Распутин. Тайна его власти - Хереш Элизабет (книги онлайн .TXT) 📗
«Петр Аркадьевич, на днях я встретил крестьянина из Тобольской губернии, Григория Распутина, который принес мне икону Святого Симеона Верхотурского. Он произвел настолько глубокое впечатление на Ее Императорское величество (царицу) и на меня, что наш разговор вместо пяти минут продолжался больше часа [9]!
В скором времени он вернется в свое родное село. Я бы очень хотел увидеться с Вами и благословить Вашу больную дочь [10] этой иконой.
Очень надеюсь, что у Вас найдется несколько минут для встречи с ним на этой неделе.
У него следующий адрес: Санкт-Петербург, 2-я Рождественская, 4 [11].
Он живет у священника Ярослава Медведева.
Супруга бывшего губернатора Балясного написала письмо ее Императорскому величеству (царице), в котором просила о повышении жалованья тридцатилетней жене Мужика. У них большая семья, и они живут в нужде.
Преданный Вам Николай.
Петергоф, 16 окт. 1906 г.»
В то время, когда государь, пытаясь положить конец беспорядкам, возникшим в результате поражения в войне с Японией, ввел конституцию и учредил Думу, энергичный министр внутренних дел и Председатель совета министров Петр Столыпин был для Николая не только оплотом стабильного правления, но и личной опорой. Исходя из своей оценки внутриполитического положения в России, которое в данный момент было настолько взрывоопасным, что, если не начать проведение длительных эволюционных преобразований, могло перерасти в революцию, он решительно приступил к работе над созданием стабильных основ общественного порядка.
Гармоничные экономические и общественные отношения не могли способствовать революционной пропаганде, лишив ее почвы. Перераспределение земли, переселение, что предоставило бы крестьянам возможность обрабатывать земли в малонаселенных районах, освобождение сельского населения от бремени крестьянской общины и предоставление им выгодных кооперативных кредитов должно было одновременно обеспечить независимость преобладающего в количественном отношении крестьянского сословия, привести к повышению его жизненного уровня, а также к освоению и обработке ранее не освоенных территорий.
Обширная программа реформ Столыпина, распространяющаяся и на другие сферы жизнедеятельности государства (например, борьба за равноправие дискриминированного еврейского населения, нелегальное антиправительственное движение которого материально поддерживалось американскими единомышленниками) была рассчитана не на одно десятилетие. Она по праву давала ее инициатору повод надеяться, «что страна, если только она на этой фазе своего развития не будет разрушена войной, сможет в будущем противостоять всем потрясениям, как внутренним, так и внешним…»
Этот путь развития, являющийся продолжением экономического и финансового плана Витте и ведущий к постепенной стабилизации в стране, ослабленной агитационной деятельностью, демонстрациями и политическими убийствами, позволяет признать правоту Столыпина.
Немецкие и французские эксперты в области экономики, побывав в России того времени, писали о процветании, которое ожидало Россию: «Если она и дальше будет развиваться подобным образом, то вскоре превратится в сильнейшую державу в Европе» или, как говорили в Германии, станет «непобедимой». Кайзер Вильгельм II, встретившись с новым Председателем Совета министров России, сразу оценил его и в беседе с государем признался: «Если бы у меня был такой человек, с ним я бы завоевал всю Европу».
Сохранение внутреннего спокойствия в стране в то время давалось слишком дорого. Столыпин бескомпромиссно боролся с нарушителями общественного порядка. Анархисты и заговорщики, а также зачинщики беспорядков и забастовок жестоко наказывались. Он не знал компромиссов, на первом месте для него всегда было соблюдение порядка и покоя, а не сострадание. Его военно- полевые суды были призваны запугивать тех, кто еще пытался использовать в своих целях беспорядки и извлекать из них политическую выгоду. Только, когда причины справедливого недовольства и критики правительства будут устранены, можно подумать об ослаблении охранных и полицейских мероприятий: «Вы хотите больших потрясений, а мы хотим сильной России!» — кричал он в парламенте своим критикам, которые отказывались поддержать его реформы и законы. Но, признанный реакционным, политик встречает сопротивление не только в либеральных и левонастроенных кругах. У консерваторов он тоже приобретает противников, поскольку в ходе реструктуризации многие из них лишились своих привилегий.
12 августа 1906 года, того года, когда начала работу первая Государственная Дума, а в городе Петербурге и его окрестностях было объявлено чрезвычайное положение для сохранения спокойствия и порядка, в три часа дня у входа в дом министра внутренних дел на Аптекарском острове взорвалась бомба. Находящийся на посту молодой часовой увидел, как у его товарища оторвало голову. Это была не единственная жертва: всего убито 27 человек, 23 — тяжело ранены, некоторые из них — смертельно. Сам министр остался невредим, зато от взрыва пострадали его дети — один из сыновей и дочь, получившая неизлечимую травму ног.
Неподкупность и лояльность Столыпина вынудили его быть откровенным с государем. Все, что выходит за пределы его политической компетенции или может каким-то образом скомпрометировать царя, Столыпин старается от него скрыть. Его первое впечатление о Распутине оказалось не таким положительным, как ему хотелось бы иметь в угоду Николаю, но Столыпин не захотел огорчать царя, пока не появились конкретные на то основания.
«Я глубоко сожалею о захватившем православную церковь кризисе, свидетелем которого в настоящее время Вашему Величеству довелось стать», — в такой завуалированной форме Столыпин описывает свою первую встречу с Распутиным. Появившиеся во многих рассказах утверждения о том, что дабы Столыпин сам позвал Распутина, чтобы тот помолился у постели его больной дочери, — вероятнее всего один из вымыслов, которыми так богата русская мемуарная литература. В любом случае, Столыпин сначала не мог выдвинуть против Распутина ничего конкретного и решил из вежливости утаить от царя, насколько несимпатичен ему сибирский мужик. Однако, пока никто не подозревал, какими злейшими врагами вскоре станут Столыпин и Распутин.
Распутин и царская семья
В середине 1907 года для Распутина наступил решающий момент в жизни, когда царская чета, и прежде всего царица, пришли к осознанию его бесспорной необходимости. Вот что пишет здравомыслящая, отнюдь не подверженная влиянию Распутина, сестра царя Ольга Александровна о том, свидетелем чего ей довелось стать:
«Алексею едва исполнилось три года, и он упал во время игры в парке Царского Села. Он даже не заплакал, рана на ноге была небольшой, но ушиб вызвал внутреннее кровотечение, и несколько часов он страдал от ужасных болей. Царица позвала меня, я тут же пришла к ней.
Это был первый кризис из множества других, последовавших за ним. Бедное дитя лежало перед нами, скорчившись от боли, нога ужасно распухла, под глазами темные круги. Врачи были беспомощны. Они с испугом смотрели на это, как и все мы, и долго шептались. Казалось, ничего нельзя сделать, и через несколько часов они совсем потеряли надежду. Было уже поздно, и мне посоветовали уйти.
И тут Аликс (царица Александра) отправила сообщение Распутину в Петербург. Он приехал во дворец после полуночи. Утром я не поверила своим глазам: малыш был не только жив, но и здоров. Жар пропал, глаза ясные и светлые — и ни следа от опухоли на ноге! Ужас вчерашнего вечера казался невероятным кошмаром. От Аликс я узнала, что Распутин даже не дотронулся до ребенка, а только стоял в ногах у его кровати и молился…»
Генерал-майор Воейков, дворцовый комендант, подтвердил «чудо», которое Распутин, очевидно, совершил: «С первой минуты, когда Распутин появился у кровати больного престолонаследника, состояние ребенка улучшилось. Очевидно, было достаточно, чтобы Распутин пробормотал несколько молитв и поговорил с Алексеем…»
