Почему он выбрал Путина? - Мороз Олег Павлович (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
В общем, мои собеседники полагают, что в 1999-м никакой ошибки не было, просто с годами человек НЕПРЕДСКАЗУЕМО изменился. Да и вообще, ошибся Борис Николаевич или нет, мы, говорят мне, поймем, может, лет через десять. Может быть, нашей стране, нашим людям так и надо, чтобы ценили свободу, чтобы ценили правду и ненавидели ложь? Может быть, Борис Николаевич специально нам все это устроил, чтобы произошел катарсис, очищение, чтобы прививка, которую мы сейчас получаем, сработала уже навсегда, на века, как она сработала, в конце концов, в Европе?
Не думаю, что Ельцин при всем моем уважении к нему был так тонок и глубок, чтобы устроить для России подобную прививку.
К тому же «прививка несвободой» делается нашему Отечеству уже который век, считай с самого дня его основания. Да вот как-то все не возникает из-за этого у нашего народа жажда свободы. Как писал Чаадаев: «…Мы, можно сказать, некоторым образом — народ исключительный. Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок… В нашей крови есть нечто, враждебное всякому истинному прогрессу».
Одним словом, у меня другое мнение по поводу избрания Путина преемником, − ошибка была, и за нее Россия еще долго будет расплачиваться.
Это сейчас, по прошествии лет, все так и сяк судят и рядят, что, собственно говоря, произошло 31 декабря 1999 года, когда в России не просто сменилась власть, но и произошел очередной резкий перелом в ее судьбе: от надежды − к почти полной безнадежности. Однако непосредственно после той даты − 31-го − мало кто угадал, мало кто дал точную оценку. Пожалуй, точнее всех ее дала Валерия Новодворская в «Литгазете» от 19 января (еще и трех недель не прошло от рокового события):
«Он (Борис Николаевич Ельцин. − О.М.) останется в истории Иваном Сусаниным, который обещал показать стране дорогу на Запад, а в результате завел ее и сдал прямо в руки Лубянки, устроив нам конфронтацию со всем цивилизованным миром… Ельцин все свои заслуги, до одной, очень старательно, ничего не забывая, взял назад (точнее бы сказать: взял и перечеркнул. О.М.)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Может быть, кто-то из читателей за неимением времени или по какой-то другой причине не сумел прочитать всю эту книгу, довольно объемную, но при этом все-таки сохранил интерес к тому, каким образом и почему Борис Николаевич Ельцин выбрал Путина в качестве своего преемника на президентском посту. Не хотелось бы пренебрегать этим интересом. Чтобы удовлетворить его, можно, наверное, представить такому сильно занятому читателю что-то вроде краткого конспекта этой книги, − того, что у научных работников называется summary. Правда, в конце ученых трактатов summary обычно пишется на английском языке, − для удобства зарубежных коллег, − но я не думаю, что в данном случае следует это делать, не уверен, что англичан, американцев, французов или немцев сильно занимает недавняя российская история. Она и наших-то соотечественников не шибко волнует. Но, как я уже сказал, кого-то все-таки, может, и волнует…
Так что представим summary на русском. Бросим коротко, без деталей, взгляд назад − на ельцинскую эпопею поиска преемника.
О своем преемнике Ельцин стал задумываться давно. Без сомнения, главное, о чем он при этом думал: преемник должен продолжить его, Ельцина, курс, на создание демократической страны, где реально действовали бы Конституция, законы, неукоснительно соблюдались права человека, существовала бы независимая представительная власть, независимая пресса, независимый суд, в экономике которой возобладали бы рыночные отношения.
Кажется, первым кандидатом на роль преемника, имя которого Ельцин то ли в шутку, то ли всерьез произнес вслух, был Борис Немцов. По воспоминаниям самого Немцова, летом 1994 года, путешествуя с семьей по Волге и приехав в Нижний Новгород (Немцов был там тогда губернатором), Ельцин сказал на открытии нового теннисного корта (оба они и Борис Николаевич, и Борис Ефимович были заядлыми теннисистами):
Наконец-то я вырастил себе преемника. Он у вас так Нижний Новгород отстроил, у вас такой порядок, вы так его любите (у Немцова в ту пору рейтинг был 70 процентов. О.М.). Я могу спокойно дорабатывать, у меня преемник, он такой молодой, такой спортивный…
Вот так начиналась ельцинская операция «Преемник»: лето, солнце, Волга, он сам, президент, еще крепкий и бодрый, и рядом тот, кому он как бы завещает свой престол, тридцатипятилетний, стройный, красивый, энергичный парень, человек нового поколения, демократ до мозга костей.
Позже, по словам Немцова, во время их совместной поездки в Штаты, Ельцин уже вполне серьезно представил Немцова президенту Клинтону как будущего российского президента. То же самое произошло и во время визита в Германию (когда оттуда выводились наши войска): Немцов был представлен Ельциным в таком же качестве сменщика действующего российского президента канцлеру ФРГ Гельмуту Колю.
Не думаю, что у Бориса Ефимовича были реальные шансы въехать в Кремль на белом коне. Если и были, он их напрочь разрушил, собрав в 1996 году миллион подписей нижегородцев против войны в Чечне и самолично доставив эти автографы к Спасским воротам Кремля (одну из папок Немцов положил прямо на стол президенту). Ельцину, все это, естественно, не могло понравиться: при всей его человеческой широте какие-то «основные инстинкты» советского партработника прочно в нем сидели…
В 1996-м, перед первым туром президентских выборов, выступая на своей родине, в Екатеринбурге, Ельцин вновь заявил, что знает имя своего преемника, имя того, кто станет хозяином Кремля, на этот раз после выборов 2000 года. Самого имени, правда, не назвал, но, учитывая тогдашнюю обстановку, большинство быстро склонилось к одной фигуре генерала Лебедя.
Убежденность, что именно Лебедь преемник Ельцина, окрепла, когда после первого выборного тура президент назначил его своим помощником по национальной безопасности и секретарем СБ, а Лебедь в ответ призвал своих сторонников голосовать во втором туре за Ельцина.
Кто знает, может быть, генерал и в самом деле стал бы преемником, обладай он качествами тонкого дипломата и изощренного чиновника, наберись он терпения на четыре межвыборных года и делай все так, как предписывает негласный карьерный кодекс. Однако таковых качеств у десантника не было, долго терпеть, вести неторопливую позиционную игру он, по-видимому, не умел. Решив, что постоянно болеющий Ельцин уже созрел, чтобы досрочно оставить свой пост, по доброй воле или без таковой, Лебедь пошел напролом, стал готовиться к перехвату власти. Исподволь подгребал под себя ее рычаги, необходимые силовые ресурсы… По существу, готовил военный переворот.
Но команда Ельцина опередила его. 15 октября 1996 года он был снят со всех постов фактически как заговорщик. Хорошо еще в «Лефортово» не попал…
Понятно, что столь драматическое расставание Лебедя с Ельциным перечеркнуло шансы генерала сохраниться в списке людей, которых президент мог бы рассматривать как своих потенциальных преемников.
Однако, перестав быть фаворитом Ельцина, напротив, став его врагом, Лебедь, тем не менее, не расстался с мечтой о президентстве. Выбрал на этот раз неблизкий, кружной путь через Красноярск, сделавшись кандидатом на пост тамошнего губернатора. Победив на этих выборах весной 1998 года, генерал, как многие полагали, вновь приблизился вплотную к кремлевским воротам…
В принципе, как российский президент Лебедь был опасен не только для тогдашней чиновничьей «элиты». Это бы еще ничего. Он бы, наверное, смог реально поприжать коррупцию, попытаться навести порядок во власти (хотя тоже вопрос: многие ли внутри самой власти в этом были заинтересованы?) Однако для страны в целом, для ее исторического развития Лебедь в кресле президента тоже вряд ли оказался бы подарком. Начинать XXI век с очередного социального эксперимента, а генерал непременно стал бы по-крупному и вряд ли очень разумно экспериментировать, это не могло принести России ничего хорошего. Вполне достаточно, что в роли подопытных кроликов мы провели все ХХ столетие.
