Судебная петля. Секретная история политических процессов на Западе - Черняк Ефим Борисович (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Надо всегда учитывать большую роль, сыгранную в фабрикации процессов политической полицией. И дело здесь вовсе не в моральных и деловых качествах полицейских, как это утверждают отдельные западные историки. Во-первых, комплектование полиции и ее действия определяются социальным строем и общественной атмосферой в стране, господствующей системой идейных ценностей и ориентировок поведения. А во-вторых (это признают и некоторые новейшие западные исследователи), моральный облик личного состава полиции мало влияет на ее реальную роль в жизни общества. Казалось, что полиция Веймарской республики в Германии 1919–1932 гг. обладала множеством «положительных» качеств — высокой профессиональной подготовкой, относительной независимостью от местных политиканов, меньшей степенью продажности, чем полиция в других западных странах, и т. п. На практике же полицейские стали активным орудием сил, расчищавших нацистским преступникам путь, и после прихода Гитлера к власти в своем подавляющем большинстве перешли в карательные органы нацистской диктатуры. Например, из 100 гестаповцев Кобленца только 10–15 не служили в полиции веймарской Германии [790].
На течение политического процесса оказывали большое, порой решающее влияние различные факторы: считали ли судебные власти необходимым придерживаться (хотя бы формально) требований существующей законности, или она отбрасывалась, как только становилась помехой для достижения цели процесса. Другими словами, шла ли речь о действительном процессе или только об инсценировке судебного разбирательства? Существовала ли в стране (или за рубежом) явная или тайная оппозиция, способная спутать карты организаторов процесса? С этим обычно бывало тесно связано и другое важнейшее обстоятельство: являлся ли подсудимый уже заранее сломленной жертвой, послушно играющей отведенную ему роль на суде, или активным противником, стремящимся так или иначе воспрепятствовать тому течению судебного следствия, которое было заранее намечено обвинением; насколько осведомлены и правдивы были свидетели, допущенные на суд.
Только комбинация всех этих факторов, окрашенных спецификой идеологии эпохи, особенностями сложившейся обстановки, создает общий облик судебной драмы, определяет ее основные контуры, общественный смысл, политические результаты и нравственные итоги. Однако, как общее правило, процесс должен был в большей или меньшей мере не устанавливать, а скрывать истину. Об этом неопровержимо свидетельствует история политических процессов.
