Станция Вашингтон. Моя жизнь шпиона КГБ в Америке - Швец Юрий (читаем книги онлайн TXT, FB2) 📗

Советский лидер не хотел приступать к радикальным реформам без четко сформулированного послания о поддержке со стороны ведущих западных держав; тем временем Запад ждал от Москвы сигнала о том, что перестройка не была очередным розыгрышем советской пропаганды. Кто-то должен был сделать первый шаг, и казалось, что Горбачев готовился сделать решительный шаг.

Он приставал к спецслужбам, требуя однозначного ответа, будет ли поддержка Запада, если он начнет радикальные реформы. Со своей стороны, из-за отсутствия качественных источников политической информации, прежде всего касающейся США, разведывательный аппарат колебался и петлял, пытаясь стряхнуть с него двусмысленные заявления.

Горбачев был в ярости, Крючков разозлился — и тут ни с того ни с сего появился доклад Сократа. Это было именно то, что доктор прописал: информация носила стратегический характер и не просочилась в прессу. Короче говоря, это была мечта шпиона, за исключением одного: как и многое из того, что поставлял Сократ, не было никакой возможности проверить его подлинность.

Спрашивать о резиденции в Вашингтоне было пустой тратой времени, а обратиться к президенту Бушу за подтверждением было едва ли возможно. Так что аналитическая служба была первой и последней инстанцией.

«Два спецсообщения мы подготовим для Горбачева», — уверенно сказал аналитик Сергей, прочитав донесение агента. «Один о советско-американских отношениях, другой о стратегии США в Западной Европе».

У меня закружилась голова, сладкий вкус успеха, как мед, на моих губах.

Из всей информации, полученной политической разведкой КГБ, спецсообщения были частью сопротивления. Они содержали информацию первостепенной важности и имели высшую степень секретности; они были подготовлены лишь для горстки первых лиц страны и напечатаны на специальной бумаге всего в двух экземплярах: один передан заказчику на руки, другой хранится в аналитической службе. Только председатель КГБ или его заместитель имели право подписывать спецсообщения. Люди, готовившие спецсообщения, составляли исключительную касту, ибо мало кто во всей разведке хотя бы мельком видел такие документы.

К концу 1980-х годов политотдел Первого главного управления ежегодно производил в среднем десять спецсообщений, касающихся США, большинство из которых составлялись непосредственно в аналитической службе путем анализа и обработки многочисленных телеграмм резидентов-резидентов. Если специальное сообщение базировалось на информации, поступающей из одного источника, этому лицу присваивался высший класс информационной службы, «особый источник», подлежащий высшей степени контроля.

В 1989 году вся политическая ветвь управляла всего тремя специальными источниками, ни один из которых не предоставил данные о США. Сократ стал единственным специальным источником по США, обозначенным как таковой политической ветвью. Информация, которую он предоставил, была направлена непосредственно Горбачеву. Дальше события начали разворачиваться с головокружительной скоростью.

Уже в следующее воскресенье всех сотрудников американского подразделения аналитической службы спешно вызвали на работу. Председатель КГБ Крючков дал срочное задание: подготовить на основе данных Сократа Постановление ЦК КПСС о стратегии США в Западной Европе. Через несколько дней его одобрили.

Всем советским государственным органам, участвовавшим в планировании или реализации внешней политики, было приказано противостоять усилиям США.

в Западной Европе. Отныне это будет одной из стратегических целей внешней политики Советского государства. В те времена Постановление ЦК КПСС было высшим законом страны.

Мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить причину столь драматического поворота событий; аналитическая служба ладила с сотрудниками ЦК и получала отличные отзывы. Прочитав доклад Сократа, Горбачев отправил его на рассмотрение своему ближайшему советнику по внешней политике, члену Политбюро Александру Яковлеву. Последний спросил Крючкова, достоверна ли информация. "Безусловно так," был ответ. На всякий случай они запросили мнение Валентина Фалина, заведующего отделом внешних связей ЦК, ветерана дипломатической службы, в резюме которого долгое время был послом в ФРГ. Фалин выступил с резкой критикой отчета агента, но его проигнорировали. Любопытно, что два других непримиримых врага, Яковлев и Крючков, в данном случае объединили свои усилия для достижения максимального эффекта. Через несколько дней постановление, срочно составленное КГБ по указанию Крючкова, было одобрено и стало официальной политикой.

Так принимались важные государственные решения. Горбачев дал задание Яковлеву. Последний посоветовался с Крючковым. Оба игнорировали опытного немца Фалина, потому что Крючков возомнил себя ведущим специалистом в этой области. Им и в голову не пришло обратиться в министерство иностранных дел или к настоящим специалистам. Эксперты? Кому нужны специалисты, если тов. Крючков и тов. Яковлев сходятся во взглядах по данному вопросу? И вуаля! — новое стратегическое направление советской внешней политики.

Очень огорчило, что в это сомнительное дело ввязался Александр Яковлев, единственный уважаемый мною член советского руководства. Как это могло случиться? Понятия не имею, но умные деньги говорят, что постановление ЦК было конечным результатом запутанной кремлевской интриги. В аналитической службе мне недвусмысленно сказали, что все дело в внутренней политике, «социальном заказе», как они выражались.

Я был поражен тем, как странно отреагировало советское руководство на информацию Сократа. Горбачев приободрился, когда услышал, что США серьезно относятся к поддержке реформ в СССР; тем временем ЦК КПСС решил преследовать Соединенные Штаты в Западной Европе. Сам Никколо Макиавелли был бы посрамлен такой государственной мудростью. Горбачев ищет союзника на Западе, в то время как его Центральный комитет работает сверхурочно, чтобы подшутить над этим самым союзником, и вдобавок возводит их нечестную игру в ранг государственной политики.

Но еще больше меня поразил процесс, в ходе которого была задумана и произведена резолюция ЦК. Эта процедура делает почти неизбежными другие серьезные ошибки. Забудьте об этом конкретном разрешении — пусть это будет просто досадная ошибка. Но нельзя не вспомнить печальное замечание великого русского историка Карамзина: «Наша земля велика и щедра, а порядка в ней нет». По-прежнему нигде нет порядка. И именно это пугает.

Выбирая разведку для своей карьеры, я считал, что это единственная область деятельности, руководствуясь здравым смыслом. Полный надежд, я усердно работал, чтобы овладеть ремесленными хитростями. Один из немногих избранных, я узнал, как вербуют граждан США; как они управляются; как готовится информация для высшего руководства страны. И теперь я видел, как руководство использовало эту информацию. Достигнув самых амбициозных целей и увидев их вблизи, я испытал лишь глубокое разочарование.

Единственный вывод, который можно было сделать из этого опыта, заключался в том, что моей стране разведка не нужна. Он нужен только отдельным бюрократам, которые используют его для достижения своих личных целей. Я слышал это и раньше, конкретно от Валентина Аксиленко. Теперь я пришел к пониманию этого, основываясь на собственном опыте. Если бы этот эпизод с резолюцией ЦК случился на несколько лет раньше, я мог бы утверждать, что это просто нарушение правил. Теперь у меня было достаточно опыта, чтобы поверить, что это действительно было правилом.

После этого откровения разум потерял в моих глазах весь свой блеск. Давно пора было подумать об отставке.

К сожалению, постановление ЦК имело далеко идущие последствия. Буквально через несколько месяцев, осенью 1989 года, Горбачев совершил официальный визит в Восточную Германию, в ходе которого продемонстрировал полное непонимание того, что происходит в этой "братской стране". Он пришел в тупик за дело обновленного социализма и привел к почти мгновенной гибели главного оплота коммунизма в Восточной Европе.