Слово в защиту Израиля - Дершовиц Алан (книги без регистрации .TXT) 📗
Никто не обвинял войска союзников в том, что они убивали вооруженных детей, которые пытались помешать им взять Берлин и закончить войну. Ссылаясь на книгу теологов X. Ричарда Нибура и Пауля Тиллиха, Эльштайн предложила следующую теорию:
Готовность принести в жертву детей — один из признаков культуры смерти. Человеку напоминают, что бен Ладен восхваляет, а исламские радикалы по всему миру превозносят не только стремление к смерти, но и конкретный способ, согласно которому тысячи иранских детей были брошены в горнило восьмилетней войны между Ираном и Ираком, продолжавшейся с 1980 по 1988 г. Эти дети были истреблены: их посылали закладывать мины, их просто убивали или бросали израненных и искалеченных. Но их семьи говорили о том, как почетно быть родителями мучеников. Сравните эту ужасную готовность пожертвовать детьми с этикой подготовки взрослых солдат, которых учат воевать так, чтобы сохранить как можно больше жизней, как со своей стороны, так и со стороны противника. [341]
Чем больше палестинские лидеры нарушают табу использовать детей в качестве террористов, тем больше детей будет страдать и погибать. Такое сознательное злоупотребление детьми является крайней формой эксплуатации детей и целиком лежит на совести эксплуататоров, а не людей, которые законным образом защищаются против тех, кто закладывает бомбы и взрывается сам, даже если это дети. Как однажды сказала Голда Меир, бывший премьер-министр Израиля, «возможно, мы можем простить их за убийство наших детей, но мы никогда не простим их за то, что они заставляют нас убивать их детей».
То же самое касается палестинских женщин, даже беременных, которых теперь привлекают на роль террористов-самоубийц. С 2001 г. женщины совершили более двадцати террористических актов. Некоторые из этих женщин попали в число террористов в результате эмоционального и культурного шантажа. Например, участники террористических группировок специально соблазнили Андалиб Сулейман, жительницу Вифлеема двадцати одного года. Когда она забеременела, ей сказали, что единственный способ смыть с себя позор — это принять мученическую смерть. Тогда она согласилась подорваться на иерусалимском рынке, убив шестерых мирных жителей, в том числе двух рабочих из Китая. Подобная история случилась с Айят аль-Ахрас, восемнадцатилетней девушкой из Дахейше, которая подорвала себя в супермаркете, убив двоих мирных жителей, после того как ее соблазнили и она забеременела.
Такая методика террористического аборта представляет собой омерзительный пример создания новой жизни, чтобы породить смерть. Есть и другие примеры молодых женщин, которых насиловали, чтобы превратить их в опозоренных, чей единственный способ восстановить честь семьи — это мученическая смерть. В одном случае семья узнала о попытке члена Танзима шантажировать их дочь и тайно переправила ее прочь из Вифлеема. Теперь она скрывается [342]. Хамас даже заручился религиозно-правовой нормой относительно того, как имеет право одеваться женщина, которая собирается подорвать себя, когда она выходит убивать еврейских мирных граждан:
Вопрос: «Должна ли женщина, собирающаяся принять мученическую смерть, надевать скромное платье в соответствии с законами шариата [мусульманского религиозного права], зная, что, если операция предстоит на израильской территории… женщину могут обнаружить?»
Ответ: «Вопрос о ношении хиджаба [женского головного платка] не подлежит дискуссии. Эту заповедь и обязанность женщина-воин джихада не может преступить. Второй пункт состоит в том, что на улицах наших городов, оккупированных евреями [весь Израиль считается „оккупированным“], наши сестры могут ходить, даже закрывая лицо покрывалом и в перчатках. Третий пункт, и это очень важно, состоит в том, что наши сестры, выбравшие путь воинов джихада, могут обмануть евреев, одевшись в костюм того типа, который носят так называемые религиозные еврейки, и это приемлемо для шариата. Вперед, свита шахида [умершего за Аллаха]!» [343]
Недавнее распоряжение, вынесенное «влиятельным духовным лицом, находящимся в Катаре», гласит, что палестинская женщина «может попасть в рай, став террористкой-самоубийцей», и она может снять покрывало и головной платок, собираясь убивать евреев, потому что она идет, чтобы «умереть во славу Аллаха, а не чтобы показать свою красоту» [344].
Наличие фиксированных правил поведения требует ответа каждому, кто участвует в смертоносной деятельности против вооруженных сил или мирных граждан определенной национальности. Напрашивается аналогия с недавним привлечением международными наркоторговцами маленьких детей для перевозки наркотиков — иногда внутри собственного тела, когда детей заставляли проглатывать презервативы, наполненные героином и кокаином. В результате таких изменений в возрасте наркокурьеров пограничным службам пришлось начать обыскивать детей, что спровоцировало целый ряд жалоб.
Но вина целиком лежит на тех, кто решил использовать детей в качестве наркокурьеров, так же как вина за терроризм целиком лежит на тех, кто решил использовать детей в качестве тех, кто провозит смертельную взрывчатку. Тринадцатилетний террорист-самоубийца так же опасен, как двадцатипятилетний, и у Израиля есть право на самозащиту от обоих. Единственный способ для палестинцев прекратить убийство подростков и женщин от рук израильской полиции и солдат — это прекратить использовать их в роли террористов. Но это маловероятно, потому что руководители террористического движения провели жестокие подсчеты: их котировки растут всякий раз, когда израильский солдат убивает палестинского ребенка или женщину. Они дошли уже до того, что размещают фабрики по изготовлению бомб рядом с детскими садами и начальными школами, так чтобы израильтяне, которые хотят уничтожить эти фабрики, обязательно убили бы детей. Расположение этих смертоносных заводов тоже ставит детей под угрозу случайной смерти [345].
Соединенные Штаты также изменили образ действий после того, как иракцы использовали в качестве террориста мнимую беременную. Американским солдатам пришлось начать проверять женщин более тщательно и стрелять по машинам, которые проезжали блокпосты без остановок. Это трагическая, но неизбежная цена, которую приходится платить за защиту людей от терроризма, особенно когда в качестве живых бомб используются женщины и дети.
Те люди, которые, прекрасно понимая, что делают, громко критикуют Израиль, когда израильские солдаты в рамках самозащиты убивают палестинского ребенка, на самом деле поощряют дальнейший набор детей в террористы — и в жертвы. Палестинские пропагандисты осознают и используют тот факт, что приличных людей выводит из себя убийство ребенка, и они часто яростно клеймят ту сторону, которая сделала смертельный выстрел, а вовсе не ту, которая сознательно направила ребенка на путь зла.
Палестинские пропагандисты также осознают, что они получат большую выгоду от палестинцев, убитых израильтянами (даже в процессе самозащиты), чем от палестинцев, убитых арабами (даже хладнокровно). Томас Фридман из Нью-Йорк таймс описывает это следующим образом:
Почему когда индус убивает мусульман, это вызывает к жизни эмоционально приглушенные заголовки в арабской прессе, а когда Израиль убивает десяток мусульман в ходе войны, в которой мусульмане тоже убивают евреев, это воспламеняет весь мусульманский мир?
…Это серьезный вопрос. В последние недели всякий раз, когда арабы-мусульмане рассказывали мне о той боли, которую они чувствуют, когда каждый вечер видят на экране телевизора, как израильтяне мучают палестинцев, я спрашиваю их в ответ: «Почему вас так волнует, как израильтяне мучают палестинцев, но вы ни слова не говорите о жестокости, с которой Саддам Хусейн подавил два поколения иракцев, убивая их, запугивая и отравляя газом?» Никто не дает мне удовлетворительного ответа. [346]
