История разведывательных служб Израиля - Равив Ден (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Второй видный член партии «Мапам», арестованный по обвинению в шпионаже, находился в опасной близости к премьер-министру. Подполковник Израиль Беер, пользовавшийся неограниченным доверием Бен-Гуриона, оказался предателем.
Беер родился в 1912 году в Вене и с юных лет был социалистом. Он рассказывал, что в 1938 году дрался на баррикадах с фашистами, пока Гитлер не оккупировал Австрию. Беер также говорил, что он учился в австрийской военной академии и был добровольцем в интернациональных бригадах в Испании. В 1938 году он выехал в Палестину и с его военным опытом был охотно принят в ряды «Хаганы». Социалистические взгляды, хорошее образование и опыт в военной области позволили ему стать своим человеком в руководящих кругах еврейской общины.
После завоевания независимости он был близок к тому, чтобы стать заместителем начальника штаба вооруженных сил. Потерпев неудачу, он, судя по всему, разочаровался и, выйдя в отставку, стал военным обозревателем одной из израильских газет. В это же время он отошел от партии «Мапам», где возглавлял партийную службу безопасности, и примкнул к более центристской партии Бен-Гуриона — «Мапай». У него сложились дружеские отношения с видными военными руководителями Израиля, включая Шауля Авигура, Шимона Переса и даже самого премьера.
Вскоре Бен-Гурион передал Бееру свой дневник и поручил ему написать официальную историю войны за независимость. Эта работа давала ему прекрасную возможность знакомиться с самыми секретными документами, касавшимися обороны Израиля.
Подозрения возникли в 1956 году. Генерал Моше Даян шутил только наполовину, когда, указывая на военного историка, спрашивал: «А что этот шпион здесь делает?». Это было как раз перед тем, как Бен-Гурион и Моше Даян отправились в Севр для секретных переговоров, которые открыли путь для вторжения английских, французских и израильских войск в зону Суэца. Даян был удивлен, увидев Беера на секретном сборном пункте, хотя сам Беер в Париж не летел.
Вечером 31 марта 1961 г. во время рутинной слежки за установленными иностранными разведчиками в Тель- Авиве бригада «Шин Бет» зафиксировала необычную встречу. Неизвестный человек передал папку с документами установленному сотруднику КГБ Виктору Соколову, работавшему под дипломатическим прикрытием. Бригада «Шин Бет» взяла неизвестного под наблюдение, и он привел ее прямо к дому Беера. Через несколько часов друг премьера был арестован. В папке, которую он передал Соколову, находились выдержки из дневника Бен-Гуриона и секретный доклад об одной израильской военной корпорации.
Беер уже раньше попадал в поле зрения Харела, когда он установил несанкционированный контакт с шефом западногерманской разведки генералом Рейнгардом Геленом.
В оборонительных планах НАТО Рейнгарду Гелену и его организации отводилось особое место. Во время второй мировой войны Гелен руководил подразделением германской военной разведки Абвера на Восточном фронте и засылал шпионов в Советский Союз. Теперь, работая на ЦРУ и «МИ-6», Гелен активизировал свою старую агентуру, оставшуюся в России. Советы хорошо понимали эту угрозу и хотели, чтобы кто-то помог им разобраться в том, чем занимался Гелен. Беер как высокопоставленный представитель Израиля, пользовавшийся доверием в Бонне, мог получить что-то интересующее его хозяев из КГБ.
Западные немцы, стремившиеся использовать любой повод для налаживания отношений с Израилем, предоставили Бееру на удивление широкий доступ к объектам НАТО, а также германским и американским военным базам в Европе. Бееру удалось получить для своих советских хозяев подробности контрактов на строительство ракетных баз для американского ядерного оружия. В качестве побочного продукта своей шпионской экспедиции он передал Советам информацию о закупке Израилем вооружений, поездках израильских военных по странам Европы и состоянии морального духа в израильской армии.
Харел подозревал, что Беер с самого начала был вывезен в Израиль коммунистами и начал активно работать как агент в 1956 году после получения условного сигнала от корреспондента ТАСС в Тель-Авиве. Русские платили Бееру наличными, которые он тут же тратил в барах, ресторанах и на женщин.
История его жизни удивительно напоминала историю другого предателя, англичанина Кима Филби. Оба симпатизировали коммунизму, оба были завербованы во время гражданской войны в Испании как перспективные агенты. Беер, как и Филби, еще даже не завершив своей карьеры успешного журналиста, сумел проникнуть в самый центр системы безопасности своей страны и стал ценным источником советской разведки.
Однако в отличие от Беера Филби поймать не удалось. В суде Беер признал, что выдумал свое прошлое. Он никогда не получал ученой степени в области истории и никогда не бывал в Испании. Туман еще более сгустился, когда в тюрьме он вдруг отказался от своих показаний, данных во время судебного заседания, и объявил, что его первоначальные показания о фактах биографии соответствуют действительности.
Даже не установив его подлинного имени и прошлого, израильские судьи пришли к выводу, что доказательства шпионской деятельности Беера были неопровержимыми, и суд приговорил его к 15 годам лишения свободы. До самой смерти в тюрьме в 1966 году Беер продолжал утверждать, что он был не шпионом, а настоящим патриотом, мечтавшим видеть Израиль не прозападным, а нейтральным.
Если бы даже Беер никогда не существовал, у американцев все равно было достаточно оснований сомневаться в способности Израиля не допустить проникновения иностранной агентуры в свои службы безопасности. С первого дня существования маленький Израиль был большой целью для советской разведки и огромным ситом, через которое утекали секреты. Советский Союз интересовали стратегическое положение Израиля и его обширные связи с Западом. Агенты разведок коммунистических стран проникали в Израиль под видом восточноевропейских дипломатов, журналистов, членов коммерческих и научных делегаций.
Для реализации этих целей требовалась обширная агентурная сеть. Советы имели в своем посольстве в Тель-Авиве около 60 сотрудников, примерно половина из них были работниками ГРУ и КГБ. Они вербовали агентов из числа израильтян, но, поскольку местные коммунисты находились под подозрением и наблюдением «Шин Бет», советская разведка предпочитала тех, кто не был связан с коммунистами.
Среди объектов, представлявших интерес в плане вербовки, были супруги дипломатов. Летом 1955 года жена одного израильского дипломата, находившегося в Восточной Европе, выехала в отпуск на родину. И тут она — кто бы мог подумать — влюбилась в советского дипломата. Этот дипломат находился под наблюдением «Шин Бет», и израильская контрразведка сразу же узнала об этом романе. Люди Харела вызвали израильтянку в контрразведку и предложили ей прекратить всякую связь с любовником.
В это же время, чтобы оградить израильского дипломата от возможного шантажа, его без всякого предупреждения вызвали в Австрию. Он был ошеломлен, когда узнал, что в отеле его уже поджидали люди Харела. Без особых предисловий Харел раскрыл глаза обманутому мужу: его жена спит с советским дипломатом и ему нельзя возвращаться в коммунистическую страну. Дипломат все понял, но он был до крайности шокирован как супружеской изменой, так и неожиданной переменой в его карьере.
Израильских дипломатов, направлявшихся в страны восточного блока, специально предостерегали от вступления в любовные связи с местными гражданами. Министерство иностранных дел вообще отказывалось направлять в эти страны одиноких сотрудников, и в каждом посольстве были офицеры «Шин Бет», предотвращавшие случаи шантажа. Однако даже такие предосторожности никогда не дают стопроцентной гарантии, когда речь идет о человеческой страсти и глупости.
В феврале 1959 года один высокопоставленный дипломат в восточноевропейской стране получил письмо следующего содержания:
«Уважаемый сэр,
Некоторое время тому назад в моем распоряжении оказались весьма деликатные фотографии, которые свидетельствуют о Вашей интимной связи с мадемуазель Дагмар Новотной. Если я использую эти фотографии для того, чтобы шантажировать Вас или мадемуазель Дагмар Новотну, это, несомненно, причинит Вам неприятности. Я думал над этим и пришел к следующему выводу. Это дело может быть урегулировано, если Вы согласитесь встретиться в Вене с моим помощником. Он заслуживает полного доверия. Вы должны приехать в Вену до конца февраля. Предлагаю Вам остановиться в отеле «Закер». Буду ждать Вашего ответа в течение двух недель с момента получения этого письма».
