Украинская химера. Финал антирусского проекта - Бунтовский Сергей Юрьевич (книги хорошего качества .txt) 📗

Но уже в конце 1918 года, когда немцы покинули Украину, на освобожденных землях вновь встал вопрос о суверенной ДКР и ее отношении к Украине. На этот раз большевики сразу позабыли свое обещание о референдуме и заняли однозначную жесткую позицию по отношению к мнению донбассовцев. Ленин объяснил это тем, что для большевиков «вопрос о границах государств – вопрос второстепенный, если не десятистепенный», и призвал русских большевиков «быть уступчивыми при разногласиях с украинскими коммунистами-большевиками, если разногласия касаются государственной независимости Украины, форм ее союза с Россией, вообще национального вопроса».

Итогом подобных интернационалистских призывов Ленина стало постановление Совета обороны от 17 февраля 1919 года: «Просить тов. Сталина через Бюро ЦК провести уничтожение Кривдонбасса». И эта просьба была выполнена: назначенная на 20 февраля 1919 года Донецко-Криворожская областная партконференция была запрещена. Через несколько дней был подписан договор между Россией и Украиной (Советской), по которому большая часть ДКР без всякого референдума отходила к последней. Так насильственными действиями «сверху» была ликвидирована Донецко-Криворожская республика.

Донецкие руководители, правда, все равно не унимались. Еще через год, когда Советская власть утвердилась в Донбассе окончательно, в феврале 1920 года в Юзовке прошел съезд волостных ревкомов Юзовского района, который заявил: «Съезд настаивает на быстром экономическом и политическом слиянии Донецкой губернии с Советской Россией в едином ВЦИК Советов». На печатях, которые сохранились на документах того времени, еще отчетливо видно, что Юзовку считали частью РСФСР, а не УССР. Но, по всей видимости, к середине весны 1920 года сопротивление автономистов удалось сломить. Хотя еще в 1920 году Николай Скрыпник писал, что Донбасс – «одна из главных трудностей нашей работы на Украине».

Крым

19 марта 1918 года в Крыму Первый съезд Советов Тавриды провозгласил создание независимой Социалистической Советской Республики Таврида [12]. Этим решением местные власти надеялись сохранить Крым от германского вторжения. Ведь не будут же немцы, которые должны действовать в границах УНР, завоевывать другое государство? Тем более что даже Центральная рада, очерчивая границы УНР, не претендовала на Таврию. Однако расчет оказался ошибочным, австро-германские части 16 апреля атаковали Перекоп.

Шеститысячная Красная армия Советской Тавриды под командованием Гольдштайна попыталась оказать сопротивление, но была разгромлена без особых усилий со стороны немцев. Как и на материковой Украине, впереди германцев шли части УНР под командованием полковника Болбочана. Гайдамаки первыми ворвались в Симферополь. На основании этого успеха Центральная рада 20 апреля 1918 года объявила Черноморский флот собственностью УНР, а Крым – частью УНР. Немцы такую прыть украинцев не одобрили, так как считали полуостров своей законной добычей. Генерал фон Кош потребовал от Рады немедленно вывести отряд Болбочана из Крыма, пригрозив в случае неповиновения силой разоружить украинцев. Военный министр УНР Жуковский принес свои извинения и выполнил требования немцев.

25 апреля немцы подошли к Севастополю, который обороняли советские войска. Четыре дня город сопротивлялся, но затем стала понятна бесперспективность обороны. 30 апреля просоветская часть Черноморского флота, взяв на борт всех единомышленников, вышла из гавани, взяв курс на Новороссийск. Экипажи оставшихся кораблей посчитали меньшим злом поднять украинский флаг. Командующий флотом контр-адмирал Саблин потребовал от немцев прекратить штурм крепости, так как флот признал над собой власть УНР.

Так, весной 1918 года власть над Украиной полностью оказалась в руках немцев, прикрывавшихся практически бессильной Центральной радой.

Гетман на час

Несмотря на победу над красными, Центральная рада так и не смогла превратиться в полноценную власть. Поэтому и у немцев, и у украинских политиков возникла мысль, что следует заменить собрание болтунов одним ответственным лидером. Масло в огонь подлили и сами деятели Рады. Так, в ночь с 24 на 25 апреля 1918 года из собственной квартиры в Киеве неизвестными лицами был похищен Абрам Добрый, директор Киевского банка внешней торговли, через который немецкие оккупационные силы вели финансовые операции с Рейхсбанком. В дело поиска похищенного включилась германская контрразведка, которая установила, что миллионера похитили по приказу премьер-министра украинского правительства и двух министров – военного и внутренних дел. Банкира увезли в Харьков и принялись вымогать у него выкуп в размере 100 000 рублей.

Взбешенный главнокомандующий германскими оккупационными войсками на Украине генерал-фельдмаршал Герман фон Эйхгорн 26 апреля издал указ, которым вводил на территории УНР германские военно-полевые суды, имевшие право карать за уголовные преступления.

Во второй половине апреля фон Эйхгорн в поисках кандидатуры на роль правителя Украины обратил внимание на бывшего царского генерала Павла Скоропадского. Кайзер кандидатуру одобрил, и с генералом и его сторонниками начали работать немецкие специалисты. Принимая власть, Скоропадский обязался выполнить все взятые на себя Центральной радой обязательства по поставкам продовольствия и сырья.

Первоначально наиболее решительные из числа немецких командиров вообще планировали после упразднения Рады ввести свое прямое правление, однако генерал Вильгельм Грёнер не поддержал этот план, так как посчитал, что германских сил на востоке недостаточно для эффективного контроля над обширной территорией. Поэтому он порекомендовал сохранить видимость независимого государства, которое должно было служить ширмой для немецкой армии. Мнение генерала поддержали германский посол Мумм и его австрийский коллега граф Форгаш, которые также посчитали, что незачем брать на себя ответственность, если можно найти марионетку из местного населения.

Впрочем, было бы ошибкой изображать генерала Скоропадского исключительно как ставленника немцев. Он был отнюдь неглуп, амбициозен, имел определенную популярность в обществе и сам готовился к старту своей политической карьеры. Так как его интересы совпали с немецкими, то он принял предложение германской помощи для захвата власти. В дальнейшем он, несомненно, планировал вести свою игру и постепенно выйти из-под германской опеки.

28 апреля 1918 года в зал киевского Педагогического музея, где происходило заседание Рады, вошел немецкий патруль, который и разогнал это учреждение. По описанию присутствовавшего при этом Алексея Гольденвейзера, все происходило следующим образом: «Министерская ложа была в начале заседания полна, но постепенно большинство министров, в том числе Ткаченко и Жуковский, исчезли. Помню, как поразило меня в этот день осунувшееся лицо Ткаченко и лихорадочный блеск его глаз. Заседание все продолжалось, приближалось время перерыва, мы начинали уже уставать, и около 4 часов дня на трибуне появился Рафес… С лестницы донесся шум, дверь в зал растворилась, и на пороге появились немецкие солдаты. Несколько десятков солдат тотчас вошли в зал. Какой-то фельдфебель (потом выяснилось, что это был чин полевой тайной полиции) подскочил к председательскому креслу и на ломаном русском языке крикнул: «По распоряжению германского командования объявляю всех присутствующих арестованными. Руки вверх!» Солдаты взяли ружья на прицел. Все присутствующие встали с места и подняли руки… Грушевский, смертельно бледный, оставался сидеть на своем председательском месте и единственный во всей зале рук не поднял. Он по-украински говорил что-то немецкому фельдфебелю о неприкосновенности прав «парламeнта», но тот еле его слушал. Немец назвал несколько фамилий, в том числе Ткаченко и Жуковского, которые приглашались выступить вперед. Никого из названных в зале не оказалось. Тогда всем депутатам было предложено перейти в соседнюю комнату; при этом в дверях залы заседания солдаты ощупывали нас, ища оружия.