасти - все-таки чему-то нас научили и несомненно приблизили к цели нашего исхода - континуумальному миру. Во всяком случае, появились новые поколения, которые своей эстетической смелостью гораздо ближе к континуумальному миру, чем те, чья еще недавно была очередь с умным выражением лица делать глупости. Эти новые поколения и готовятся совершить третий и, похоже, последний прыжок в новый мир.
Уже названо одно веское соображение, исходя из которого можно судить о том, что пути до новой устойчивой геометрии мира осталось на один прыжок. А именно: цель, которую видел Ницше, но которая нам долго не была видна, наконец, показалась: это глобализация виртуальной жизни, а значит, и новой геометрии жизненного мира. Но есть и другие соображения.
Одно из этих соображений получается, если проследить динамику глобализации изменений, вносимых в вещевую картину мира континуумальным мышлением и соответствующей эстетикой, и сравнить ее с динамикой расширения географии потрясений, которые при этом выпадают миру. Сравнить - опять-таки оглядываясь на доступные нашему наблюдению первые два взрыва, потрясших мир - первую и вторую мировые войны и окружающие их события.
Нетрудно заметить, что центр изменений в вещевой картине мира, связанных с изменениями в нашем понимании мира, пришелся в основном на европейскую цивилизацию (большую часть североамериканского континента можно и нужно по основным культурным и рациональным параметрам объединить с этой цивилизацией). Но так же нетрудно заметить, что и эпицентр взрыва, произведенного первой мировой войной, пришелся на европейскую цивилизацию, а зона влияния этого взрыва в основном не вышла за пределы рационального и культурного влияния этой цивилизации. Специфические, связанные с новой геометрией мышления изменения в вещевой картине мира после первой мировой войны заметно расширили свою географию, расширилась и география мировых потрясений в период, в центре которого лежала вторая мировая война.
Если проэкстраполировать динамику глобализации мировых потрясений, связывая ее с динамикой расширения влияния новой геометрии жизненного мира, остается увидеть, что простора как у первой, так и у второй осталось не так уж много - как раз на еще один прыжок в геометрически новый мир (в сущности, нам осталось перейти Иордан). Попутно, похоже, становятся ясными цена и подробности этого прыжка.
Как показала история по крайней мере двух последних взрывов в пространстве социальных событий, детонаторами этих взрывов оказываются идеи, в какой-то момент попадающие в резонанс с подходящим рациональным состоянием этноса, который в сложившихся вокруг него условиях может считаться маргинальным. И если во время первого взрыва роль такого маргинала выпала в конечном счете на долю российского этноса, а во время второго - немецкого, то и для третьего взрыва должен найтись свой носитель идеи, способной сработать как детонатор или как усилитель (потому что идея пролетарской революции все-таки всего лишь усилила и поддержала взрыв, начавшийся без ее непосредственного участия).
И, кажется, не надо особенно вооружать глаза, чтобы увидеть эту новую идею, способную в очередной раз взорвать мир. Достаточно только оглянуться вокруг и попробовать обнаружить характерные признаки, которые воинствующая идея всегда начинает проявлять исподволь, загодя.
Характерные признаки взрывоопасной воинственности какой-либо идеи распознать нетрудно. И классовая, и расовая идея, инициировавшие два первых взрыва, уже в тот период своего развития, который можно назвать внутриутробным, активно проявляли совершенно экстремальную форму агрессии по отношению ко всему, что становилось у них на пути.
Большевистская идея начиная со своих первых младенческих шагов не задумываясь перевирала в свою пользу все сколько-нибудь рациональные возражения против оседланного ею террора (а еще лучше - стирала эти возражения вместе с теми, у кого они возникали в голове, - сначала с помощью боевых тергрупп, а затем с помощью уголовного кодекса). Расовая идея третьего рейха по этой же кальке действовала едва ли не с большим размахом (причем дело начиналось тоже со штурмовых отрядов).
Теперь дело Ленина и Гитлера живет и, похоже, побуждает в руках новой маргинальной идеи мирового значения - того, что стало нам известно в последние два-три десятка лет как исламский фундаментализм. Трудно рассмотреть что-либо по всем признакам более подходящее на роль детонатора нового мирового взрыва, чем как раз эта идея, тем более, что, очевидно, основным ее носителем является самая маргинальная часть планеты.
Большая часть стран, в которых поведение людей определяется в основном исламским распорядком жизни, даже если и существует в терпимом экономическом режиме, все равно находится в огромной, витально значимой зависимости от развитых стран. Это - та самая маргинальная позиция, которая активирует особые, экстремальные формы защиты собственного выживания тех, кто чувствует себя загнанным в угол.
Как известно, в таких формах защиты рациональность индивидуального выживания овобождает место рациональности самопожертвования в пользу выживания видового, потому что именно таким образом переключаются рациональные приоритеты в случаях острых видовых угроз, потому что именно такова рациональная архитектура жизненного мира. Вот почему лососи после нереста остаются умирать в тех озерах, где должно появиться их потомство, чтобы собою обеспечить им первое необходимое питание. Вот почему пчелы защищают свою главную, "системную" для роя пчелу. Вот почему досадно, когда окажется поврежденным частный файл, но гораздо хуже, если эта участь постигнет файл системный - все геометрически более сложное гораздо меньше имеет энергетических шансов быть восстановленным, чем менее сложное.
Вот почему когда во время войны осознается угроза для этноса, для защитников этого этноса происходит переключение из "нормального" режима индивидуальной рациональности в режим защиты групповой рациональности. В недавней попытке выйти из России на собственные хлеба чеченцы сделали решающую и непростительную ошибку. Не будь этой ошибки, они, скорее всего, своей цели добились бы. А заключалась эта ошибка в очень грубом обращении с архитектурой пространства рациональностей.
