Адмирал Колчак. Неизвестное об известном - Смирнов Сергей Сергеевич (электронные книги бесплатно .txt) 📗
И прибыв в Севастополь, Колчак продолжил жёсткое поддержание порядка в войсках. Будто и не было никаких декретов новой власти и «воспитательных» петербургских бесед! А самое главное – он продолжил бить врага. По-прежнему по-колчаковски успешно. Не уловив, что обстановка вокруг него угрожающе изменилась…
Ещё до его вынужденной командировки по инициативе Керенского была предпринята совершенно нелепая затея – было принято решение балтийцам и черноморцам обменяться депутатскими делегациями нижних чинов, чтобы «выровнять политические настроения» на обоих флотах и в войсковых соединениях. Надежда в большей степени была возложена на черноморцев, обстановка у которых на фоне всеобщего развала выглядела идеальным воинским порядком. Задача им была сформулирована следующая – всемерная агитация войск, «чтобы вели войну активно и при полном напряжении сил». Но одно то, что подобная акция проводилась в стране, находящейся в состоянии войны, было само по себе крайним проявлением идиотизма – делегации должны были объехать максимально возможное количество войсковых частей, где изложить свои взгляды и позиции, выслушать «хозяев» и выработать общую, обе стороны удовлетворяющую, совместную и компромиссную точку зрения. То есть заняться чем? Правильно – всемерно надоевшей командному составу митинговщиной, и так уже донельзя разложившей некогда боеспособные и дисциплинированные экипажи и части.
Поморщившись, высшие офицеры с затеей согласились, как с атрибутом новых социальных реалий, доселе России неизвестных. И делегации начали свою работу…
Надо сказать, что деятельность черноморской делегации даже принесла Колчаку известную пользу, распространив взгляды и действия адмирала по всей Русской армии. Это во многом определил кадровый подбор членов делегации. Так, например, возглавлял её матрос второй статьи, Георгиевский кавалер Фёдор Баткин, бывший активным сторонником «войны до победы».
А вот сама идея обмена делегациями ничего, кроме вреда, Колчаку не принесла – как выяснилось позже, в балтийскую делегацию были включены одетые в бескозырки и форменки профессиональные агитаторы из числа поднимающих голову большевиков. Этим задача была поставлена иная. И поставлена лично Свердловым: «Севастополь должен стать черноморским Кронштадтом!». И агитация их дала свои плоды – солдатские и матросские комитеты Крыма и Черноморского флота объединились в единую силу под руководством Центрального военно-исполнительного комитета, деятельность которого день ото дня становилась всё агрессивнее.
Так в начале мая ЦВИК вышел к Колчаку с ходатайством об аресте помощника Главного командира порта генерал-майора Петрова. Колчак делегацию выгнал, но ЦВИК и без согласования с Командованием флота всё равно произвёл арест. Возникла опасность вооружённого противостояния, а силы ЦВИКа явно превосходили силы верных комфлоту подразделений. Понимая, что его действия – прямое нарушение недавно утверждённой Временным правительством «Декларации прав солдата», за которыми последует отставка, а, возможно, и суд, Колчак решил не отступать, а предвосхитить события – он немедленно телеграфировал в Петроград, что в создавшихся условиях далее командовать флотом не считает возможным.
А вот этого-то Керенский допустить никак не мо-о-ог!.. Отставка развяжет Колчаку руки и тогда он сможет объявиться не только под Гатчиной, но и куда ближе к резиденции самого Керенского! И если пока неизвестно, с какими силами, то абсолютно известно, с какими целями. И Керенский лично выехал в Севастополь.
Конфликт был улажен, но не ликвидирован – ЦВИК начал рекомендовать комфлота кадровые перестановки, выражать несогласие с графиком плановых ремонтов кораблей, флот захлестнула волна митингов и откровенного саботажа распоряжений Командования. Самым поразительным в этой обстановке было то, что подводные лодки продолжали дежурить у баз противника, а миноносцы ни на день не прекратили патрулирования вражеских коммуникаций. И враг продолжал нести потери!
Но против Колчака была развёрнута хорошо спланированная широкомасштабная компания травли со всех сторон. Либеральная пресса начала публикацию клеветнических и тенденциозных материалов. В ход пошло всё: и его монархические убеждения, и высосанные из пальца имения, приобретённые на разворованные средства, выделенные для оборонных нужд, и его «звериная жестокость», и даже взаимоотношения с Анной Васильевной Тимирёвой – под соусом вопиющей безнравственности и распущенности адмирала. Апофеозом было утверждение, что за Колчаком нет и никогда не было никаких военных успехов, а столь скорое получение им звания вице-адмирал вызвано его исключительным умением танцевать на императорских балах! В довершение всего ЦВИК принял решение о разоружении офицерского состава флота, встреченное бурным восторгом либерально настроенных «набережных».
Вот тут-то Георгиевский кортик и полетел за борт. Под комментарий самого Колчака: «Японцы, наши враги – и те оставили мне оружие. Не достанется оно и вам!».
Колчак был оскорблён. 6-го июня он телеграфирует в Петроград, что в одностороннем порядке снимает с себя полномочия командующего флотом и не видит никаких условий, при которых мог бы приступить к ним в будущем. Керенский по воспоминаниям современников испытал шок. Абсолютно не надеясь на успех, он вызывает флаг-капитана Смирнова и вице-адмирала Колчака, как виновников, «допустивших бунт», для дачи объяснений. А затем шок повторился – из Севастополя пришло известие, что 7-го июня Смирнов и Колчак выехали-таки в Петроград! Навстречу адмиралу, в Севастополь, была спешно направлена правительственная комиссия. А уже 12-го июня немецкий крейсер «Бреслау», уничтожив береговые укрепления острова Федосини, взял в плен весь его русский гарнизон…
Много раз наталкивался на «суровый приговор» советских «историков», обвиняющих Колчака в том, что он «бросил своё Отечество в годину тяжких испытаний»… Господи, да вам-то какое дело? Вам, чьими «духовными отцами» являлись большевики, только и делавшие с 14-го года, что желали своему Отечеству поражения в той войне! Да и не мог Колчак предугадать, что в октябре 17-го «духовные отцы» ваши понавытворяют. Да и никто не мог. Включая Керенского…
Самовольно оставил флот… Так что же это всё-таки было? А это и был – бунт. Бунт человека, свято выполнявшего свой долг посреди массового предательства и втаптываемых в грязь бесконечно дорогих ему идеалов. А он боролся за них. Боролся, пока не понял, что со всей этой повылезавшей наружу мразью, с пеной этой ему не по пути. Почему поехал? Да потому что, кроме всего прочего, это был бунт человека, всю жизнь верно служивший своему Отечеству, которое, к сожалению, мразь эта на тот момент и представляла. Человека связанного, тем не менее, требованиями Присяги и воинской дисциплины именно в его, вице-адмирала Колчака, понимании.
«Судилище» было назначено на 13-ое июня и планировалось, как массовая обструкция Колчаку в присутствии прессы – ну, не могут временщики всех мастей без театральных эффектов. Однако пресса этим планам и помешала – в оставшиеся до заседания правительства дни к Колчаку снова зачастили «визитёры», в числе которых было и немалое число журналистов. А журналисты – это ж воинствующие дилетанты со времён своего появления, а профессия их, как известно – из древнейших будет. Итогом этих встреч стало интервью адмирала в «Русских ведомостях», а до этого – передовица в «Маленькой газете» Суворина. По традиции, не разобравшись в глубинных мотивах происходящего, оба материала с убеждённостью утверждали, что приезд адмирала продиктован скорейшим смещением князя Львова с поста премьер-министра и неминуемым назначением на этот пост самого Колчака. А далее, подчиняясь общественным настроениям, Колчак должен быть непременно наделён и диктаторскими полномочиями…
В общем, 13-го числа заседание правительства случилось закрытым. И на нём сразу началась «обструкция закрытого типа» – обвинения сыпались со всех сторон, перебивая и перекрикивая друг друга с мест. Тут же было решено возбудить против газет судебное преследование. Наконец дали слово Колчаку. Действительно дали – видимо, выдохлись уже и слушали со вниманием.
