Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? - Мартиросян Арсен Беникович (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗

Русь обняла кичливого врага,

И заревом московским озарились

Его полкам готовые снега…

Гитлер до такой степени опасался повторения подобной ситуации, что вставил требование о недопущении отступления советских войск вглубь сваей территории в качестве одного из основополагающих элементов общего замысла плана «Барбаросса»! Именно об этом говорилось и в информации, поступившей от американской разведки, и в данных 1937 г., и в сведениях Нелидова, и в массе текущей развединформации того периода. Естественно, что информация «Экстерна» немедленно была доведена до сведения ГРУ [57].

В деталях было известно, например, об особой, фактически являвшейся неотъемлемым компонентом стратегии блицкрига, специфической тактике массированного таранно-штурмового пролома системы обороны государств, на которые нападала Германия, то есть о тактике создания предельных и даже запредельных оперативных плотностей войск на решающе ключевых участках направлений главных ударов при особой роли авиации, танковых и механизированных соединений в авангарде наступления.

С конца декабря 1940 г. об этой тактике знал весь генералитет страны, потому как об этом говорилось в докладах на совещании высшего руководящего состава РККА, которое проходило в Москве 23—31 декабря 1940 г. В 1993 г. материалы этого совещания были опубликованы официально, так что даже одного только беглого ознакомления с заключительной речью Тимошенко вполне достаточно, чтобы убедиться в этом. То есть знали едва ли не абсолютно все.

…Эта тактика естественным образом вытекала из существа стратегии блицкрига, то есть молниеносной войны.

Выступая в одной из военных академий Германии накануне Второй мировой войны, начальник Генеральною штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер сформулировал эту тактику как элемент стратегии следующим образам:

«— внезаиное вооруженное нападение, потрясающее своим массовым эффектом;

— захват атакованной ствраны врасплох;

— развал государственного тыла страны, подвергшейся нападению, путем террора, саботажа, убийства руководителей правительства и пр.;

— решительное безостановочное наступление, невзирая на потери и отсутствие резервов» [58].

Трудно сделать однозначный вывод о том, получала ли наша разведка эти сведения именно в формулировке Гальдера, на в принципе это было хорошо известно нашим военным задолго до войны. Если исходить, например, только из развединформации последних шести месяцев перед войной, то по тем же опубликованным данным четко и однозначно видно, что поэлементно все эти положеения были известны до 22 июня. Практически все книги о начальном периоде войны, особенно вышедшие из печати в последние noлmopa десятилетия, буквально necmpam подобными данными. В этом можно убедиюься если, например, выборочно обратиться к информации той же берлинской резидентуры внешней разведки (НКГБ):

— из сообщения от 26 февраля 1941 г.: «…2. Гальдер, начальник штаба Сухопутных войск Германии, выражает уверенность в успехе молниеносной войны против СССР… При внезапном ударе Красная Армии не успеет прийти в себя om шока и не смажет ликвидировать запасы, остающиеся на вккунаровамной территории».

— из мартовских 1941 г сообщений:

а) «Пo мнению германского штаба, Красная Армия будет в састоялии оказывать сопротивление только в течение первых 8 дней, после чею будет разгромлена…»

А вот данные лондонской резидентуры НКГБ, опиравшейся на сведения, добытые британской разведкой (19 мая 1941 г.): «…В продвижении возможной атаки на Россию проводятся различные мероприятия по организации беспорядков на Украине и в Российских странах с тем, чтобы оттуда могли последовать обращения к немцам о помощи. Один из сотрудников Гиммлера заявил, что немецкий план будет (при публикации документа, очевидно, было пропущено слово «вкгючать». — А М):

1. Быстрый захват Москвы и создание там нового правительтва.

2. Организацию этим новым правительством гражданской войны против большевиков при матеральной помощи немцев.

3. Создание национальных правительств ни Украине, ви Белоруссии и в балтийских странах…» [59]

Впрочем, достаточно и одной книги «Секреты Гитлера па столе у Сталина» (М., 1995), состоящей только из докладывавшихся Сталину, членам правительства, а также наркому обороны и начальнику ГШ документов разведки и контрразведки, чтобы убедиться в этом. Кстати говоря, об этом же много писалось и в советские времена.

Естественно, что эти данные и тогда, в 1941 г., позволили использовать метод воссоздания мозаики, а соответственно и иметь вполне определенное представление на сей счет, что, кстати говоря, и делалось во многих документах разведки и контрразведки, в чем легко убедиться даже при беглом просмотре документов, опубликованных на страницах книги «Секреты Гитлера на столе у Сталина»…

Прекрасно знали и о весьма специфической особенности такой тактики — широкомасштабном использовании разведывательно-диверсионных и иных подрывных мероприятий как обязательно предшествующих непосредственному авангарду наступления с запредельной оперативной плотностью войск.

Знали хотя бы потому, что с момента образования германо-советской границы в сентябре 1939 г. изо дня в день, по нарастающей фиксировали и, если доставали руки, а это как правило, удавалось, пресекали деятельность постоянно забрасывавшихся на советскую территорию разведчиков и диверсантов, в том числе и целых разведывательно-диверсионных групп.

Например, только с 18 по 22 июня 1941 г. и только на одном минском направлении органы государственной безопасности задержали и обезвредили 211 диверсионные групп и одиночных диeepcaemoв-террористов [60].

Кстати говоря, поскольку такого размаха тайной войны не было ни на одном из уже известных ГШ направлений главного удара, то хотя бы в этот период можно было догадаться — вот оно, главное направление самого главного удара нацелено на Москву! Увы, получавший сводки погранвойск НКВД и НКГБ Генштаб, очевидно, даже и не обратил на это никакого внимания, как, впрочем, и командующий Занадным особым военным округом генерал Д Г. Павлов. Результат же известен: именно на этом направлении менее чем за неделю вермахту удалось добиться фантастического результвта: к исходу 5-го — началу 6-го дня агрессии захватить Минск!

0 положении на границе и накале борьбы со спецслужбами гитлеровской Германии и погранвойска, и территориальные органы НКВД, а с 3 февраля — и НКВД, и НКГБ постоянно информировали командование приграничных военных округов, и, естественно, Москву (в том числе и Генштаб), вплоть до Сталина.

Достаточно перелистать сборник документов и материалов «Пограничные войска СССР. 1939 — 1941 гг.» (М., 1970) или книгу А И. Чугунова «Граница накануне войны. Из истории пограничных войск. 1939 — 22 июня 1941 г.» (М., 1985), или недавно изданную книгу А. Попова «15 встреч с генералом КГБ Бельченко» (М, 2002 г.), чтобы убедиться в этом.

В упомянутой книге А. И. Чугунова содержится любопытный факт, свидетельствующий не только о том, что о тактике паступления с предельными и запредельными оперативными плотностями войск было известно. Так, после соответствующих совместных учений с передовыми частями Красной Армии в апреле — мае 1941 г. и пограничникам, и армейским было приказано тренировать личный состав на отражение атак превосходящих сил противника и маневр в сложных условиях [61]. Но чего ради надо было тянуть до мая 1941г. — ведь об этом было известно давно??