Мир в ХХ веке - Коллектив авторов (список книг TXT) 📗
Для России это означало, что Германия в мировой политике решила опираться на ее адсорбцию, на полный отрыв ее от Запада. “Нашими целями должны быть экономическая эксплуатация Украины, Кавказа, Великороссии, Туркестана”. В поисках спасения Германия бросается на европейский Восток. 27 августа ее представители убедили абсолютно изолированных в международном плане большевиков подписать так называемый дополнительный мирный договор: Германии передавался контроль над остатками Черноморского флота и портовым оборудованием на Черном море. Было условлено, что, если Баку будет возвращен России, то треть добычи нефти пойдет Германии. С Украиной в начале сентября было подписано экономическое соглашение. Будущий канцлер Г. Штреземан писал в эти дни: “Хороня свои надежды на Западе, мы должны сохранить наши позиции на Востоке. Возможно, в будущем Германия должна будет целиком обернуться на Восток” [403].
Финал войны
В самом конце августа Людендорф решил полностью эвакуировать Фландрию, отойти к заранее подготовленной “линии Гинденбурга”. 2 сентября канадские войска нанесли удар по этой оборонительной линии в районе Дрокур-Кеана и пробили ее. Осмелевший Фош приказал активизировать боевые действия на всем протяжении Западного фронта. Людендорф приказал 8 сентября эвакуировать выступ Сан-Миэль. Тридцать семь французских и американских дивизий начали наступление вдоль реки Маас и Аргоннского леса. Звучали 4 тыс. орудий, союзники использовали газы и взяли в плен 10 тыс. немцев [404]. 28 сентября Хейг начал британское наступление против ипрского выступа. В воздух поднялись 500 самолетов. Пашендель, яблоко такого раздора год назад, на этот раз довольно быстро был взят бельгийскими войсками. Последовала серия последовательных поражений на всех фронтах коалиции Центральных держав. Вести о начале конца пришли с юга. Немцы не знали, что их болгарские союзники 28 сентября начали переговоры с англичанами и французами в Салониках. 30 сентября бои на болгарском фронте прекратились.
Гинденбург и Людендорф, обобщив сведения о положении на фронтах, пришли к выводу, что война выиграна быть не может и не остается ничего другого, как обратиться к противнику с просьбой о перемирии. Вот описание этого момента в мемуарах Гинденбурга: “Чем хуже были вести с далекого Востока, тем быстрее таяли наши ресурсы. Кто заполнит брешь, если Болгария выйдет из строя? Мы могли бы еще многое сделать, но у нас уже не было возможностей сформировать новый фронт… Поражение в Сирии вызвало неизбежное разложение среди наших лояльных турецких союзников, которые снова оказались под ударом в Европе. Как поступят Румыния и могущественные фрагменты прежней России? Все эти мысли овладели мной и заставляли искать выход. Никто не скажет, что я занялся этим слишком рано. Мой первый генерал-квартирмейстер, уже приняв решение, пришел ко мне во второй половине дня 28 сентября. Людендорфом владели те же мысли. Я увидел по его лицу, с чем он пришел” [405]. Впервые за четыре с лишним года лидеры Германии не видели впереди ничего, кроме неминуемого поражения.
2 октября 1918 г. новым канцлером Германии стал племянник императора Вильгельма II князь Макс Баденский. Решающими стали слова фельдмаршала Гинденбурга: “Армия не может ждать более сорока восьми часов”. 4 октября Макс Баденский обратился в Вашингтон: “Германское правительство просит президента Соединенных Штатов Америки взять в свои руки дело восстановления мира, ознакомить все воюющие государства с этим нашим обращением и пригласить их послать своих полномочных представителей для переговоров” [406]. Обсуждению условий перемирия была посвящена встреча Фоша, Хейга, Петэна и Першинга 25 октября в Санлисе. Они настаивали на сдаче немцами всей артиллерии и железнодорожного состава. Першинг добавил: и всех подводных лодок.
Лучший стратег Германии Людендорф подал прошение об отставке. “Доведя Германию до предела истощения ресурсов, он предоставил гражданскому руководству, чье влияние он систематически ослаблял, тяжелую задачу спасения того, что можно еще было вынести из руин” [407]. Его наследник генерал Тренер достаточно ясно ощущал, что Германия лишилась возможности вести войну. Тем временем Турция прислала своих представителей на остров Мудрое в Эгейском море для выработки условий перемирия (26 октября). На следующий день император Карл отправил телеграмму императору Вильгельму: “Мой народ не может и не желает более продолжать войну. Я принял решение начать поиски возможностей подписания сепаративного мира и немедленного перемирия” [408]. 28 октября Австро-Венгрия запросила перемирия. Переведенные с Восточного фронта германские войска подняли мятеж, отказавшись идти в бой.
7 ноября 1918 г. германская делегация во главе с лидером Партии центра Эрцбергером пересекла линию Западного фронта. Переговоры начались в Компьенском лесу 9 ноября в штабном вагоне генералиссимума Фоша. Эрцбергер пытался сыграть на опасности завладения большевизмом всей Центральной Европы, на что Фош ответил: “Вы страдаете болезнью потерпевшего поражение. Я не боюсь этого. Западная Европа найдет средства защитить себя от опасности”. Вечером 10 ноября Берлин принял условия западных союзников. Германия обязалась немедленно освободить Бельгию, Францию, Люксембург и Эльзас с Лотарингией; сдать 5 тыс. тяжелых орудий, 25 тыс. пулеметов, 1700 самолетов, 5 тыс. паровозов, 150 тыс. вагонов и 5 тыс. грузовиков. Соглашение о перемирии было подписано в пять минут шестого утра 11 ноября 1918 г.
Генерал Першинг был огорчен. “Я боюсь того, что Германия так и не узнает, что ее сокрушили. Если бы нам дали еще одну неделю, мы бы научили их”. А теперь создались условия для рождения легенды о предателях, подписавших перемирие. Генерал фон Айнем, командир 3-й германской армии, обратился к своим войскам: “Непобежденными вы окончили войну на территории противника” [409]. Легенда получила прочное основание.
Версальский мир
22 июня 1919 г. германские делегаты согласились подписать Версальский мирный договор за исключение пункта о “виновности за начало войны”. Германское правительство согласилось с условиями мира лишь за четыре часа до выставленного союзниками срока. Первый президент веймарской Германии социал-демократ Эберт запросил фельдмаршала Гинденбурга и генерала Тренера, есть ли у Германии возможность защитить себя в случае обострения ситуации. Гинденбург просто вышел из комнаты. Тренер объяснил, что на Востоке Германия дееспособна, а на Западе она обезоружена. 28 июня Версальский договор между Германией и “Главными союзниками и ассоциированными державами” был подписан.
Парадоксально, но в определенном смысле Германия закончила войну в 1918 г., занимая в определенном смысле более сильные позиции, чем Германия 1914 г.: распался союз России с Западом, не было “окружения”. Запад раздирался взаимными противоречиями, вокруг Германии была создана сеть малых стран, подверженных влиянию германского гиганта. Большевизация России привела к тому, что она сконцентрировалась на внутренних делах. Теперь не нужно было строить флот лучше британского или армию лучше коалиции всего мира. Нужно было просто шаг за шагом овладевать влиянием в малых соседях и ослабленной России, используя при этом западный цинизм и слабости, как тогда казалось, западной демократии. После всех потерь первой мировой войны Германия странным образом могла стать еще сильнее, она стала бы еще более опасным врагом Запада в условиях, когда Россия перестала быть его союзником.
Россия как жертва войны
Для стабилизации положения России абсолютно необходимо было прекратить бессмысленную войну — продолжать дренаж крови нации уже было противоположно инстинкту самосохранения. Тот или иной выход из войны для России 1917 г. был предопределен.
