Истребители - Ворожейкин Арсений Васильевич (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
В разгар торжественного ужина поднялся полковник Иван Алексеевич Лакеев:
— Товарищи! Нам стало известно, что японцы готовятся к зиме: завозят зимнее обмундирование, строят утепленные блиндажи, запасают дрова… Одним словом, собираются воевать долго. Мы люди русские, привычные к зиме. Сибирские морозы нам не страшны. Мы готовы защищать нашу братскую республику и зимой… — Он повернулся лицом к старшим начальникам. — Товарищ Маршал Монгольской Народной Республики! От имени всех советских летчиков я заверяю вас, что мы останемся здесь и на зиму и будем оборонять ваши границы не хуже, чем теперь, — летом.
— Правильно! — отозвался хор голосов, дружно подхваченный аплодисментами.
— Здесь голая степь, — продолжал Лакеев, — никаких строений нет, но мы готовы прозимовать и в юртах, как наши друзья — монголы…
— Прозимуем!..
— Надеемся, — Лакеев улыбнулся, глядя на маршала, и как бы к слову заметил, — что в Монголии и для нас юрт хватит.
Маршал Чойбалсан одобрительно аплодировал летчику.
Перспектива остаться на зиму никого не пугала, но то обстоятельство, что во всеуслышание и так настойчиво говорилось об обороне, невольно наводило на мысль о наступлении. Когда оно будет, никто из нас, конечно, не знал, никаких официальных подтверждений эта догадка не получала, но мы чувствовали, как растут силы нашей авиации, как повышается ее наступательная активность, и не сомневались в неминуемом разгроме врага.
Два месяца боевых действий в районе Халхин-Гола убедительно показали, что японская военщина намерена осуществить самые серьезные захватнические планы. В начале 1939 года стало ясно, что мировая реакция в открытую и тайно принимает меры к тому, чтобы направить хищнический милитаризм Германии и Японии против Советского Союза. Англия и Франция, с молчаливого одобрения США, отказались от предложения Советского Союза силой заставить фашистскую Германию прекратить агрессивную политику, благословляя тем самым Гитлера на войну против нас. Халхин-гольские события явились зловещим огоньком, который, если его вовремя, решительно не затушить, мог перерасти в пламя мировой войны, ибо нашу миролюбивую политику японская военщина склонна была истолковать как слабость. Поэтому Советское правительство, выполняя договор о взаимопомощи, вместе с правительством МНР решило разбить японскую армию, вторгшуюся в пределы Монголии, и тем самым не только пресечь агрессию на востоке, но и лучше подготовиться к войне на западе, против фашистской Германии.
После Баин-Цаганского побоища японцы уже не переходили к крупным действиям, но ценой больших потерь они настойчиво пытались улучшить свои позиции на восточном берегу Халхин-Гола. С 25 июля японцы стали в оборону, начав одновременно подготовку к новому решительному наступлению.
Обе стороны, как это часто бывает, старались скрыть свои подлинные намерения оборонительными мероприятиями, тайно сосредоточить войска, чтобы перейти в наступление внезапно. И японцы и мы — спешили. Кто кого опередит? У противника было преимущество: он опирался в своих перевозках на железнодорожные станции Халун-Аршан и Хайлар, расположенные рядом с фронтом, а также на шоссейные дороги. У нас же самая ближняя железнодорожная станция Борзя была удалена на 750 километров, грунтовые дороги отсутствовали.
Со второй половины июля на земле установилось затишье. Затишье перед бурей!
Зато в воздухе, как бы отвлекая внимание от гигантской работы, проводимой на земле, шли ожесточенные сражения. Как по своим масштабам, так и по упорству они превосходили все им предшествовавшие. Японцы стремились, как и в конце июня, завоевать господство в воздухе, что позволило бы им произвести скрытое сосредоточение войск, защитило бы от ударов советской авиации и в последующем обеспечило бы успешное продвижение в глубь МНР и к Забайкалью. Почти миллионная Квантунская армия, предназначенная для захвата Советского Дальнего Востока, ждала только приказа!
Командование противника усилило свою авиационную группировку за счет опытных летчиков, прибывших из Китая и Японии.
До первой половины июля советская истребительная авиация имела ограниченные цели, в основном охранного порядка. Ее полеты, как правило, проходили над территорией МНР. и только при преследовании врага допускалось пересечение государственной границы. Теперь же перед летчиками нашей истребительной авиации стояли новые задачи: завоевать господство в воздухе и препятствовать сосредоточению войск противника. К тому времени наши истребители еще не имели численного преимущества, но это не сковывало инициативу их действий. Проявляя упорство и настойчивость в боях, вырабатывая новые приемы и формы борьбы, они неизменно добивались успеха при минимальных потерях.
Желание победить было исключительно сильно. Сознательно рискуя жизнью, наши летчики шли на таран, не раз обращая противника в позорное бегство. Первый в истории советской авиации таран, совершенный старшим лейтенантом Виталием Скобарихиным, вскоре был повторен лейтенантом А. Ф. Мошиным.
Успешные налеты на вражеские аэродромы подавляли японских летчиков морально и физически, способствовали окончательному переходу инициативы в воздухе к советским истребителям.
В конце июля и в начале августа наша авиация значительно пополнилась самолетами, были сформированы новые авиационные части. Если к началу пограничного конфликта в мае в МНР находились один истребительный полк, укомплектованный устаревшими самолетами, и один бомбардировочный, только начинавший осваивать новые самолеты (практически он был малобоеспособен и не мог принять участие в майских боях), то теперь здесь базировались три истребительных и три бомбардировочных полка. Устаревшие самолеты (И-16 с двумя крыльевыми пулеметами и И-15) были заменены истребителями И-16 с более мощным пушечно-пулеметным вооружением и новыми типами самолетов И-153 («чайками»). На одном из наших аэродромов появилась пятерка И-16, оборудованная новейшим реактивным вооружением, которого не было в то время ни в одной зарубежной армии. Активно начала действовать ночная группа тяжелых бомбардировщиков ТБ-3.
