Успех в жизни - Мардена Р. (чтение книг .TXT) 📗

Тот глупец, кто не может рассердиться, но тот мудрый человек, кто не хочет.

Чувствует ли человек когда-нибудь большую удовлетворенность собой, чем в то время, когда он выдержал внезапный и сильный вызов, не произнеся ни одного слова и даже неутративши хорошего расположения духа? С другой стороны, чувствует ли он когда-нибудь более глубокое унижение чем при сознании, что гнев заставит его изменить себе?

Добрая половина неприятностей жизни была бы устранена, если бы люди помнили, что молчание— золото, когда они раздражены или раздосадованы.

Чувствовать приступ раздражения или досады, когда наши нервы истощены, может быть, вполне естественно; но зачем облекать в форму речи это раздражение, которое, раз будучи высказано, останется в памяти и будет жечь подобно нарывающей ране? Не говорите ничего, когда вы чувствуете приступ раздражения, потому что вы почти наверное скажете слишком много; скажете больше, чем ваше более спокойное суждение одобрит, и скажете так, что потом пожалеете. Молчите, пока не почувствуете, что вполне владеете собой.

«Молчание», говорит Циммерман, — «самый надежный ответ на все нападки наглости, пошлости или зависти».

Когда Сократ замечал в себе расположение к гневу, он обуздывал себя, начиная говорить тихим голосом.

«Докажите мне», сказала миссис Олифант, «что вы можете владеть собой, и я скажу, что вы воспитанный человек; без самообладания же самовоспитание почти ничего не стоит».

Герберт Спенсер говорит, что «наиболее важное свойство человека, как нравственного существа, — это способность самообладания».

Большинство людей называют раздражительность небольшим недостатком, слабостью, а не пороком, тогда как не найдется ни одного порока, за исключением разве пьянства, который так сильно разрушал бы мир и счастье людей.

Раздражительность может испортить труд целых лет, и раздражительный характер омрачил репутацию многих великих людей, как, например, Эдмунда Берка и Карлейля.

Все мы склонны весьма легко относиться к нашим слабостям, упуская из виду, что как крепость цепи определяется самым слабым ее звеном, так и наша действительная сила определяется самой крупной нашей слабостью.

«Каждый человек имеет слабые стороны», сказал Мазон. «Каждый мудрый человек знает, в чем они у него заключаются, и наверное с удвоенной заботой будет оберегать их».

Ни у одного человека нет такого нрава, который от природы был бы настолько хорош, что не нуждался бы во внимании и сдерживании; но в то же время не найдется и характера настолько дурного, чтобы его нельзя было сделать приятным посредством надлежащего воспитания.

Сенека, один из величайших древних философов, сказал, что «мы каждый вечер должны призывать себя к такому отчету: какой недостаток я победил сегодня? Какой страсти воспротивился? Против какого искушения устоял? Какую добродетель приобрел?» Затем он высказывает глубокую истину, говоря, что «наши пороки исчезнут сами собой, если они каждый день будут подвергаться такому пересмотру».

Глава 15. Самоуважение

Китайцы говорят, что никогда не стоит уважать человека, который не уважает сам себя.

Если мир видит, что я не уважаю сам себя и в то же время предъявляю притязания на хорошее мнение обо мне других людей, то они вправе отнестись ко мне, как к самозванцу, так как самоуважение покоится на тех же основаниях, как и уважение к другим.

Мир имеет право относиться ко мне согласно моей собственной оценке. Мы отпечатываем на себе нашу собственную оценку и не можем ожидать большую. Когда вас вводят в общество, люди смотрят вам в лицо и в глаза, желая видеть, как вы цените сами себя. Если они увидят низкую оценку, с какой стати они будут утруждать себя расследованием, не оценили ли вы себя слишком низко. Они знают, что вы достаточное время прожили с самим собой и должны знать вашу собственную цену лучше, чем они.

Обыкновенно бывает безопасно доверять тем, кто верит себе.

Великие битвы жизни ведутся в сердце, однако мир узнает, когда наша высшая натура гибнет или одерживает верх. Мир узнает, когда стыд и позор сбивают долой чистое знамя добродетели и мужества и поднимают здесь свой собственный флаг, — узнает потому, что мы на самих своих лицах и в осанке носим отпечаток наших поражений и побед. Каждая наша мысль, каждое лелеемое нами стремление, оставляют неизгладимые следы на всей нашей внешности. Что мы думаем, тем мы и делаемся. Рано или поздно мы уподобляемся пище нашего ума.

Все наши чувства, поступки, сношения, победы, поражения, оставляют неизгладимые отметки на окнах нашей души и таким образом опубликовывается перед всем миром. Все лицо надевает траур в случае утраты человеком самоуважения.

«Выдающейся чертой генерала Гранта была его чистота», говорит Чайлд. «Я никогда не слышал, чтобы он высказал нечистую мысль или сделал неприличный намек в какой бы то ни было форме. Я никогда не слышал, чтобы он говорил что-либо такое, чего нельзя было бы повторить в присутствии женщин».

Однажды в союзном лагере один офицер, пожелав рассказать какую-то историю, предварительно осведомился, нет ли дам. Генерал Грант, оторвавшись от бумаги, которую он читал, и пристально глядя офицеру в глаза, медленно и выразительно проговорил: «Нет, но здесь есть джентльмены».

В другом случае, участвуя в обеде американцев в одном иностранном городе, генерал Грант, когда разговор перешел к сомнительным темам, разом встал и сказал: «Господа, прошу меня извинить, удалюсь».

«Как каждая моя ошибка или безрассудство в моей прежней жизни являются для меня помехой», говорит Рескин, «так каждое совершенное мною добро, каждый проблеск справедливости в моем прошлом, находятся сейчас со мной и помогают мне в моей работе».

Сознание благородного прошлого дает нам уверенность и силу сегодня. Воспоминание о том добре, которое мы сделали, воодушевляет и ободряет нас к новым стремлениям в этом направлении.

Никогда не преследуйте ложь; оставляйте ее в покое и пускай она замирает сама собой.

«Я могу вырабатывать хорошую репутацию гораздо быстрее, чем кто-нибудь может портить ее при помощи лжи», сказал Бичер.

Когда президент Андрю Джаксон в первой речи в Вашингтоне упомянул, что он начал свою политическую карьеру в качестве ольдермена и прошел через все отрасли законодательной деятельности, один из слушателей прокричал: «из портных!» — «Какой-то джентльмен говорит, что я был портным», сказал президент: «это ни в малейшей степени не смущает меня, потому что когда я был портным, я пользовался репутацией добросовестного портного, всегда был аккуратен с моими заказчиками и всегда шил платье впору».

«Незапятнанное сердце не легко запугивается», сказал Шекспир.

«Одна добродетель поднимает нас выше надежд, страхов и случайностей», сказал Сенека.

Глава 16. Благовоспитанность

Внешность и вежливость играют большую роль в определении нашего влияния и нашей репутации.

Неумение держать себя часто подрывает влияние честности, трудолюбия и величайшей энергии. Многие люди могли бы удвоить свое влияние и успех при помощи доброжелательной вежливости.

Наше добро бывает меньшим добром, когда оно неуклюже и грубо.

Бросьте собаке кость, сказал один проницательный наблюдатель, и собака убежит с нею без виляния хвостом. Позовите ту же собаку к себе, потреплите ее ласково по голове и дайте ей кость из рук, и собака начнет от благодарности размахивать хвостом. Итак, даже собака и та, очевидно, понимает и ценит хорошую манеру доброго дела. Те, кто свои добрые дела как бы швыряет, не должны ожидать, что их милости будут подхватываться с благородной улыбкой.