«Миги» против «Сейбров» - Пепеляев Евгений Георгиевич (бесплатные полные книги .txt) 📗
Летчики трех истребительных авиаполков 15-й дивизии (два в Орле и один в Курске) имели высокий уровень летной подготовки. По планам летной подготовки два авиаполка готовились к проверке полетов за облака и посадке по системе ОСП после этого полета. Отрабатывали сбор полка за сплошными облаками, полет по маршруту, пуск и посадка самолетов по системе ОСП по одному, взлет по одному, пробивание облаков, сбор полка за облаками, полет по маршруту в составе полка, построение маршрута роспуска и захода самолетов по одному на посадку по системе ОСП-48 и посадка. Все это перед комиссией Московского округа ПВО успешно проделали летчики обоих полков, базировавшихся на аэродроме Орел, за что получили благодарность и высокую оценку.
После групповых полетов авиаполков дивизии командующим истребительной авиацией округа мне была поставлена задача: из летного состава Брянского корпуса подготовить группу из 12 летчиков для боевых действий в Корее, где все еще шла война. В течение трех месяцев 12 летчиков группы интенсивно занимались подготовкой к этой войне. План подготовки этих летчиков был составлен с учетом их индивидуальной летной готовности. Главное внимание было обращено на пилотаж и учебный воздушный бой — свободный бой одиночных самолетов и пар со стрельбой из ФКП. Не остались без внимания и знание самолетов, тактика воздушных боев МиГ-15 бис с Ф-86 и тактика авиации противника.
К лету 1953 года группа из 12 летчиков Брянского корпуса была подготовлена и убыла в Китай для пополнения частей 64-го корпуса, ведущего боевые действия. Однако по прибытии группы летчиков в Корею война закончилась, и им пришлось возвращаться домой.
В начале 1954 года через полковника П. Соловьева я получил приглашение командующего ИА ПВО страны генерал-лейтенанта авиации М. Г. Мачина работать в управлении боевой подготовки истребительной авиации ПВО страны и с семьей перебрался в Москву.
Первые месяцы работы в управлении я занимался вопросами обобщения опыта боевого применения самолета МиГ-15 в Корейской войне. С возвращением же из Академии генштаба на должность командующего ИА ПВО генерала Е. Савицкого все мои предложения о внедрении этого опыта в войска остались невостребованными.
Позднее, в соответствии с планом боевой подготовки я приступил к практическому освоению полетов и боевого применения самолетов-перехватчиков МиГ-15РП и МиГ-17ПФ. После практического освоения этих самолетов довелось работать в Ярославском истребительном авиационном корпусе. В течение трех месяцев я занимался боевой подготовкой группы летчиков по программе подготовки перехватчиков на самолетах МиГ-17ПФ, днем и ночью, в простых и сложных метеоусловиях. К этому времени, то есть к 1954 году, самолеты-истребители были оборудованы новыми приборами слепого полета. Эти приборы пришли на смену авиагоризонту АГИ-1, который стоял на самолетах МиГ-15, и позволял квалифицированно выполнять полет с креном не более 40° и с углами набора и снижения не более 30°. Этот ненадежный прибор унес жизни не одного летчика. Вместо этого устройства на МиГ-17ПФ был установлен авиагоризонт, сделанный по американскому образцу, который позволял летчику в облаках и под колпаком пилотировать не только по прямой, но и выполнять все фигуры пилотажа. Прибор этот делал полет более безопасным и прибавлял летчику уверенность в своих силах.
В отделе боевой подготовки истребительной авиации ПВО страны мне пришлось работать более двух лет. Доводилось ездить по стране, бывать на разных аэродромах, летать на многих самолетах днем и ночью, обучать, проверять и переучивать подразделения, а иногда и части на новые реактивные машины.
В этом отделе работали замечательные летчики, профессионалы своего дела, прошедшие суровую школу Великой Отечественной войны, которые во славу Советской авиации бескорыстно служили своему отечеству, не жалея сил и здоровья. Никогда не забуду таких летчиков, как Петр Середа, Николай Гулаев, Павел Соловьев, Алексей Новиков, Евгений Курдаев, Костя Крюков, Фрунзе Ярославский, Александр Николаев, Алексей Рязанов, Борис Карасев. Это были замечательные ребята, умевшие хорошо работать и весело проводить свободное время.
Весной 54-го или 55-го года на аэродроме Савостлейка, в центре боевой подготовки авиации ПВО страны, мы с Николаем Гулаевым изучали, а потом и осваивали прицел РП-1 (радиолокационный прицел), стоявший на самолете МиГ-17.
Кроме нас, в гарнизонной гостинице проживали еще несколько инспекторов-летчиков, который занимались другими делами.
Как-то утром, собираясь на работу, мы нашли на полу комнаты, где нас жило четыре человека, записную книжку Сергея Елкина, которую, по всей вероятности, он выронил из кармана, уходя на полеты. Кажется, Женя Курдаев сказал, что в книжке записаны номера облигаций. В это время солдат принес в комнату пачку свежих газет, и в одной из них была напечатана таблица выигрышей государственного займа. Кто-то предложил: давайте по случаю грядущего первого апреля разыграем Елкина — сделаем так, чтобы он «выиграл». Все согласились. По таблице проверили выигрышные номера и исправили в записной книжке номер облигации так, что получился выигрыш в 1000 рублей. Книжку положили Елкину в карман пиджака, который висел на вешалке, а газету с таблицей оставили на столе и, довольные придуманной шуткой, ушли по своим делам.
Вечером, когда мы вернулись в гостиницу, все уже знали, что Сережа Елкин выиграл по госзайму 1000 рублей, и поздравляли его. Сережа был веселым и порядочным человеком. Он сбегал в магазин, купил выпивки и закуски. Мы весело посидели, поговорили и обмыли выигрыш.
По приезде в Москву Сережа долго искал ту облигацию на которую выпал выигрыш, пока наконец не понял, что вся эта история была инсценирована друзьями как первоапрельская шутка.
В 1955—1956 годах я занимался освоением и внедрением в войска самолетов-перехватчиков Як-25 с радиолокационным прицелом РП-6. Затем довелось заниматься подготовкой группы летчиков на самолетах Як-25 в Ленинграде. Особенно мне запомнилось, когда один из ленинградских летчиков-перехватчиков, проснувшись ночью, как щука наживку, с глотком пива загнал в пищевод металлическую пробку, которая находилась на недопитой бутылке.
