Бейкер-стрит и окрестности - Чернов Светозар (онлайн книга без .txt) 📗
Вторая модификация хэнсомского кэба была произведена Фредериком Фордером из Вулвертгемптона в 1873 г. Он отказался от изогнутой оси в пользу более прочной и простой в изготовлении прямой оси, которая теперь проходила непосредственно под пассажирским сиденьем. Для этого задняя часть кузова ниже сидений была просто обрезана. Место кучера было поднято на высоту двух метров над землей. Это не только дало кэбмену лучший обзор, но и позволило идеально сбалансировать экипаж: вес тяжелых оглобель теперь уравновешивался весом кучера; лошадь теперь не так уставала и могла идти быстрее – новый кэб мог при благоприятных условиях развивать скорость до 15 миль в час. Спереди кузов имел высокое изогнутое крыло, позволявшее запрягать лошадь ближе к экипажу. Это крыло шло до высоты лошадиного крестца, чтобы защитить пассажиров от летевшей из?под копыт лошадей грязи. Фордер был первым, кто установил в дверном проеме кузова вместо фартука пару распахивавшихся деревянных дверок?створок, которые могли быть открыты только кучером с козел. Эти дверцы не открывались, пока через окошко в крыше седоки не оплачивали проезд. С точки зрения детектива, который должен вести постоянное наблюдение, этот экипаж был действительно предпочтительней всего. Кроме открытого спереди кузова, он имел также боковые окна, удобно расположенные прямо над колесами. Впрочем, если пассажиру требовалось уединение или шел дождь, спереди мог быть опущен кожаный занавес.
В качестве наемной кареты хэнсомы быстро стали популярными и заменили использовавшиеся до этого наемные экипажи, обычно бывшие изношенными донельзя каретами аристократии, а также вытеснили всех своих двухколесных конкурентов. Небольшой размер позволял хэнсомским кэбам сравнительно легко пробираться через запруженные повозками улицы, что делало их самыми быстрыми при езде по городу. Британский премьер?министр Бенджамин Дизраэли назвал их «гондолами Лондона». Хэнсомские кэбы часто нанимались светскими повесами и жуирами, но они не были особенно популярны среди дам. Было нелегко сесть в такой кэб, не запачкав платья о грязное колесо, и, что более важно, для дамы не было принято путешествовать в кэбе одной – во?первых, он считался слишком «быстрым» для этого, а во?вторых, видимо, из?за наличия только двух мест, сама поездка в одиночестве долгое время считалась для леди порочащей ее репутацию (впрочем, уже в 1882 г. журналист Джордж Сала писал об этом, как о делах давно минувших дней).
Интересно, что в русском путеводителе Николая Лагова, изданном в начале XX в., утверждалось, что хэнсомский кэб «небезопасен для седока, который рискует вывалиться на мостовую при первом неловком шаге лошади. Знаменитый Джой Чемберлен [имеется в виду Джозеф Чемберлен (1836–1914), министр торговли в 1880–86 г. – С. Ч.] едва не поплатился жизнью при одном таком случае с ним в Уайтхолле».
Практически одновременно с хэнсомскими кэбами появились четырехколесные кэбы (four?wheeler). Обязаны они своим происхождением Генри Бруму, 1?му барону Бруму и Боксу, лорд?канцлеру в 1830–34 гг., который разработал конструкцию изысканного уличного экипажа для джентльменов, воплощенную в жизнь в мае 1838 г. каретными мастерами Робинзоном и Куком с Маунт?стрит в Лондоне. Новый экипаж получил имя своего создателя и стал называться брумом (brougham). Брум был первым и величайшим новшеством нового века городских экипажей. Для него требовалась одна лошадь или две небольшие лошадки, и им мог управлять кучер без сопровождения другого слуги или форейтора, не подвергая при этом своего седока социальным насмешкам. Брум был очень популярен среди врачей за свою общую практичность, удобство и внешний вид, поскольку некоторые викторианские пациенты отдавали предпочтение тому или иному доктору более за выбор экипажа, чем за медицинский опыт. Им также предпочитали пользоваться для поездок в театр и оперу. Одним словом, брумы были наиболее любимыми городскими экипажами джентльменов среднего класса в Британии, и к началу XX в. именно они стали составлять основную массу наемных извозчичьих карет в Лондоне.
Внутри брума находилось сидение на двух человек, третий пассажир мог при необходимости сидеть снаружи рядом с кучером на козлах. Козлы были устроены спереди, прямо перед вертикальным обрезом корпуса, который имел окна не только сбоку, но и для обзора вперед. Сам корпус кожаными ремнями крепился к обычным эллиптическим рессорам (с 1845 года) между двумя парами равновеликих колес и располагался довольно низко над землей.
Из брума развился еще один тип городского кэба, получивший название кларенс (clarence) в честь принца Уильяма, герцога Кларенса и Сент?Эндрю, позднее ставшего королем Вильгельмом IV. Его первый образец был показан в 1840 г. Он представлял собой увеличенный вариант брума с двумя сиденьями, расположенными друг напротив друга, предназначенный для перевозки четырех пассажиров. За оглушительный грохот, издаваемый обитыми железом колесами при езде по булыжной мостовой или щебенке, они были прозваны «громыхалами» (growler). Такие экипажи обычно нанимали группы более чем из двух человек: компании, отправляющиеся на пикник, матросы или солдаты, приехавшие в отпуск, молодожены из рабочего класса; часто кларенсы использовались для доставки в больницу пациентов, которых можно было везти только в горизонтальном положении. На кларенсе Холмс, Уотсон и мисс Мэри Морстон отправились к Тадеушу Шолто в «Знаке четырех».
К моменту появления в Лондоне Шерлока Холмса в 1878 г. в городе действовало 4142 хэнсомских кэба и 4120 кларенсов и брумов, которыми управляли 10 474 кучеров.
Вызвать кэб было довольно просто, не сложнее, чем теперь нанять такси. Можно было окликнуть проезжающий порожним кэб или подозвать его свистом, разумеется, если тот уже не стоял у обочины в ожидании седоков. Доктор Уотсон, видимо, предпочитал пользоваться модным извозчичьим свистком (cab?whistle), который тогда носили многие лондонцы. Причем их, видимо, не только носили с собой. Уже упоминавшийся путеводитель Лагова сообщал: «Большинство лондонских домов имеют особые свистки». Если вы свистнули в такой свисток один раз, то подъезжал четырехколесный кэб, если два – хэнсом. Можно было взять кэб на одной из извозчичьих бирж (близ Бейкер?стрит, в частности, имелась извозчичья биржа на Дорсет?стрит, и еще одна около станции подземки, работавшая с 11 часов утра до двух часов ночи).
Первые извозчичьи биржи в их классическом для Лондона виде – со стоянкой, питьевыми колодцами для лошадей и домом для отдыха кэбменов – появились в 1875 году. Согласно полицейским правилам, биржа предназначалась исключительно для кэбов, содержатель биржи мог продавать извозчикам чай, кофе, хлеб и масло, но только в доме для кэбменов и согласно утвержденному тарифу. Он также должен был разогревать любую пищу, принесенную ими с собой, за что получал полпенни. Правилами запрещалось сквернословие, а кучера первых двух кэбов не должны были покидать свои экипажи (чтобы они всегда были готовы для найма). За каждый въезд на биржу извозчик платил один пенни, и полпенни всякий раз, когда его нанимали с биржи.
Вне биржи кучера должны были постоянно оставаться поблизости от своих кэбов, чтобы следить за лошадьми, и им ни под каким видом не позволялось отлучаться. Поэтому в Лондоне возникла традиция, по которой при нужде кэбмен мог законно помочиться на колесо кэба во время стоянки.
