Столконовение цивилизаций: крестовые походы, джихад и современность - Тарик Али (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Концепция нового государства Джинны состояла в следующем: Пакистан будет «маленькой Индией», но большинство в нем будут составлять мусульмане. В ретроспективе это кажется абсолютно наивным. Одно бесспорно: у Джинны и в мыслях не было, что раздел субконтинента по конфессиональному признаку приведет к религиозным чисткам в обоих государствах. Его видение ситуации имело изъяны, но оно никогда не было теократическим, прежде всего потому, что исламские фундаменталисты враждебно относились к этой идее и созданию Пакистана. Некоторые из них считали, что создание чисто мусульманского государства противоречит присущему исламу универсализму. В глазах ортодоксов «мусульманский» национализм был неким запрещенным гибридом. Для других исламских мыслителей идея «выкраивания» из Индии исламского государства была приемлема, однако Мусульманскую лигу они считали исключительно светской националистической партией, и поэтому они не могли согласиться с ее концепцией создания Пакистана [89].
Основатель исламской партии «Джамаат-э-Ислами» маулана (букв, «уважаемый господин») Абул Ала Маудуди (1903–1979), не выносил Джинну и ни во что не ставил Мусульманскую лигу.
Он происходил из семьи, которая чувствовала, что после разгрома восстания 1857 года, приведшего к формальному закрытию могольского суда и изгнанию последнего императора империи Великих Моголов Бахадур-шаха Зафара в Бирму, ее лишат духовных и материальных привилегий. Отец Маудуди, юрист и сторонник модернизации, отвернулся от мира, стал аскетом и последователем суфизма. Он не захотел, чтобы его дети подвергались влиянию западной культуры и впитывали ее ценности, поэтому ограничил образование своего сына арабским языком и урду. Маудуди воспитывался на учении шиитской секты Деобанди [90], ортодоксальной интерпретации ислама, целиком отвергавшей современность и придававшей огромное Значение Корану. Однако вскоре Маудуди начал изучать английский язык и труды западных философов и сначала, как и Джинна, поддерживал ИНК, но после распада Османского халифата, в возрасте двадцати одного года, стал одержим этим «позорным поражением» и его пагубным влиянием на Индию.
Даже те индийские мусульмане, которые приняли поражение империи Великих Моголов, так или иначе ориентировались на Стамбул. Когда халифат распался, они растерялись, это чувство испытывали даже такие деятели искусства, как поэт и философ Мухаммед Икбал (1877–1938). Будучи выпускником элитного колледжа в Лахоре, он изучал философию под руководством талантливого и благородного ученого-ориенталиста Томаса Арнольда. Именно он посоветовал юному поэту посетить Европу, чтобы расширить кругозор. Икбал последовал этому совету и провел три года (1905–1908) в Гейдельберге, где возрос его интерес к философии.
Выбор Икбалом поэтической формы изложения своих философских размышлений был обусловлен его интеллектуальным окружением. В период воодушевления светским национализмом он написал яркий и вызывающий сильные чувства «Гимн Индии», который стал любимым произведением Неру и до сих пор декламируется светскими лидерами Индии, чтобы доказать свою преданность стране. Во время китайско-индийского конфликта 1960-х годов этот гимн без конца повторяло Всеиндийское радио. Возможно, Икбал и заявил бы публично о том, что этот гимн был написан только для мусульман, однако сила и искренность этого стихотворения обеспечили ему долгую славу. В тот же период было написано еще одно стихотворение, «Новый храм»:
Вскоре после возвращения поэта из Европы его настроение также изменилось. Он увидел конец Османской империи и написал свою знаменитую «Жалобу», обращенную к Аллаху. Как и те, кому было адресовано это стихотворение, поэт в нем то хвастался, то жаловался на судьбу, то впадал в отчаяние. Он восхищался победами древнего ислама и жаловался на то, что он загнивает. Только мусульмане защищали монотеизм, и только они на остриях своих мечей принесли благую весть Аллаха на все континенты. Почему же тогда Аллах так жестоко наказывает их теперь?
Стихотворение это обращено к индийским мусульманам, однако духовенство усмотрело в нем отступничество, начали говорить, что Икбал стал неверным. Поэту, который намеревался отдать свой голос сообществу, впавшему в депрессию из-за того, что его религия вырождается, пришлось написать новое стихотворение, «Ответ на жалобу», в котором Аллах отвечает правоверным, чтобы развеять всякие сомнения. Если мусульмане чувствуют себя несчастными, то в этом виноваты они сами. Они стали слишком рьяно предаваться земным утехам и забыли учение своего пророка. Но и этот период в творчестве Икбала также не продлился слишком долго.
Вступив в социально-революционный период творчества, поэт организовал встречу Ленина с Аллахом. И они удивили друг друга. Аллах внимательно выслушал рассказ Ленина о классовых войнах, которые определяют все процессы на Земле, и был тронут этой речью. В строчках из «Божьей заповеди» — которую до сего дня цитируют социалисты и коммунисты Юго-Восточной Азии — Аллах приказывает ангелу Габриэлю:
