Киевская Русь - Вернадский Георгий Владимирович (список книг TXT) 📗

Перед самой смертью Ярослав решил оставить власть на определенных условиях всем своим сыновьям вместе, как семейной группе. Текст его завещания записан в «Повести временных лет». Оно настолько важно для понимания последующих политических событий, что невозможно не привести его здесь полностью.

«Дети мои, вот я отхожу от этого мира. Любите друг друга, потому что вы — братья, дети одного отца и матери. Если будете жить в любви друг с другом, то Бог будет среди вас, покорит вам всех врагов, и будете жить мирно. Если же будете жить в зависти, в распрях и ссорах, то погубите себя и погубите землю предков своих, которую они достали великим трудом. Но лучше живите в мире, слушаясь брат брата. Киев я поручаю моему старшему сыну, брату вашему Изяславу. Слушайтесь его, как меня слушались, он будет вам вместо меня. Святославу я даю Чернигов, Всеволоду — Переславль, Вячеславу — Смоленск, Игорю — Владимир [Волынский]». 149 Заметьте, что хотя Ярослав раздал города своим сыновьям, формального разделения государства не было, так как только великокняжеский престол в Киеве наделялся полной политической властью. На основе этого завещания была установлена иерархия политического старшинства русских городов для соотнесения с генеалогическим старшинством князей.

На деле, вместо главенства Изяслава в княжеской семье, три старших брата — Изяслав, Святослав и Всеволод — сформировали триумвират. Они попытались править Русью вместе. Однако это оказалось не такой простой задачей. Главным дестабилизирующим фактором был князь Полоцкий, Всеслав, внук Изяслава и правнук Святого Владимира. Изяслав был посажен в Полоцк Владимиром и, как мы видели раньше, соблюдал нейтралитет в междоусобной борьбе своих братьев, последовавшей за смертью Владимира. В результате Полоцкая земля оставалась автономной в течение всего правления Ярослава. Принадлежащие к роду Владимира, если не к семье Ярослава, Полоцкие князья не согласились с завещанием Ярослава, так как оно исключало их участие в объединенном управлении Русью. С другой стороны, они не были связаны им и сохраняли полную свободу действий.

Роковая личность Всеслава добавляет картине зловещий оттенок. Неуравновешенный и надменный, он считался чернокнижником и, видимо, был сведущ в искусстве магии. В «Повести временных лет» находим следующую запись по случаю его вступления на стол Полоцкий (1044 г.): «Всеслава мать родила колдовством, потому что, когда мать родила его, то на голове у него была сорочка, и волхвы повелели матери завязать ту сорочку на нем, чтобы он мог носить ее на себе до смерти» 150 В «Слове о полку Игореве» Всеслав изображен как человек, наделенный сверхъестественной силой, и как оборотень.

Кроме полоцких князей собственный внук Ярослава, Ростислав, сын Владимира Новгородского, который умер раньше князя — своего отца, тоже не получил доли в общем правлении Руси сыновьями Ярослава и имел еще больше причин для недовольства, чем Всеслав Полоцкий. Было бы естественно для двух изгоев — Всеслава и Ростислава — прийти к соглашению и объединить свои силы против триумвирата, как, очевидно, они и поступили, хотя в летописях и нет прямых свидетельств этого.

Ростислав сделал свой первый ход, захватив город Галич, откуда он был, однако, изгнан членами триумвирата. Затем он пошел на Тмутаракань, которая входила в долю Святослава Черниговского и управлялась его сыном Глебом как наместником — тем самым Глебом, который позже измерил глубину Керченского пролива и записал ее на так называемом «Тмутараканском камне». Ростислав выгнал Глеба из Тмутаракани, но, когда Святослав пришел на помощь своему сыну, захватчик оставил город, поскольку не хотел поднять оружия против родного дяди, как объясняет летописец. Это совершенно типичное отношение, свидетельствующее о силе принципа старшинства среди потомков Ярослава. Однако, как только Святослав возвратился в Чернигов, Ростислав напал на Глеба еще раз и сел княжить в Тмутаракани, «получая дань с косогов и других народов» (1064 г.). 151 Именно в этот момент Всеслав начал враждебные действия против триумвирата. Вероятно, стремительное нападение Ростислава на Тмутаракань было совершено по совету Всеслава, В «Слове о полку Игореве» говорится, что Всеслав знал чудесный способ, как достичь Тмутаракани из Полоцка за одну ночь. Поскольку Всеслав, кажется, ни разу не был в городе сам, автор «Слова» явно имеет в виду Ростислава, как его исполнителя.

Можно предположить, что с Ростиславом в качестве союзника, Всеслав мечтал повторить политическую комбинацию 1026 г., когда два князя управляли северо-западом и юго-западом Руси, таким образом контролируя торговый путь из Балтийского моря к Азову. План провалился благодаря вмешательству третьей силы — Византийской дипломатии. Греки обеспокоились агрессивными действиями Ростислава в районе Крыма, где город Херсонес все еще находился под византийским контролем. Под предлогом переговоров греческий наместник Херсонеса (Катепано) прибыл в Тмутаракань и на государственном пиру отравил напиток Ростислава. Князь умер неделю спустя. О популярности Ростислава в Крыму свидетельствует тот факт, что по возвращении в Херсонес наместник был побит камнями разгневанным народом. 152

В это время Всеслав отчаянно сражался с триумвиратом, но, потерпев поражение, согласился на переговоры. Он был вероломно схвачен на переговорах о перемирии и привезен в Киев как пленник (1067 г.). Это нарушение клятвы членами триумвирата рассматривается летописцем как главная причина их последующих бед; по его мнению, таким поступком они вызвали Божий гнев, и степные кочевники появились как инструмент Бога в наказании грешных русских князей. Напомним, что в конце X и первой половине XI веков южные русские степи контролировались печенегами, которые многократно нападали на Русь и даже послужили причиной гибели одного из самых могущественных русских князей, Святослава I. Но к концу правления Ярослава опасность со стороны печенегов была ликвидирована русскими.

Их успеху частично способствовал тот факт, что печенеги в то время испытывали давление на востоке со стороны другого тюркского кочевого племени — половцев, пришедших из Казахстана. Победа над печенегами, таким образом, оказалась бессмысленной, так как половцы, заменившие их в причерноморских степях, были более сильным и жестоким противником, который начал беспокоить приграничные районы Переяславльской земли в 1061 г. В 1068 г. они, без сомнения, воодушевленные известием о разногласиях между русскими князьями, атаковали и разбили русских. Каждый из членов триумвирата бежал в свой город, но если Святослав был в состоянии защищать Чернигов, а Всеволод удержать Переяславль, то Изяслав в Киеве столкнулся с народным бунтом. Бунтовщики освободили Всеслава из заточения и объявили его князем Киева (1068 г.). Этот эпизод поэтически отражен в былине «Волх Всеславович». Изяслав отправился в Польшу, попросил помощи у короля Болеслава II и получил ее. Забыв о своих магических способностях, Всеслав бежал в Полоцк, не сделав и попытки сразиться с польской армией, превосходящей его по силе. У киевлян не оставалось другого выбора, как снова принять Изяслава, оговорив условие, что тот не будет преследовать зачинщиков восстания. Сам он, действительно, этого не делал, но до его вступления в город посланный вперед сын Изяслава казнил много знатных жителей, и виноватых и невинных (1069 г.). Вернув стол, Изяслав при первой возможности избавился от поляков.

Триумвират теперь был восстановлен, но ненадолго. В 1072 г. три брата присутствовали на празднествах в Киеве по случаю переноса мощей святых Бориса и Глеба. Приблизительно в это же время они утвердили свод законов, известный как «Правда» Ярославичей. Но уже в 1073 г. триумвират был разрушен тайным заговором двух его членов — Святослава и Всеволода — против третьего, Изяслава. Тот снова отправился в Польшу, но на этот раз помощи не получил. Тогда он обратился к императору Германии Генриху IV и к Папе Грегорию VII, высказывая желание сделать Русь «владением Св. Петра». Этим он, однако, ничего не достиг, так как его брат Святослав, теперь великий князь Киевский и Черниговский, был не только могущественным князем, но и искусным дипломатом, и сам выказал готовность к религиозному компромиссу с Римом. Святослав также укрепил дружественные отношения со Священной Римской империей и Польшей: в 1076 г. русские войска поддержали поляков против чехов.