Стратегия обмана - Вирильо Поль (серия книг .TXT) 📗
Неявным отказом от прежних «программ за мир во всем мире» сороковых годов объясняется тот факт, что пост пресс-секретаря или, хуже того, комментатора американского военного парада на Балканах был, как сообщают нам, самым провальным местом в штатном расписании НАТО: «За сорок дней вооруженного конфликта три высоких чина сгорели в информационном огне. Никто не справлялся со своим делом: путаные комментарии, противоречивые объяснения, бросающаяся в глаза ложь — из-за отсутствия правдоподобия приходилось прерывать их речи… Хочется надеяться, что следующий глава фронта масс-медиа продержится больше недели».5 Как сказал один журналист с 1 —го канала французского телевидения (TF1): «В этом деле они не знают, за какой конец уцепиться».
Для того, чтобы в глазах международного сообщества странная война в Косове не превратилась в грязную войну, следовательно, настоятельно необходимо, как заметил Пьер-Люк Сегийон 28 мая на LCI: «…чтобы обвинение, предъявленное Слободану Милошевичу Международным уголовным трибуналом по Югославии, наконец-таки, сделало законными борьбу союзников и войну, развязанную НАТО в нарушение не только Хартии Объединенных наций, но и Хартии Северо-Атлантического альянса. Первая разрешает применять военную силу только согласно решению Совета безопасности. Вторая провозглашает, что альянс является оборонительной организацией и что его члены обязаны разрешать всевозможные разногласия мирными способами».
На деле, уже 2 июня, когда сразу же после вынесения приговора Милошевичу прокурором Луизой Арбор6 Международный суд в Гааге объявил неприемлемой жалобу, поданную Сербией, за-162 требовавшей приостановки союзнических бомбардировок, от этих идеалистических положений ничего не осталось. Этот отказ старого правого органа Объединенных наций практически не получил отклика в западных медиа.
Из ряда вон выходящее событие состоит в том, что «справедливость наций» незаметно уступает место Международному трибуналу — наскоро сколоченной судебной инстанции, призванной на скорую руку узаконить незаконную войну, но в то же время остро нуждающейся в легитимации собственного существования, что 7 июня 1999 года на коллоквиуме, организованном факультетом права в Нанте, было подчеркнуто Жан-Жаком Хайнцем.
Суть выступления этого французского чиновника, ведающего делами отдела Международного трибунала по преступлениям в бывшей Югославии, заключалась в заявлении того, что эта инстанция была создана как своего рода «правовая лаборатория», которая для оправдания собственного существования поначалу должна была разбирать «ряд малозначительных случаев», не будучи наделенной правом привлечения обвиняемых к суду.
В тот же день, однако, стало известно, что двое боснийских сербов, обвиненных этим «судом экспериментального правосудия», задержаны британскими военными из KFOR в Приедоре на северо-западе Боснии. Число обвиненных по «небольшим делам», попавших в лапы полиции, сразу и военной, и межнациональной, доходит до 31 человека (из 66), что 18 июня подтвердила НАТО, дав задание развернутым в Косове военным силам сопровождать следователей Международного трибунала… ожидая заранее объявленного прибытия ФБР.
Осадное положение, чрезвычайные суды — находясь между неисчислимыми бесчинствами одних и «правовыми лабораториями» других, спрашиваешь себя, подобно господину Оуэну у Джека Лондона: будет ли в ближайшем будущем еще существовать на планете «то, что называют гражданским правом.»
По поводу этого «моря разливанного мнений», по которому кое-как пытается плыть новое международное законодательство, возникает следующий вопрос: отчего один вид агрессии (примитивной, то есть агрессии Милошевича) признается Международным трибуналом уголовно наказуемым, тогда как другой (высокотехнологичная агрессия НАТО) даже не принимается в расчет международным судом вроде суда в Гааге? Не из-за того ли, что после конфликта в Персидском заливе американские военные силы непрестанно похваляются «хирургической точностью» своих ударов?
Отсюда можно предположить, что справедливой (juste) войной будет та война, где точно (juste) целятся, и высокий технологический уровень нападения сразу же становится его моральной и правовой гарантией… Однако с середины сербской операции НАТО утратила презумпцию высокотехнологичной невиновности, когда жестоко усилила бомбардировки, тем самым обнаруживая желание причинить долгосрочный ущерб всему гражданскому населению региона путем систематического разрушения условий его обитания.
С этих пор общественное мнение стало оборачиваться против союзников, и каждый с опозданием стал спрашивать себя, не является ли, на самом деле, гуманитарная война и ее высокотехнологичный арсенал парой близнецов-антиподов вроде Джекила и Хайда.
Если придерживаться высокотехнологичного кредо «доброго» доктора Джекила, то любой метод рассредоточения насильственных действий, предназначенный принести населению максимум страданий, в этой войне следовало бы заранее отбросить. Речь идет о косвенных долгосрочных стратегиях, к которым Хайд, по несчастию, пристрастился, как-то: экономическая блокада (Кубы, Ливии, Ирака…), ведущая к социальному, санитарному, институциональному застою… или поддержка вооруженных до зубов провоенных формирований (восставшие в Катанге во времена Джозефа Кен-164 неди, красные кхмеры, талибы, Национальная армия освобождения Косова), что ведет к расширению внеправовых зон мировой окраины. Все понимают, что любые правовые тонкости сегодня являются лишь способом обмана, — дезинформацией, поставленной на поток, — призванным скрыть развал видимой справедливости, которая вплоть до операции в Косове, на первый взгляд, царила в великих демократических нациях. Адвокаты без границ, судьи без границ, попытка создания в Гааге Международного уголовного суда, подобно насекомому, принявшему форму Международного трибунала по делам Югославии и Руанды, в котором отказываются участвовать три важнейшие мировые державы, две из которых — постоянные члены Совета безопасности, а именно, Соединенные Штаты и Китай …
Прежние международные отношения прекратятся с исчезновением беспристрастности — моральной справедливости, не зависящей от права, — каковой пытались обосновывать военные действия, запланированные союзниками из старого доброго Совета безопасности Организации Объединенных наций.
Когда система законов, должных защищать, превращается в угрозу, то трудно даже сразу поверить в явную неправоспособность судебных инстанций — наследия уже давно установленного порядка. На Балканах Соединенные Штаты уже решали вопрос не о справедливой войне, а войне легитимной, и даже ригористской — в том, что касается интересов последней сверхдержавы мира и ее абсолютного превосходства, особенно в области спутникового слежения и спутниковой разведки.
Как и во времена древнеримского идолопоклонничества — которое американцы всегда усиленно копировали, — любая деятельность, любой глава государства или режима должны преследоваться, отстраняться, подвергаться разорению и наказанию как виновные в антиамериканизме, если они признаны опасными этим новым односторонним ригоризмом, представление о котором нам дал маккартизм 50-х годов, а многочисленные, произведенные без мандата, бомбардировки Ирака и других стран еще больше прояснили ситуацию.
Ригоризм в стиле Тита Ливия, новое кадастровое право, осуществляемое в космосе Соединенными Штатами по образу древнего правления центурионов: «неизгладимая отметина о вступлении во владение Землей, разделяющая, чтобы властвовать, — основа воспитания масс».7 «Трепещи и повинуйся!» Конец равновесия ядерного устрашения и новое мировое превосходство Соединенных Штатов требуют восстановления древнего состояния страха.
После падения Берлинской стены мы наблюдали развитие странной «защиты рода человеческого», популяризированной в масс-медиа с помощью многочисленных шоу в прямом эфире, телемарафонов и прочих интерактивных шоу (на социальные, медицинские, экологические темы…). В действительности, они были предназначены для того, чтобы подготовить умы к будущим великим гуманитарным маневрам, гораздо менее пацифистским, как, например, маневры в Косове. Эти маневры удались, поскольку в последнем случае можно было констатировать «зарождение неохватного подъема солидарности к косоварам, поддержанного звездами шоу-бизнеса, кино, бизнеса…»
