Судебная петля. Секретная история политических процессов на Западе - Черняк Ефим Борисович (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Таким образом, и после исследований Неффа доказанными остаются лишь грубые упущения Стентона в организации охраны президента, промахи в преследовании преступников, подтасовка фактов при осведомлении публики. Однако все это может быть объяснено и попытками Стентона извлечь максимальные политические выгоды из уже совершенного убийства Линкольна без того, чтобы военный министр организовывал или сознательно потворствовал этому преступлению.
«Паутина заговора» и «маска измены»
После изложения открытий Неффа, первоначально появившегося в журнале «Civil War Times», статьи о них были напечатаны сотнями газет и другими органами американской печати. Вслед за этим к Неффу пошел поток всякого рода материалов из частных коллекций. Что из них было подлинным, сказать трудно, тем более что Нефф предоставлял различным историкам только копии имеющихся у него документов.
В 1959 г. была издана уже цитировавшаяся выше книга Т. Роско «Паутина заговора» [739], автор которой наряду с полным повторением в деталях всей концепции Эйзеншимла приводит многие извлеченные из национального архива документы, которые, однако, не добавляют убедительности ни одному из доводов сторонников теории заговора, возглавлявшегося Стентоном.
Английский историк Д. Котрел в книге «Анатомия убийства» (1966 г.) также некритически воспроизвел концепцию «школы Эйзеншимла», включая и документы, представленные Р. А. Неффом [740].
Число подобных книг быстро возрастало, выдвигались все новые гипотезы. Вот немногие примеры.
Существовали и совершенно бездоказательные попытки возложить вину за подготовку покушения не на Стентона, а на одного из лидеров радикальных республиканцев, Т. Стивенса, или еще на кого-то из его единомышленников. Фигурирует и нелепая версия, будто убийство Линкольна было организовано группой международных банкиров во главе с Ротшильдом, недовольных таможенным протекционизмом американского правительства и надеявшихся (неясно, каким образом) после устранения президента подчинить себе экономику США [741]. Разумеется, авторы этой фантазии не обременяют себя какими-либо доказательствами. Так, в одной из книг по истории политических убийств утверждается, что, с точки зрения Стентона, знавшего о планах Бута, заговор потерпел неудачу, поскольку Этцеродт не совершил покушения на Эндрю Джоисона, и тот, заняв место Линкольна в Белом доме, порвал с радикальными республиканцами [742]. Автор другой книги по истории политических убийств в США также считает заговор результатом стремления Стентона стать преемником Линкольна на посту президента США, фактическим диктатором, полностью подчинить Юг [743]. Это лишь отдельные примеры из целого ряда подобных книг.
Очередной попыткой раскрыть тайну явилась книга В. Шелтона «Маска измены. Процесс участников убийства Линкольна» (1965 г.), которую автор посвятил памяти О. Эйзеншимла, хотя и претендовал на то, чтобы изложить существенно новую версию заговора.
Шелтон справедливо отмечает, что за сто лет со времени убийства Линкольна были предприняты огромные усилия, чтобы полностью раскрыть причины и имена всех участников преступления. Однако все эти усилия дали совсем ничтожные результаты, и мы до сих пор столь же мало знаем о его инициаторах и руководителях, как публика в театре Форда в момент, когда Бут нажал на курок пистолета. Найдены сотни слабостей, противоречий, сознательных умолчаний и искажений, подрывающих доверие к официальной версии, но тайна от этого стала еще более непроницаемой; мы оказались еще дальше, чем прежде, от решения загадки.
Суд над участниками заговора, приведшего к убийству Линкольна, продолжает Шелтон, проводился с нарушением традиционных норм правосудия; судьи были заинтересованы в том, чтобы осудить, а не в установлении истины. Они утвердили своим авторитетом картину преступления, нарисованную на основе весьма недостаточных данных. Следует поэтому снова просмотреть все имеющиеся документы, строго контролируя всякий раз, что мог знать тот или иной свидетель и какова, следовательно, ценность его показаний.
На самом процессе убийц Линкольна неопровержимо была доказана вина лишь одного из подсудимых — Льюиса Пейна, того самого, в изображении обвинительного заключения жаждущего крови, полупомешанного великана, совершившего ряд отвратительных злодеяний в доме государственного секретаря Сьюарда и потом вечером 17 апреля 1865 г. постучавшего в дом вдовы Саррет, где был схвачен детективами Бейкера. По теории Шелтона, Пейн — наименее виновный из всех обвиняемых, точнее, вовсе не виновный и лишь в результате несчастного стечения обстоятельств попавший на скамью подсудимых, а потом на виселицу. Он был случайной жертвой того заговора, который привел к убийству Линкольна и который пытались скрыть власти, подменяя его совсем другим, вымышленным заговором.
По мнению Шелтона, Эйзеншимл совершенно правильно нащупал факт существования другого заговора, совсем не того, о котором говорилось на суде, и установил, что в этом заговоре участвовал Стентон. Однако Эйзеншимл не распутал все нити этого сложного преступного предприятия, не выявил его пружины и главных действующих лиц. Все это Шелтон считает возможным сделать, анализируя роль Пейна, которая казалась всем наиболее ясной и поэтому не привлекала особого внимания. По мнению Шелтона, суждение о том, что настоящее имя Пейна — Пауэлл, совершенно ошибочно, что это два разных человека. Шелтон пытается доказать, что существовали похожие друг на друга двоюродные братья Льюис Пейн и Льюис Пауэлл, солдат южной армии из Флориды, что первый был посажен на скамью подсудимых за действия, совершенные вторым.
Присоединяясь к Эйзеншимлу, Шелтон считает, что Стентон был заинтересован в убийстве Линкольна, что он надеялся в обстановке растерянности, которая должна была последовать за устранением президента (его преемника тогда всерьез еще не принимали в расчет), приобрести фактически диктаторские полномочия и потом тем или иным путем добиться их формальной закрепления на длительный срок. Этим планам должен был сочувствовать Л. Бейкер, который мог стать в этом случае главой тайной полиции при новом диктаторе. Вероятно, он даже подталкивал к действиям нерешительного Стентона, бывшего оппортунистом по природе [744]. В своем зашифрованном послании (которое было открыто Р. А. Неффом) Бейкер лживо пытался переложить всю вину на Стентона.
Какое же все это, однако, имеет отношение к «молчаливому великану», точнее, к «двойникам» Пейну и Пауэллу? По мнению Шелтона, самое непосредственное.
Стентон посетил дом Сьюарда вскоре после тяжелого ранения государственного секретаря неизвестным преступником. Очевидно, военный министр хотя бы бегло опросил лиц, которые видели этого преступника. Тем не менее из первых телеграмм Стентона следует, что он считал покушение на Сьюарда делом рук Бута. Но ведь актер был среднего роста (примерно 170 см), его черные, обрамляющие рот усы являлись характерной приметой. Искали также низкорослого худого юношу с козлиной бородкой. Все это мало напоминает великана Пейна, который не носил ни бороды, ни усов. Но можно ли в таком случае доверять показаниям свидетелей — домочадцев Сьюарда, впоследствии утверждавших, что они хорошо разглядели преступника и опознали его в подсудимом Пейне? Тем более что, по свидетельству тех же лиц, газовые фонари, освещавшие прихожую в доме государственного секретаря, оставляли ее погруженной в полумрак. Описание внешности Пейна появляется только в первом плакате, объявляющем о награде за поимку убийцы президента и его соучастников, который был напечатан по приказу Бейкера. На основе анализа ряда косвенных данных, в том числе мемуаров Бейкера, Шелтон склонен полагать, что этот плакат был вывешен лишь во вторник 18 апреля, а не днем раньше, как это было принято считать в литературе. Разница эта очень существенна. 17 апреля, незадолго до полуночи, был арестован Л. Пейн, и, если плакат появился на следующий день, вполне возможно допустить, что описание внешности Пейна Бейкер взял не из показаний родственников и слуг государственного секретаря, а привел внешние данные человека, которого арестовали в доме вдовы Саррет [745] (Шелтон пытается отвести показания детективов, задержавших Пейна, что они видели плакат о награде до начала обыска у миссис Саррет). Но если это предположение верно, действительно ли Пейн нанес тяжелые ранения Сьюарду и другим обитателям его дома?
