Drang nach Osten. Натиск на Восток - Лузан Николай (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

Помимо этих и других фактов о причастности бандеровцев к преступлениям против человечности, в том числе и к Холокосту, могут служить и такие авторитетные источники, как документальные материалы, хранящиеся в иерусалимском мемориальном комплексе «Яд ва-Шем». В частности, по заявлению одного из его руководителей Й. (Томи) Лапида, в архиве комплекса имеется подборка материалов, полученных из немецких и советских источников, которые указывают на причастность батальона «Нахтигаль» под командованием Р. Шухевича к карательным акциям против мирного населения Львова летом 1941 г.

По утверждению И. Лапида, «…у нас есть целое досье, из которого следует, что Шухевич был одним из причастных к массовым убийствам. До этого времени украинская сторона не обращалась к нам с просьбой передать эти документы. Если такая просьба последует, думаю, мы ее удовлетворим».

Таких просьб со стороны Киева не последовало. Президент Украины В. Ющенко во время визита в Израиль 13–15 ноября 2007 г. и посещения музея Холокоста также обошел стороной эту тему. Более того, с его подачи С. Бандера и Р. Шухевич были возведены в ранг национальных героев, а сегодня стали знаменем не только их последышей в лице Д. Яроша. О. Тягнибока, О. Ляшко, но и самой украинской власти.

В 1997–1998 гг. в львовской газете «Вольная Украина» были опубликованы фрагменты книги украинского историка В. Масловского «С кем и против кого воевали украинские националисты в годы Второй мировой войны». Позже, в 1999 г. она была издана небольшим тиражом в Москве. В ней, ссылаясь на документы ОУН-УПА и заявления главарей ОУН, он приводит конкретные факты их сотрудничества с нацистами и злодеяний, совершенных против русских, евреев, поляков и украинцев. Смелая гражданская позиция В. Масловского вызывала злобу со стороны последышей бандеровщины. Но он не испугался и готовил новые публикации на тему Холокоста. К сожалению, они так и не увидели свет, 26 октября 1999 г. В. Масловский был найден мертвым в подъезде своего дома, во Львове. Как указано в свидетельстве о смерти, он умер в результате черепно-мозговой травмы и перелома шейного участка позвоночника. Для человека, не склонного к употреблению спиртных напитков и обладающего хорошим здоровьем, такой уход из жизни наводит на мысль: то не был несчастный случай.

Другой исследователь преступлений оуновцев поляк А. Корман в своей книге «Из кровавых дней Львова 1941 г.», также приводит многочисленные факты и свидетельства очевидцев зверств карателей из батальона «Нахтигаль». В частности, он писал:

Разоблачал себя и сам С. Бандера. Из Кракова он призывал своих единомышленников:

«Народ! Знай! Москва, Польша, мадьяры, жиды — то твои враги! Уничтожай их! Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия, не жалей врагов украинской народной революции!». Этими воззваниями пестрели афиши по всей Галиции.

Калифы на час

В то время как «пехота» бесчинствовала и проливала кровь безвинных жертв, главари ОУН Я. Стецько, Р. Шухевич и еще 28 человек 30 июня 1941 г. во Львове созвали собрание. На него, как позже вспоминал его участник заместитель министра внутренних дел в правительстве Я. Стецько — К. Панькивский, «…раненько, 30 июня 1941 г. к собору св. Юра пришли с первыми немецкими частями украинские добровольцы-националисты под командованием Романа Шухевича».

И далее: «В палате митрополита (А. Шептицкого. — Прим. авт.) в тот час был капитан военной контрразведки — д-р Ганс Кох. Вместе с Кохом гостем митрополит был его сотрудник д-р Р. Фогель».

Получив благословление митрополита А. Шептицкого, компания из шпионов и палачей позже присоединилась к остальным участникам сборища. К обеду, по свидетельству все того же В. Панькивского, «…около полудня прибыли во Львов также первые лица ОУН в гражданском платье: Ярослав Стецько, Евген Врецион и Ярослав Старухинский. Они приехали на машине вермахта и, связавшись со своими людьми, стали созывать на собрание в доме товарищества «Просвещение».

В собрании помимо ОУН-бандеровцев приняли участие представители руководителя абвера В. Канариса — Г. Кох, А. Бизанц, Р. Фогель и Г. Кайт. Оформление сцены красноречиво говорило о том, кому служили бандеровцы — в центре красовался портрет А. Гитлера, справа — Е. Коновальца, а слева — С. Бандеры. После громогласных заявлений главарей ОУН о державности и самостийности Украины, ее участники провозгласили «Акт о возобновлении государственности Украины».

В нем провозглашалось: «…Украинская национальная революционная армия создается на украинской земле, будет бороться дальше совместно с германской союзной армией против московской оккупации за Суверенную Соборную Украинскую Державу и новый порядок во всем мире.».

И на том для бандеровцев все завершилось. Г. Кох тут же показал холопам их место и объявил: «…Война еще не закончилась и с всякими политическими планами надо не спешить и ждать решения фюрера» [120].

Такую позицию Г. Коха можно объяснить успехами вермахта на фронтах. В тех условиях обстановки острой необходимости в коллаборационистах и их марионеточных правительствах у Берлина уже не было. Вместе с тем, в случае неблагоприятного развития ситуации на Восточном фронте, возможность использования С. Бандеры и такого государства, как Галиция, в абвере и высшем гитлеровском руководстве, вероятно, рассматривалась. О чем может свидетельствовать один показательный факт. За восемь дней до начала войны группе из 25 диверсантов абвера, в которую входил украинский националист Ю. Стельмащук (оперативный псевдоним «Норд 4»), наряду проведением диверсии на железнодорожной станции Сарны, было дано еще одно задание: «… Размножить массовым тиражом и распространить среди населения т. н. акт о провозглашении «Самостийной Украинской Соборной Державы». Текст «акта» агенты получили на конспиративной квартире абвера в Кракове» [121].

После выступления Г. Коха участникам сборища ничего другого не оставалось, как потешить себя созданием т. н. правительства Украинского краевого правления. В нем все портфели распределились бандеровцам, а А. Мельник и его окружение остались с носом. Грызня между ним и С. Бандерой разгорелась с новой силой. А. Мельник обратился с жалобами на самоуправство С. Бандеры к своему старому покровителю в абвере — Э. Штольце — и генерал-губернатору Галиции Ф. Франку.

Но не жалобы А. Мельника, а доклад Г. Коха в Берлин о том, что бандеровцы слишком рьяно взялись за создание независимой Украины, а при той благоприятной ситуации, что складывалась для вермахта на Восточном фронте, это не устраивало не В. Канариса, ни тем более А. Гитлера. Поэтому С. Бандеру, Р. Шухевича. Я. Стецько и иже с ними, возомнивших себя панами, Берлин тут посадил на короткий поводок.

5 июля 1941 г. в Кракове был арестован С. Бандера. Основанием для этого стала не только инициатива с созданием т. н. независимого украинского государства, а и тот «…факт, что он (Бандера. — Прим. авт.) в 1940 г., получив от абвера большую сумму денег для финансирования оуновского подполья и организации разведывательной деятельности против Советского Союза, пытался их присвоить и перевел в один из швейцарских банков», как свидетельствовал на Нюрнбергском процессе Э. Штольце.

Во Львове гестапо задержало Я. Стецько. Но здесь вмешался абвер, и его отправили в Краков для объяснений с Э. Штольце. Перед лицом своих хозяев ярые поборники украинского национализма и независимости напоминали покорных ягнят. Произошедшее 30 июня во Львове — нет, не уничтожение тысяч неповинных людей, а самодеятельность с провозглашением «Акта о возобновлении государственности Украины», — С. Бандера объяснял Э. Штольце «…неосторожной активностью» и перевел, как говорится, стрелку на подельника: «Относительно происходившего во Львове я не информирован. На собрании УНК во Львове присутствовал Стецько. Великогерманская власть, а именно, национал-социалистическая власть, является нашим главным союзником и по сей день стоит на нашей стороне. ОУН различными методами сотрудничала с немецкими руководящими инстанциями… В эти последние два года нами велась также борьба против большевизма, конспиративно и лишь в той форме, что разрешалась немецкими инстанциями, с которым велось сотрудничество, причем политическому статусу Германии это ничем не угрожало», — разоблачил двуличие С. Бандеры на Нюрнбергском процессе Э. Штольце.