Веселие Руси. XX век - Коллектив авторов (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗

Спиртными напитками древних славян были вино, мед, квас, пиво, березовица. Сложно сказать, какой напиток стал им известен первым. В. Похлебкин относит первые упоминания о вине к IX веку, в то время как известия о меде – к Х [9]. В то же время не вызывает сомнения тот факт, что алкоголь употреблялся славянами и ранее, в VI–VIII веках, когда складывались социальные отношения внутри славянских племен и формировались языческие представления. Можно предположить, что первыми спиртными напитками славян были те из них, которые получались вследствие естественного, или холодного, брожения и не требовали каких-либо специальных действий со стороны человека, то есть наиболее примитивные в технологическом плане. К таким пьянящим напиткам относится березовица пьяная (самопроизвольно забродивший сок березы), мед ставленный (естественно забродивший мед диких пчел с соком ягод) и некоторые другие.

Пиво, тоже хорошо известное на Руси и приготовлявшееся в таких пивных районах, как Новгород, Псков, верхнее Поволжье, появилось, по-видимому, несколько позже, в силу более сложной технологии приготовления. Квас также являлся алкогольным напитком и по способу приготовления (варка) был близок к пиву. Квас обладал достаточно сильным алкогольным воздействием, что позволяло современникам пьяниц именовать квасниками. Да и в современной разговорной речи глагол «квасить» означает употреблять спиртное, в то время как в литературной речи – подвергать кислому брожению.

Учитывая, что первыми занятиями восточных славян были собирательство и бортничество, справедливо предположить, что мед ставленный являлся одним из самых распространенных напитков. Это подтверждает и то значение, которое играли бортные деревья, пока на Руси в XIV веке не появилось пчеловодство. Ценность меда была высока настолько, что нередко бортничество выступало движущей силой колонизации, заставляя славян осваивать новые земли, богатые лесами.

Значение хмельного пития на Руси подчеркивается и в русских былинах. К примеру, в былине об исцелении Ильи Муромца медоставу (ставленному меду) приписаны живительные свойства:

Виноградное вино на Руси было импортным. Его привозили либо торговцы, либо русские князья в качестве дани и военной добычи. В 911 году состоялся поход Олега на Царьград (Константинополь). Византийские цари Леон и Александр запросили мира, и Олег обложил их данью. В договоре отдельно предписывалось византийцам давать прибывшим из Руси торговцам «месячное на шесть месяцев: хлеба, вина, мяса, рыбы, плодов» [11]. Примечательно, что вино в договоре упоминалось на втором месте после хлеба, что говорит о его значении среди продуктов. Помимо употребления во время еды, оно играло роль и при исполнении культа. Откупились вином от рати Владимира Мономаха в 1111 году на Дону и жители половецкого Шаруканю, отдав князю рыбу и вино. Получение вина в качестве дани было одним из основных способов его импорта.

Отдельные исследователи полагают, что виноградное вино было настолько распространено на Руси в Х веке, что было доступно даже простым людям [12]. Это может объясняться исключительно тесными торговыми связями Руси с южными странами, в первую очередь, с Византией и юго-западными соседями: болгарами, валахами, а также частыми военными кампаниями киевских князей.

При том, что алкогольные напитки всевозможных видов были достаточно распространены, по общему мнению исследователей, пьянства как социального порока в домосковской Руси не было. В то же время и по сей день существует версия, будто бы пьянство, являющееся особенностью бытия русского человека, уходит своими корнями еще в древность. При попытке найти «историческое» подтверждение данному тезису вспоминают, естественно, «первого пьяницу» – князя Владимира – и его вошедшие в историю слова. Согласно легенде, в 986 году Владимир, выбирая веру для Руси, отказал послам от ислама под тем предлогом, что «на Руси есть веселие пити, не можем без того быть» [13]. Отсюда и пошел гулять по литературе миф о князе-пьянице и о таком же народе. В действительности смысл слов великого князя можно без труда понять, вспомнив религиозное и социальное значение пиршеств в древней мировой традиции.

Индивидуальные выпивки как таковые в древней Руси не были распространены. Во-первых, хотя бы потому, что приготовить питье одному человеку было чрезвычайно трудно, так как требовало больших физических и материальных затрат. Мед и пиво варили всем миром, и потом всем миром же их и употребляли. А значит, готовить хмельной напиток нужно было в большом количестве, для чего и существовали огромные котлы, в которых варили мед и пиво. Эти котлы впоследствии стали символом всего великого, большого. Именно с пивным котлом сравнивается величина головы Идолища поганого в русской былине:

Кроме того, пили обязательно по какому-то поводу, чаще всего в рамках языческого культа. А так как ритуалы носили общественный характер, не возникало и повода для одиночного употребления спиртного напитка. Однако возникает вопрос: почему князь использует данный аргумент для отказа послам от ислама? Ведь приняв ислам, русичи бы отказались от языческих праздников, а значит, пропала бы и необходимость массовых религиозных попоек.

Но именно потому, что слова эти были произнесены князем, становится понятно их истинное значение. Ведь для князя как предводителя войска и главы государства, политика, первостепенное значение имел вопрос власти и собственного авторитета среди народа. И власть, и авторитет в древнем мире покоились на нескольких основах: принадлежность к известному правящему роду, удачливость, личные сверхчеловеческие качества как знак божественного выбора, наличие преданного окружения, военной силы, на которую князь всегда мог бы рассчитывать. Последнее условие в период, когда путем военных кампаний оформлялись границы Руси, приобретало особенное значение. Без преданной дружины князь не был бы князем. Ядром дружины всегда были верные други князя, среди которых он занимал положение первого среди равных. Эти отношения поддерживались не только в военное время, во время похода, но и после него, когда и князь, и его дружина садились за общий стол пировать. Совместная трапеза скрепляла их дружбу, позволяла расслабиться после военного похода. Нередко на этих трапезах происходил раздел добычи. Чаши с хмельными напитками, особенно пущенные по кругу, укрепляли чувство единения участников пиршества – состояние массового опьянения сплачивало их. При этом, как отмечают знатоки, строгий ритуал пиров у русичей не допускал «буйства во хмелю» [15]. Хотя из литературных памятников нам известны исключения, в том числе и случаи буйства опьяневших боярынь, нередко заканчивавшиеся драками [16].