Человек неведомый: Толтекский путь усиления осознания - Ксендзюк Алексей Петрович (серии книг читать бесплатно .txt) 📗
Поздние импринты ЧСВ — это две огромные группы констелляций: "роль" и "образ себя". В некоторых случаях они пересекаются, бывают тождественны друг другу, обмениваются схожими компонентами. Отдельные психологические школы по-разному толкуют сущность этих явлений и формулируют отличия между ними.
Ничуть не претендуя на исследование по психологии личности в академическом стиле, мы, тем не менее, вынуждены учитывать наличие самих феноменов и различать их — так как в практике перепросмотра это влияет на характер работы по трансформации чувства собственной важности.
Прежде всего, роль — это проекция ситуации межличностного взаимодействия. Это поведенческий сценарий, следование которому важно только в определенных рамках (также оговоренных ролью). Поэтому импринты роли часто обусловлены коллективными представлениями. Они могут опираться на традицию (этническую, культурную, социальную, гендерную или семейную). Личность, ее неповторимое своеобразие, здесь отступает на второй план.
Исторически роль древнее, чем образ себя. Скажем, первобытная община — это прежде всего совокупность ролей. То же самое можно сказать про целый ряд традиционалистских культур — средневековый феодализм, общины и страны, сосредоточенные на фундаментальном следовании религиозной морали и кодексу поведения. На этом уровне чувство собственной важности полностью сосредоточено на совокупности условных требований. Выбор роли часто не зависит от человека — роль достается либо по наследству, в связи с происхождением, либо автоматически следует из некоторых ритуальных действий.
"Ролевое" общество, которое по сей день большая часть человечества автоматически воспроизводит, — это общество, можно сказать, ритуальное. Эмоции и сам характер поведения регламентирован традицией и освящен доминирующей религией. Здесь чувство собственной важности привязано к человеку самым жестким и примитивным способом. Надлежащее исполнение ритуала — единственный способ реализации чувства собственной важности. Нарушение ритуала — самое страшное унижение, смерть личности, изгнание и позор.
В ролевом обществе трансформация ЧСВ возможна лишь на фоне тщательной маскировки, иначе она грозит практику смертельной опасностью. И в этом нет никакого преувеличения. Только на самых ранних этапах формирования социума можно было безопасно выходить из роли, и позволялось это одним шаманам — ибо они были посредниками между племенем и "миром потустороннего".
Современный мир (та цивилизация, в которой мы живем) отошел от жесткого исполнения ритуала, но переполнен атавизмами. Роль не исчезла, она стала условностью. Если в прежние века требовалась определенная смелость, чтобы просто признать — есть "пространство роли" и есть мое "личное пространство", то теперь это банальность, общее положение, которое никому не приходит в голову опровергать.
Жрец (монарх, военачальник) в древнем мире хранит свою роль, как святыню. Он не будет тайком есть мясо (если его религия проповедует вегетарианство), он не напьется (если его роль включает в правила жизни абсолютную трезвость), не станет проводить время в сомнительной и неблагородной компании. Когда такие вещи начали случаться, это послужило одним из первых знамений того, что "время близко" — ролевое общество разваливается изнутри.
Иными словами, именно роль была главным, и, по сути, единственным содержанием чувства собственной важности в течение веков или даже тысячелетий. С наступлением нового времени пространство, внутри которого роль оставалась безоговорочно важной, сокращалось. Принимая "либеральные ценности", европейский мир расширял "личность" и сокращал "роль". Сегодня роль, за исключением редких случаев, привязана к тщательно отобранному минимальному списку ситуаций.
Можно подумать, что в результате трансформация чувства собственной важности стала доступнее. Ничего подобного. Ситуация, напротив, заметно осложнилась, поскольку энергия ЧСВ перенаправила себя на поддержание "образа себя". Тональ в очередной раз проявил гибкость и этим еще больше закрепил описание мира.
Поскольку образ себя — это, так сказать, метароль, метапрограмма. Он работает в любой ситуации и свободно использует роли (незыблемые и абсолютные в прошлом) в качестве сиюминутных инструментов. Сталкиваясь с образом себя — этой вершиной психологической изощренности человека в методах собственного порабощения, начинаешь понимать, насколько проще работать с ролью.
Те толтеки, что полагают себя сталкерами, часто склоняются к ролевой игре. Ибо они инстинктивно чувствуют, что так проще, что здесь можно достичь более быстрого и очевидного успеха. Конечно! Ведь условность и ограниченность роли в современном обществе западного образца не требует доказательств. Она лежит на поверхности, и сталкеру остается лишь выследить некоторые автоматизмы, до которых еще не добралось его дремлющее осознание.
Но сущность трансформации ЧСВ сегодня лежит глубже. Основная масса психической энергии теперь расположена в "личном пространстве", или в пространстве личности, — там, где социальный человек, находясь в это время вне социума, продолжает думать о себе как центре системы социальных координат. "Образ себя" для себя и "образ себя" для других — вот любимые области размышлений. Вот ядро комплекса.
Вы можете сыграть юродивого, патологического лжеца, тупого забулдыгу или обычного бандита. Вы можете испытать окружающих и изучить их реагирование на различные роли — и все это не будет иметь никакого отношения к трансформации чувства собственной важности.
Потому что образ себя для себя и образ себя для других останутся неизменными. Вы скажете — ладно, образ-для-себя — дело тонкое, интимное, но образ-для-других должен измениться! Увы, нет. Ибо это не роль, а образ. Образ (кому бы он ни предназначался) никогда не бывает снаружи, он всегда внутри. Невидимый наблюдатель (абсолютное воплощение наших высших, экзистенциальных ожиданий) — тот самый "другой". И наш образ — для него. Если хотите, можно назвать его личным Богом, выросшим из тысячелетий человеческой социальности. Если вы практикуете толтекское знание, то Он — Единственный, Кто может оценить ваши усилия в сновидении, стал-кинге и безупречности. Проблема заключается в том, что пока Он существует у вас в голове, безупречность недостижима.
Однако, рассмотрим поздние импринты ЧСВ по порядку. Этот порядок не имеет отношения к перепросмотру (ни прямого, ни обратного). Как я уже сказал, эти психологические структуры настолько сложны, что опутывают наше энергетическое тело настоящей сетью. Индивидуальные взаимосвязи и ассоциации обнажаются в процессе перепросмотра в собственном порядке. Общие законы существуют лишь для самых простых и ранних образований — будь-то импринты-символы или рефлексы. Поздние психологические образования возникают на протяжении всей личной истории субъекта — для них нет возрастных границ. Они могут видоизменяться и подвергаться многочисленным коррекциям даже в зрелом возрасте.
"Роль ".
Относительно простая социальная программа. В процессе перепросмотра вы можете обнаружить в себе несколько десятков ролей. Универсальной ролью можно назвать только гендерную (социопо-ловую). Но даже она пострадала от того, что социум оставил роль и перешел к личности. Мало кто задумывается, что тенденция к неопределенности половой роли (гомосексуальность, бисексуальность, унисексуальность) — естественный элемент развития мирового тоналя, бегущего от любых ролей. Всего столетие назад гендерная роль считалась императивом, а редкие отклонения от биологической сексуальности — тяжким недугом. Сегодня социум склонен рассматривать это как варианты естественного (!) полового поведения.
В норме социополовая роль имеет лишь три модуса. Первый — подготовительный, два — актуальных.
Подготовительный модус:
мальчик — девочка (до наступления половой зрелости).
Актуальные:
мужчина — женщина отец — мать
Социум налагает на эти роли огромное количество требований. Подтверждение удовлетворительного исполнения какого-нибудь требования, входящего в роль, вызывает удовлетворение и порождает чувство собственной важности. Несоответствие (реальное или мнимое) даже самым простым (наиболее биологическим) требованиям вызывают сильное ущемление ЧСВ. Только у человека момент сексуальной близости является не только (порой даже не столько) наслаждением, сколько испытанием роли. Раньше этот груз ответственности нес по большей части мужчина, теперь к нему присоединились женщины. И те и другие обязаны быть сексуальными, активными, способными "дарить наслаждение и получать его". Это превратилось в часть роли, иногда это превращается в ритуал, пустую формальность и притворство. Биосоциальное поведение становится все менее биологическим и все более социальным — условным, регламентированным, искусственным.
