История франков - Турский Григорий (книги онлайн полные версии TXT) 📗
А войско короля Хильперика дошло до Тура [85], разграбило, предало огню и опустошило эту область, не пощадив владения святого Мартина. Войско, невзирая на бога и не боясь его, забирало все, что попадало под руки. Пробыв почти два месяца в названной базилике, Меровей убежал [127] и пришел к королеве Брунгильде; но австразийцы его не приняли [86]. А отец его выслал войско против Шампани, думая, что Меровей скрывается там [87]. Но он не причинил ему никакого вреда и даже не смог его захватить.
15. В то самое время, когда Альбоин вторгся в Италию [88], Хлотарь и Сигиберт разрешили швабам и другим народам жить в том месте, где жили перед этим саксы [89], а они, эти саксы, то есть те, которые были вместе с Альбоином и которые вновь вернулись во времена Сигиберта, поднялись против них [швабов] и хотели изгнать их из той области и уничтожить. Тогда те предложили им третью часть земли, говоря: «Мы можем жить вместе без столкновения». Но саксы, разгневавшись на них, так как это место они раньше сами занимали, не хотели никакого примирения. Затем швабы во второй раз предложили им половину той земли, потом – две части, оставляя за собой лишь третью часть. Но так как саксы не соглашались, то швабы предложили им вместе с землей весь скот, лишь бы те отказались от войны. Но саксы не пошли и на это и потребовали сражения. А до битвы они обсуждали между собой вопрос, как они поделят жен и какую кто возьмет после гибели их мужей, договариваясь так, словно те были уже уничтожены. Но милосердный господь, творящий справедливость, сделал все вопреки их желанию. А именно: когда они сошлись в сражении, из 26 тысяч саксов пало 20 тысяч, а из 6 тысяч швабов полегло только четыреста восемьдесят человек, остальные же вышли победителями. Те же из саксов, которые остались в живых, поклялись, что они только тогда остригут себе бороду и волосы, когда они отомстят противнику. Но во втором сражении они потерпели еще большее поражение. Тогда они отказались от войны.
16. У бретонов же произошло следующее: Маклиав [90] и Бодик, бретонские графы, взаимно поклялись в том, чтобы тот, кто из них переживет другого, защищал бы сына другого, как своего собственного. Бодик умер и оставил сына по имени Теодерик. Забыв клятву, Маклиав изгнал его из родной страны и захватил королевство его отца. Теодерик долгое время находился в изгнании и странствии. Наконец господь сжалился над ним. Теодерик, собрав бретонов, напал на Маклиава и сразил его и сына его Иакова мечом, и снова завладел частью королевства, которой некогда владел его отец; другую же часть удержал Варох, сын Маклиава.
17. А король Гунтрамн зарубил мечом двух сыновей покойного Магнахара [91] за то, что они говорили об Австригильде [92] и ее детях много гнусного и мерзкого, и король отобрал в свою казну все их имущество. Но и сам король потерял двух сыновей [93], сраженных внезапной болезнью; их смертью он был очень опечален, так как он остался бездетным. В этом году было сомнение по поводу дня празднования пасхи. В Галлии мы праздновали вместе со многими городами святую пасху 18 апреля, другие же вместе с испанцами – 21 марта [94]. Однако, как говорят, те источники в Испании [95], которые по воле божией только еще заполнялись, на нашу пасху уже полны.
В Шиноне же, турской деревне, когда служили обедню в славный день воскресения господня, произошло сотрясение церкви. Испуганный народ [128] в один голос закричал, что церковь рушится, и, выломав двери, все оттуда разбежались. После этого народ постиг великий мор.
Затем король Гунтрамн отправил к своему племяннику Хильдеберту послов с просьбой о мире, умоляя о свидании с ним. Тогда тот прибыл к нему вместе со своими вельможами. Они встретились возле моста, который называют Каменным, поприветствовали друг друга и облобызались. Король Гунтрамн молвил: «Случилось, по моим грехам, что я остался без детей, и посему я прошу племянника моего быть мне сыном». И, посадив его на свой трон, он передал ему все королевство со словами: «Один щит нас защищает, и одно копье нас охраняет. Если же у меня будут сыновья, то я буду считать тебя ничем не хуже их, так что та любовь, которую я тебе обещаю ныне, пребудет, бог свидетель, и с ними, и с тобою». Вельможи Хильдеберта дали подобное же обещание от его имени. И они вместе вкусили и выпили, и, обменявшись взаимно подарками, разъехались с миром, послав к Хильперику посольство с требованием от него возвратить то, что он отнял из владений их королевства; если же он откажет, пусть готовится к сражению [96]. Но Хильперик, не обращая на это внимания, приказал строить цирки в Суассоне и Париже и предоставить их народу для зрелищ.
18. После этих событий Хильперик, услышав, что Претекстат, епископ руанский, раздает народу подарки, в чем не было пользы для Хильперика, потребовал его к себе. Расспросив его, он узнал, что у Претекстата, были вещи, переданные ему королевой Брунгильдой. Отняв их, Хильперик повелел держать его под стражей до суда епископов. Когда собрался собор, привели Претекстата; а собрались епископы в Париже, в базилике святого апостола Петра. Король сказал Претекстату: «Как тебе, епископ пришло на ум соединить врага моего Меровея, которому следовало бы поступить по отношению ко мне как сыну, с его теткой, то есть с женой его дяди [97]? Или ты не знал, какие церковные законы установлены по этому поводу? [98] Оказывается, ты здесь не только превысил власть, но даже действовал как соучастник и, чтобы убить меня, раздавал подарки. Ты же сделал сына врагом отцу, совращал деньгами народ, чтобы никто не соблюдал положенную мне верность, и хотел передать мое королевство в руки другого». Когда он так говорил, толпа франков зашумела и хотела взломать двери базилики, как будто бы для того, чтобы вытащить оттуда епископа и побить его камнями, но король запретил это делать. И когда епископ Претекстат отрицал все сказанное королем, пришли лжесвидетели, которые, показывая какие-то драгоценности, говорили: «Вот, это и это ты дал нам для того, чтобы мы были верны Меровею». На это епископ сказал: «Действительно, вы говорите правду, что я вас часто одаривал, но не с тем, чтобы изгнать короля из королевства. Коль скоро вы мне дарили отличных лошадей и другие вещи, то разве мог я поступить иначе, как не одарить вас подобным же образом».
Когда же король ушел в свои покои, мы собрались все вместе и сидели в ризнице базилики блаженного Петра. Во время нашего разговора неожиданно пришел Аэций, архидиакон парижской церкви, и, поприветствовав нас, сказал: «Внемлите мне, святители господни, собравшиеся; [129] здесь вместе, ведь или вы сейчас прославите имена свои, и воссияют они доброй славой, или же отныне справедливо никто не будет считать вас за святителей божиих, если вы уроните свое достоинство и допустите гибель собрата». Когда он это говорил, никто из епископов ему ничего не ответил: ведь они боялись гнева королевы, по настоянию которой все это происходило. Так как они находились в состоянии напряжения и не раскрывали рта, я сказал: «О пресвятые святители божий, прошу вас, будьте внимательны к моим словам, особенно прошу тех из вас, которые, по моему мнению, более близки к королю, дайте ему совет святой и достойный епископов, дабы король, воспылав гневом против слуги божиего, не погиб сам от гнева всевышнего и не лишился королевства и славы». Эти мои слова были встречены всеобщим молчанием. Я же им, безмолвствующим, добавил: «Вспомните, мои владыки-епископы, слова пророка, которые гласят: „Если страж увидит беззаконие человека и не скажет об этом, будет повинен в погибели души“ [99]. Итак, не молчите, но предупредите короля и раскройте ему грехи его, чтобы с ним не случилось чего-нибудь плохого и чтобы вы не были виновными в погибели его души. Разве вы не знаете, что случилось нового за последнее время? Каким образом Хлодомер [100] захватил Сигимунда и заключил его в темницу? И сказал Хлодомеру Авит, святитель божий: „Не налагай рук своих на него, и когда ты дойдешь до Бургундии, ты одержишь победу“. Хлодомер же, отказавшись выполнить то, что советовал ему епископ, отправился в поход, погубил самого Сигимунда вместе с женой и сыновьями, дошел до Бургундии и там, задержанный войском, был убит [101]. А что случилось с императором Максимом? [102] Ведь когда он вынудил блаженного Мартина иметь дело с каким-то епископом-убийцей и тот согласился с безбожным королем, чтобы легче было освободить приговоренных к смерти, Максим, преследуемый правосудием вечного царя, был изгнан из империи и осужден на позорнейшую смерть». Так я говорил, но никто ничего не ответил мне, все находились в оцепенении.
