«Оккультный Рейх». Главный миф XX века - Жуков Дмитрий Анатольевич (книги без сокращений txt) 📗
Несмотря на это, Юрий Воробьевский утверждает, что Кроули «долгое время пользовался симпатией режима Муссолини»141. После своего позорного изгнания сатанист пытался наладить контакты с коммунистами, в 1931 году встречался с Тельманом, написал несколько писем Троцкому и посвятил одну из своих поэм Ленину. По поводу мнимых контактов Кроули с национал-социалистами никаких данных нет.
Свастика
Мы должны ответить еще на один вопрос. Было ли избрание Гитлером в качестве символа для национал-социалистического движения свастики демонстрацией «преемственности» между НСДАП и народническими (теософскими) организациями, активно использовавшими этот знак?
Впервые свастика появилась на знамени нацистов поздним летом 1920 года в Мюнхене. В «Майн Кампф» Гитлер подробно описывает, как был выбран этот символ. Он лично определил окончательную форму свастики и разработал вариант знамени, ставший образцом для всех последующих партийных флагов. Гитлер полагал, что новый флаг должен обладать такой же эффективностью, как и политический плакат. Фюрер пишет и о цветах для партийного флага, которые рассматривались, но были отвергнуты. Белый «не являлся цветом, увлекающим массу», а подходил больше всего «для добродетельных старых дев и для всевозможных постных союзов». Также был отвергнут черный цвет, так как он был далек от того, чтобы притягивать к себе внимание. Сочетание синего и белого цветов исключалось потому, что они являлись официальными цветами Баварии. Бело-черное сочетание было тоже неприемлемо. О черно-красно-золотом знамени не могло быть и речи, так как оно использовалось Веймарской республикой. Черный, белый и красный цвета в своем старом сочетании были неуместны из-за того, что они «представляли старый Рейх, погибший в результате своих собственных слабостей и ошибок». Тем не менее Гитлер выбрал именно эти три цвета, так как они, по его мнению, были лучше всех остальных («это самый могущественный аккорд красок, который вообще только возможен»142).
В конце концов был составлен окончательный проект: основной фон знамени красный, белый круг внутри, а в центре этого круга — черная свастика: «Это был действительно достойный символ. Перед нами не только сочетание всех красок, которые мы так горячо любили в свое время. Перед нами также яркое олицетворение идеалов и стремлений нашего нового движения. Красный цвет олицетворяет социальные идеи, заложенные в нашем движении. Белый цвет — идею национализма. Свастика — миссию борьбы за победу арийцев и вместе с тем за победу творческого труда, который испокон веков был антисемитским, антисемитским и останется»143.
В настоящий момент широко известно, что свастика, или коловрат (в немецкой традиции — Hakenkreuz), является древнейшим символом человечества. Свастика активно использовалась, например, в христианском символизме. Большое значение придавали этому сакральному знаку также оккультисты и теософы. По мнению последних, «свастика… есть символ энергии в движении, которое создает мир, прорывая отверстия в пространстве… создавая вихри, которые являются атомами, служащими созданию миров»144. Свастика входила в состав личной эмблемы Е. Блаватской, украшала практически все печатные издания теософов. К примеру, этот знак присутствовал на титульном листе немецкого теософского журнала «Цветы лотоса» (1892–1900 гг.).
Полюбилась свастика и немецким народникам. Ее использовали упомянутые нами фелькиш-теоретики: Лист, Либенфельс и Зеботтендорф. Свастика была частью эмблемы «Общества Туле».
Однако Гитлер, выбирая свастику, едва ли оглядывался на теософские, народнические и оккультные трактовки этого символа. Наиболее авторитетный отечественный исследователь свастики Роман Багдасаров пишет: «Национал-социалистической партии была необходима эмблема, с одной стороны, всем известная, с другой — „не занятая“ конкурентами, с третьей — вызывающая однозначно положительную реакцию и способная мобилизовать народ… Свастика идеально соответствовала вышеназванным требованиям. Она была вполне традиционна для христианской Европы, но имела (как утверждали ученые) арийское (индоевропейское) происхождение. Это, разумеется, стало дополнительным плюсом в деле возбуждения у немцев расового инстинкта»145.
Многие сторонники «оккультного Рейха» тщетно пытаются доказать, что Гитлер «заимствовал идею использования этого символа у близких ему людей из оккультной среды»146. Фюрер якобы верил в то, что за свастикой скрывается некий «мрачный секрет», позволяющий управлять историей. Сергей Зубков отмечает, что фюрер «с необыкновенным вниманием» относился к самому направлению вращения свастики: «Он даже принял решение заменить левостороннюю свастику „Общества Туле“, принятую им за образец, на правостороннюю, встречающуюся в древнеиндийских текстах»147.
Отвечая на подобные реплики, Юлиус Эвола отмечал: «Возникает сильное сомнение в том, что национал-социалисты, начиная с самого Гитлера, по настоящему осознавали значение основного партийного символа — свастики. По словам Гитлера, она символизировала „миссию борьбы за победу арийского человека, за триумф идеи созидательного труда, который всегда был и будет антисемитским“. Поистине примитивное и „профаническое“ толкование. Совершенно непонятно, каким образом древние арии могли связать воедино свастику, „созидательный труд“ и еврейство, не говоря уже о том, что этот символ встречается не только в арийской культуре. Не дали внятного объяснения и левостороннему вращению национал-социалистической свастики. Вряд ли при этом знали, что обратное движение знака символизирует могущество, тогда как обычное — „знание“. Когда свастика стала эмблемой партии, у Гитлера и его окружения напрочь отсутствовали знания подобного рода»148.
Таким образом, использование национал-социалистами свастики было обусловлено исключительно пропагандистскими и, отчасти, эстетическими мотивами, и искать здесь какие-то злокозненные «тайные умыслы» совершенно бессмысленно. И уж совершенно нелепо в этом смысле звучит «интерпретация» свастики неофрейдистом Вильгельмом Райхом, который утверждал, что этот символ «действует на подсознание как обозначение двух человеческих тел во время полового акта»149. К слову, в США Райха судили за шарлатанство и оскорбление властей, и несчастный психолог окончил свою жизнь за решеткой.
Перейдем к выводам. Оккультные, эзотерические и теософские доктрины были довольно популярны в Германии и Австрии в XIX — начале XX века. Многие идеи оккультистов и теософов стали неотъемлемой частью теорий немецких народников (фелькиш), которые на стыке двух столетий также имели определенный политический вес в среде немецких националистов. Народники представляли неоромантический спектр немецкой политической традиции и привлечение ими национальной мифологии, а также некоторых аспектов теософии и оккультизма было вполне оправдано с точки зрения пропаганды.
Идеология Национал-социалистической рабочей партии Германии наследовала другой политической традиции, которую можно назвать прагматической. Несмотря на то что нацисты также активно привлекали в пропагандистских целях некоторые мифы (миф крови, миф расы), Гитлер с самого начала своей политической карьеры резко размежевался с народниками, неоязычниками («религиозными реформаторами») и оккультистами.
Версии о том, что рождение нацистской партии было инициировано оккультными кругами, не находят подтверждения в источниках и научной литературе и являются, по сути, спекуляциями.
Глава третья. БЫЛ ЛИ АДОЛЬФ ГИТЛЕР МЕДИУМОМ? ДУХОВНЫЙ МИР ФЮРЕРА
Кристоф Линденберг в свое время справедливо писал: «Охарактеризовать Гитлера как личность затруднительно, ибо многие публикации на эту тему грешат тенденциозностью, а бесчисленные карикатуры лишь искажают образ»150. Действительно, каких только небылиц в отношении нацистского диктатора не придумали ангажированные «исследователи». Здесь и гомосексуализм, и половые увечья, и шизофрения, и паранойя, и многое другое151. В наши задачи не входит развенчание всего этого бреда. Интересующегося читателя мы отсылаем к наиболее авторитетному биографу фюрера — Вернеру Мазеру152.
