За кулисами второго фронта - Орлов Александр (книги без сокращений .txt) 📗
«На восточной части (деревни Ленино. — А.О.), за ручьем… противник стоял так, будто он сделан из железобетона. В течение четырех дней лежали друг против друга… и невозможно было захватить больше ни одного метра земли».
Железная стойкость советских войск, остановивших врага, суровая зима, сковавшая немецкую армию, неготовую к боевым действиям в данных условиях, создали предпосылки для перехода Красной Армии в контрнаступление под Москвой. Успеху способствовал боевой опыт, приобретенный летом и осенью, правильная оценка обстановки, скрытное накопление под Москвой новых крупных резервов. Помимо войск, занимавших оборону, удалось стянуть к Москве еще 22 дивизии и 11 бригад. Эти крупные стратегические резервы, введенные в сражение неожиданно для противника, сыграли решающую роль в успехе начавшегося 5 декабря контрнаступления. Советское командование сумело правильно выбрать момент перехода в контрнаступление, когда вермахт уже прекратил наступление, но еще не перешел к обороне. Ставка на этот раз сумела правильно определить направления главных ударов, и их внезапность лишила противника возможности перегруппировать свои силы. Уже были учтены первые уроки войны.
«То, что немецкое командование было застигнуто врасплох, свидетельствует о хорошо удавшемся русским развертывании сил и о правильно выбранном моменте контрнаступления», — писал немецкий историк К. Рейнхардт.
Битва под Москвой положила конец блицкригу. Успешные действия Красной Армии в этой битве вызвали большой морально-политический подъем в стране и армии, вдохнули уверенность в то, что мы в состоянии одолеть даже такого сильнейшего врага, как вермахт. Победа под Москвой усилила движение Сопротивления в Европе.
Однако этот успех был переоценен. В начале января 1942 г. Сталин поставил задачу 6-ти фронтам развернуть решительное наступление на всех основных стратегических направлениях, с тем чтобы обеспечить таким образом полный разгром гитлеровских войск уже в 1942 г. Это оказалось иллюзией. Снова была недооценена мощь противника. Сил и средств в то время хватало лишь на наступление на одном, центральном направлении, где обозначился успех, и враг был отброшен на 100—250 км от Москвы. Но развернув общее наступление на широком фронте, советское командование, хотя и владело стратегической инициативой до середины апреля, поставленных целей не достигло. Красная Армия, еще не овладев искусством ведения современной войны, испытывала серьезные недостатки в материальном снабжении, особенно в боеприпасах; танки и авиация применялись децентрализованно. Стратегические резервы, созданные зимой 1941/42 г. были равномерно распределены по всем фронтам и бездарно ими растрачены. В результате ни на одном из трех стратегических направлений поставленные задачи не были выполнены. Ленинградский и Волховский фронты не смогли соединиться и прорвать кольцо блокады Ленинграда. Неудачей окончилась и попытка Северо-Западного фронта окружить в районе Демянска крупную группировку врага. Немцы прорвали кольцо окружения и сохранили за собой демянский плацдарм. На центральном направлении глубокий охват советскими войсками ржевско-вяземского плацдарма, удерживаемого врагом, не принес успеха. Попытки расчленить этот плацдарм неизменно заканчивались провалом, а прорывавшиеся соединения сами попадали в окружение и вынуждены были пробиваться через немецкие тылы к своим. Захлебнулось наступление и на юго-западном направлении, где Юго-Западный и Южный фронты, создав барвенковский выступ, были вынуждены прекратить наступление. На юге войска Красной Армии, захватив Керченский полуостров, так и не смогли освободить Крым.
Попытки советского командования весной 1942 г. провести наступательные операции на отдельных направлениях заканчивались одна за другой провалом. Стратегической ошибкой была неправильная оценка обстановки, сложившейся к маю 1942 г. Ставка полагала, что неприятель нанесет главный удар на западном направлении, а он готовил его на юго-западе. В результате основные наши резервы сосредоточились в центре, а не там, где они были нужны. Чреватым роковыми последствиями оказалось решение Верховного Главнокомандования одновременно обороняться и наступать: перейти к стратегической обороне, но и провести ряд частных операций. Вновь была допущена переоценка своих сил и недооценка сил вермахта. Несмотря на сообщения разведки, предупреждавшей о подготовке немцами наступления на юго-западе, и возражения Генштаба, Сталин санкционировал проведение Керченской и Харьковской наступательных операций. Обе они завершились крупным поражением советских войск. Провал операции под Харьковом резко ослабил группировку Красной Армии на юго-западном направлении — как раз там, где враг готовил летнее генеральное наступление.
Почему же так драматически складывались обстоятельства для Красной Армии в первые полтора года войны? Здесь целый ворох причин: и некомпетентность высшего руководства армии и флота, и слабая подготовка командного состава, и недостаточно умелое владение имевшейся на вооружении военной техникой, и низкое боевое мастерство наспех обученных резервов. Все это, вместе взятое, в условиях непрерывного натиска сильного врага приводило к плачевным результатам. Воевать еще не умели. Выход искали в чрезвычайных мерах: меняли командиров, усиливали репрессии, пытались поднять боевой дух многословной пропагандой.
Одной из причин крупных неудач была весьма несовершенная организация войск и слабость их вооружения. Штат стрелковой дивизии из-за недостатка оружия и техники в 1941—1942 гг. менялся пять раз. Стрелковые корпуса в 1941 г. были расформированы. Из-за больших потерь в начале войны в дивизии уменьшалось количество артиллерии, сокращались подразделения тыла, особенно плохо обстояло дело с автотранспортом. Не хватало танков поддержки пехоты. В танковых и механизированных войсках из-за недостатка матчасти формировались танковые бригады и батальоны. На большие формирования недоставало техники. Мехкорпуса, созданные перед войной, из-за их громоздкости и неумелого управления ими несли большие потери и были расформированы в августе — сентябре 1941 г. Сформированные весной 1942 г. танковые корпуса оказались неэффективными, так как входившие в них стрелковые части в ходе операции отставали. Кроме того, не было частей боевого обеспечения. Артиллерия после огромных потерь в начале войны и в силу невозможности их восполнения была сосредоточена в артиллерийских частях и соединениях резерва Верховного Главнокомандования, что ослабило артиллерийское вооружение стрелковых дивизий.
Этот недостаток частично восполнялся увеличением количества минометов в стрелковой дивизии. Кавалерия, на которую возлагалось немало надежд перед войной, себя совершенно не оправдала. Вредила нашим частям и соединениям предвоенная недооценка инженерных войск. В условиях стратегической обороны их роль чрезвычайно возросла. Осенью 1941 г. жизнь заставила сформировать 10 саперных армий. Создавались инженерные бригады специального назначения (для постановки фугасов, электрозаграждений и др.). Не справлялись с задачей войска связи. Надежды на обеспечение устойчивой связи средствами довоенных линий Наркомата связи не оправдались. Радиосвязь была не развита; проводная связь вела к нарушению, а порой и к полной потере управления. Авиация, после нанесенного ей в июне 1941 г. страшного урона, до конца 1942 г. была немногочисленна, но и ее не применяли массированно.
Летом 1942 г. все вновь обернулось трагедией для наших войск.
Растраченные весной и в начале лета ресурсы, неумение распорядиться теми силами и средствами, особенно танками и авиацией, которые имелись у Ставки, привели к тому, что с началом немецкого наступления на южном крыле советско-германского фронта у командования фронтов не оказалось в распоряжении достаточного количества сил, чтобы наносить удары по врагу. Наспех созданные ударные группировки состояли, как правило, из ослабленных в боях стрелковых соединений. Войска же, направляемые Ставкой по железной дороге, прибывали на фронты медленно и, не завершив сосредоточения, сразу шли в бой. В танковых соединениях было мало исправных танков. Времени для организации и отработки управления при подготовке контрударов, к несчастью, не хватало.
