Содержательное единство 1994-2000 - Кургинян Сергей Ервандович (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
Если же вопрос идет о репрессиях, на которые кто-то не хочет идти, предвидя крах для себя и распад страны, то есть об убийстве Кирова во втором варианте, то начнется выбивание фигур с одним идеологическим знаком. И тогда стоит присмотреться к взрыву около Кремлевских ворот. И к апелляции к очень знаковой теме "Храма на крови".
Есть и еще один вариант – наиболее банальный. Мол, занимайтесь, любезные, Старовойтовой и не лезьте в другие дела со стратегической подоплекой, в том числе и финансовые. Но последний вариант слишком мелкотравчат, а первые два одинаково предполагают, что после "раскачивания лодки" будет призван городовой. Кто он?
Будем помнить при этом, что неантисемитский антикоммунизм сильно истрепал себя с 1996 по 1998 год. А 17 августа 1998 года стало почти окончательным приговором данному политическому движению, всему либеральному проекту в целом. И это необратимый процесс! Что бы кому ни казалось. Ну и?
Часть 7.
Алгебра политического процесса
Так что теперь? Что мы видим? Чем стало убийство Г.Старовойтовой в политическом смысле слова?
Первое. Либеральный (неантисемитский) антикоммунизм "становится на тропу войны".
Второе. Сам этот либеральный (неантисемитский) антикоммунизм никакую тропу войны не потянет. Он истощен, скомпрометирован, оторван от базы в силовых структурах, он ведет войну с этими силовыми структурами.
Третье. Либо он хочет просто взорвать себя и страну, либо он будет искать союзника на антикоммунистическом поле. Вторым и главным признаком вставания либерального антикоммунизма на тропу войны должна бы была стать не демонстрация возможности союза между Явлинским и Чубайсом ("тех же щей"), а манифестация подлинной и глубокой дружбы между Березовским и Коржаковым. Тогда было бы ясно, о чем идет речь.
Четвертое. Поскольку речь идет не об этом, то фигура антикоммунистического силовика, способного мобилизовать силовой потенциал в условиях глубокого экономического и политического кризиса – более чем проблемна. Это мог бы быть Лужков. Но с ним воюют. Это мог бы быть, наверное, Примаков. Но его торпедируют вместе с Думой. Так кто это? Лебедь, что ли? Чубайс пока говорит, оплакивая Галину Васильевну, лишь о демократических союзниках и Черномырдине. Как говорил герой О'Генри по подобному поводу, "песок – плохая замена овсу"…
Пятое. В любом случае ценой за силовую услугу, вытекающую из всех телодвижений либерального антикоммунизма, порожденных убийством Старовойтовой, должна быть смерть самого либерального антикоммунизма. Такова диалектика того исторического ДЕЛА, в честь торжества которого будет скорбно гаситься свет в окнах.
Шестое. Гайдар и Чубайс здесь чувствуют подвох. И очень красочно возражают на предложения о введении чрезвычайного положения. А чего хотят-то по-крупному? "Я сидел и думал, чего-то очень-очень хотелось.. То ли Конституции, то ли севрюжины с хреном". Так чего же? И кто тот "городовой", который должен разгонять за антисемитизм КПРФ? Он-то и будет главным антисемитом, утвердившимся на подобном разгоне и протянувшим потом руку основным и наиболее стойким из разгоняемых им борцов? Так что ли?
Седьмое. Если я неправ, то что означают апелляции господина Киселева к привозу товарища Ленина в пломбированном германском вагоне? Что, Киселев не знает, что вагон был для творцов этого пломбированного мифа, я извиняюсь, не германским, а тем самым, о котором говорил Макашов? Варбург, Кун, Лейб, Шифф и Парвус – на первое, второе и на десерт. Мы эти "песни" наизусть выучили еще в 70-е годы. Германский вагон – это одна из кнопок, неизбежно включающая весь миф о пресловутом "коммунистическом жидомасонском заговоре". И что же Киселев? Помните анекдот 70-х годов? "Кто нажал красную кнопку? Ты? Ты?!! А. черт с ней, с Голландией!" С либерально-антикоммунистической, надо понимать, в данном случае?
Восьмое. Борьба с "красным" антисемитизмом КПРФ так глубоко двинет вперед "белый" антисемитизм, что стране гарантирован весь набор удовольствий, с этим связанный. Чечня покажется "детским лепетом". А поскольку энергии на действия все равно нет – то распад России обеспечен.
Может, об этом и беспокоятся?
Вывод один: надо не гасить окна, а зажигать разум. А если окна все же погашены, то хотя бы порассуждать в темноте. Ритуальность предполагает подобное. "Будит мысль", как говорил один политический классик эпохи распада СССР и гашения окон. Не к темноте будь помянут..
25.03.1999 : Анатомия безумия
Сергей Кургинян, Юрий Бялый
Об истоках югославского кризиса и его влиянии на мировую и российскую политику
Доклад опубликован в журнале "Россия XXI". 1999. #1
1. Балканский стабилизатор
Крайне острая реакция огромной части мирового общественного мнения, и в том числе на Западе, на начало агрессии НАТО в Югославии показывает, что синдром сытого, благополучного безразличия к чужой крови и боли еще не стал доминирующим фактором мировой политики, позволяющим отодвигать границы дозволенного в любом направлении и в любых пределах. Однако эмоциональность восприятия происходящего с акцентом на искреннем негодовании – плохой советчик для принятия решений, то есть для эффективного политического действия. И приходится констатировать, что и в реакциях общественных деятелей, и в публичной риторике отечественных и зарубежных политиков явно недостаточно того холодного анализа, на основе которого и строится прежде всего конструктивная властная эффективность.
В аналитическое рассмотрение не вводятся слишком многие из тех политических очевидностей, которые составляют главный нерв югославского процесса. И потому напомнить о них сейчас более чем своевременно.
Прежде всего, Балканы во все исторические времена были особым местом Европы. Эта зона европейско-азиатских коммуникаций и крайне важных торговых путей просто в силу своего географического положения оказывалась транзитом и, соответственно, местом "выяснения отношений" между возникавшими и уходившими в небытие историческими империями. Древняя Греция, Рим, Византия, Венгрия, Болгарское царство, империя Османов, империя Габсбургов – лишь часть тех исторических субъектов, которые в своей экспансии прокатывались военными, миграционными, этнокультурными, конфессиональными и пр. волнами по региону, оставляя за собой неизгладимые следы в виде крайне сложного чересполосного этно-общинного и конфессионально-общинного расселения и наслаивающихся друг на друга пластов взаимных исторических обид.
Кроме того, в результате указанных процессов Балканы оказались уникальным историческим стыком сразу трех цивилизаций – католической, православной, исламской, что даже в нынешнюю сравнительно секуляризованную эпоху, как мы убеждаемся на каждом шагу, имеет огромное значение и также является неотменяемым историческим "следом" в судьбах Балкан.
Те, кто в сегодняшнем "глобализующемся" и модернизированном мире склонен рассматривать подобные следы как книжную архаику, глубоко ошибаются. Историческая память народов, живущих в подобных местах, неизбежно хранит и воспроизводит огромный и сложно выстроенный комплекс исторических и мифоидеологических конструкций, которые только и в состоянии обеспечить самоидентификацию и самосохранение. Все это историческое и мифоисторическое наследство живет в памяти людей, дышит из прошлого в современность и оказывает огромное, иногда решающее влияние на политику.
Главное, что следует из сказанного, – исключительная сложность и радикальность исторических противостояний в регионе. И именно эта радикальность и сложность противостояний сделали Балканы тем "чувствилищем Европы", где "во времена перемен" сходятся, напрягаются и лопаются тонкие нити множества мировых процессов.
Угрожающая очевидность данного факта была осознана Европой уже достаточно давно. Регулярно охватываемая войнами, Европа тем не менее не могла себе позволить иметь на Балканах такую потенциальную легко подрываемую "безгосударственную" или "полугосударственную" мину, которая всегда была чревата войной, непредсказуемой и незапланированной. Европа хорошо усвоила уроки подобной непредсказуемости, в результате которой турки почти внезапно оказывались под Веной. И именно поэтому в 1878г., после поражения Османов, решением Берлинского конгресса была создана Сербия как первый исторический балканский "стабилизатор".
