По следам морского змея - Непомнящий Николай Николаевич (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Что касается третьего монстра, восемнадцатиметровой длины, выставившего из воды четыре горба, украшенных каждый треугольным плавником, то его встретили в марте почти в 100 километрах восточнее Нассау, на Багамах. Его внешний вид напоминает нам целый ряд морских змеев с многочисленными плавниками.
Все три встречи были занесены в бортовой журнал, который можно найти в архиве компании «Канар лайн». Отметив относительную редкость такого рода встреч, можно удивиться, что один корабль три раза встретил морского змея за один сезон. Но этому можно найти множество вполне логичных объяснений.
Во-первых, отдадим должное первым свидетелям: помощнику капитана С. У. Моугтину и третьему помощнику О. Дж. У. Консу. Их искренность не может быть поставлена под сомнение. О случившемся они сообщили как пассажирам, так и членам экипажа. И к тому же очевидно, что внимательные и опытные наблюдатели, какими должны быть вахтенные офицеры на корабле, имеют больше шансов заметить что-нибудь необычное, особенно в течение многих часов вынужденного бездействия во время круизного рейса.
Еще более вероятно, что частота встреч связана с самим кораблем и его функциями. Количество пищевых отходов большого пассажирского корабля, выбрасываемых в море, огромно. Поэтому за ним часто следует орда различных голодных животных, особенно, конечно, акул. Но эта манна небесная может, в конце концов, заинтересовать и крупных змееподобных разного рода.
Наконец, можно допустить, что некоторые технические характеристики «Мавритании» могли благоприятствовать встрече с большими, еще неизвестными видами морских животных. Во-первых, палуба большого океанского парохода расположена на высоте 10, а то и все 20 метров над уровнем воды, а ведь гораздо проще что-нибудь заметить в море, если наблюдатель находится на такой высоте. Затем, известно, что шум винтов корабля отпугивает большинство морских обитателей, но, возможно, звуковые волны, генерируемые его лопастями, могут нравиться им больше или меньше — в зависимости от скорости вращения. Кто знает, может быть, глухой, почти бесшумный рокот гигантских винтов такого парохода, как «Мавритания», лучше воспринимается морской фауной, чем пронзительный визг пароходов меньшего тоннажа?
Экспериментами установлено, что звук сверхвысоких частот отпугивает некоторых морских животных: замечено, что, когда включается гидролокатор корабля, то есть излучатель ультразвука, сразу же исчезают китообразные — дельфины и другие, которые следовали до этого за кораблем. Это происходит потому, что они общаются между собой при помощи ультразвуковых волн и их собственный гидролокатор забивается «пиратскими радиопередачами» человека. Они как бы слепнут.
Во всяком случае, вскоре другой большой пароход, на этот раз французский, «Куба», принадлежащий «Компани женераль трансатлантик», также встретил морского змея в июле 1934 года в 1200 километрах северо-западнее Азорских островов. Тогда капитан «Кубы» передал для прессы короткое сообщение по радио. Но мы никогда не узнали бы подробностей этого происшествия, поскольку главный свидетель, помощник капитана П. Магерез испытывал панический страх перед газетной шумихой…
Сегодня можно, наконец, рассказать все детали этого очень интересного случая благодаря обязательности Жана Делаборда, главного комиссара Военно-морского флота. Кроме необычной склонности к посещению самых негостеприимных и труднодоступных мест на планете (он привез интереснейшие наблюдения с Огненной Земли и из фиордов Патагонии) этот неутомимый путешественник всегда разделял со своим английским коллегой Рупертом Т. Гудом вкус к тайнам и загадкам природы. Когда до него дошел слух о встрече с морским змеем французского парохода, он поспешил написать капитану Магерезу письмо, чтобы получить подробности. Его письмо нашло адресата 21 октября 1934 года в Колоне (Панама), где капитан Магерез только что принял командование небольшим пароходом водоизмещением 800 тонн. Он в тот же день отправил ответ Жану Делаборду «потому и только потому, — писал он, — что вы тоже морской офицер, и ваше письмо позволяет мне думать, что вы не шутите».
Как видно, этот суровый нормандский морской волк знал об участи тех, кто признавался, что видел морского змея и не хотел давать почву для насмешек, предпочитая хранить молчание. Из своих тридцати пяти лет он плавал уже восемнадцать и, как поется в песне, «три раза обогнул земной шар» под парусами. Двенадцать лет он служил в «Компани женераль трансатлантик». Таким образом, у него были все основания говорить: «Я не новичок в море и не склонен путать дельфина с китом». Он прекрасно знает, что он видел, и, упрямый, как истинный нормандец, предпочитает молчать, но не давать повод «экспертам» порассуждать о том, что он видел «на самом деле».
«Я не говорил об этом никому, — писал он, — кроме капитана „Кубы“. Я ненавижу шумиху: то, что мы видели, существует, и мне плевать на ученых, болтающих о коллективных галлюцинациях и т. п. Довольны они или нет, верят они или не верят, мне все равно». Ясно и понятно. Во всяком случае, капитана Магереза нельзя обвинить в распространении моряцких баек, чтобы привлечь к себе внимание. Содержащийся в письме рассказ не был предназначен для публикации. Он категорически настаивал на этом в письме Жану Делаборду:
«Если этот наспех написанный рассказ может представлять интерес для ваших товарищей, сообщите о нем им, но ни в коем случае не журналистам».
Извиним немного беспорядочный стиль рассказа, написанного на скорую руку в частном письме. Это отсутствие всякой заботы о литературности — составная часть истинности документа, который мы приводим, как он есть.
«Вот точные факты.
В один из июльских дней, точно не помню дату, я нес вахту с 4 до 8 часов утра и заканчивал определение нашего места по звездам (это запрещено делать вахтенному офицеру, но ночь была ясная и звездная). В 5 ч. 20 мин. было уже светло. Я стоял перед окном рубки, склонившись над тетрадью, и производил вычисления, когда вахтенный рулевой закричал: «Капитан, впереди пароход!» Однако всего несколько секунд назад ничего не было. Я поднял голову и увидел зверя, целиком поднявшегося из воды и затем погрузившегося, не подняв даже малейшей волны. Я обратил на это внимание, потому что, когда кит выпрыгивает из воды подобным образом, к небу поднимаются брызги, как от двенадцатидюймового снаряда. Я взял бинокль и стал за ним следить. Море было гладким, как зеркало. Животное нырнуло в сторону корабля и через несколько секунд появилось впереди по правому борту, примерно на расстоянии одной мили, и быстро двигалось уже в противоположную сторону. Его скорость я оцениваю приблизительно равной нашей, около 15 узлов. В момент прыжка его длинная шея и два горба прекрасно были видны над водой. На крик рулевого прибежал, также с биноклем, его свободный от вахты товарищ. Животное четыре раза ныряло таким образом с очень короткими интервалами и в одно из своих очередных появлений на поверхности оказалось на траверзе правого борта на расстоянии около 800 метров . Мы смогли без труда рассмотреть зверя: он некоторое время находился на поверхности, выгнув шею и готовясь к прыжку. Его голова поворачивалась в сторону корабля, но черное тело оставалось абсолютно негибким — ни малейшего колебания. Если бы у меня был фотоаппарат или кинокамера, я смог бы снять фильм секунд на тридцать, так как с 17-метровой высоты 800 метров дистанции — это совсем близко. Хотя все происходило очень быстро, он показался мне имеющим форму, изображенную мной на рисунке, который я прилагаю к письму. Но это определенно не змея, для которой его тело было слишком толстым по отношению к длине. Диаметр его был 4 — 5 метров, и, я вас уверяю, это был не мираж.
Затрудняюсь дать вам другие детали, так как животное быстро удалилось на север. Все произошло слишком быстро, я даже не успел поднять капитана.
Дорогой господин Делаборд, вы понимаете, что в 5 ч. 20 мин. утра вахтенный офицер и двое рулевых не могут быть ни пьяны, ни настолько заспанными, чтобы принять муху за слона. Сообщение о происшествии было передано капитаном после того, как он расспросил меня и матросов и удостоверился, что наши показания совпадают — мы не обсуждали случившееся между собой, — и уверяю вас, что мои товарищи, которые меня хорошо знают, так же как и я, убеждены, что существует животное такое же странное, как и огромное».
