Терапия испытанием: Необычные способы менять поведение - Хейли Джей (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗

— Как вы вызвали у себя рвоту? — спросил терапевт.

— Просто наклонилась над раковиной.

— Вас один раз вырвало или несколько?

— Вы имеете в виду, все вышло за раз или за несколько раз? За несколько. Я делала это, пока не почувствовала, что почти закончила. Несколько раз. Я обычно делаю перерыв на несколько минут, потому что считаю, что это дает возможность тому, что внутри, опуститься на дно, откуда я могу это потом вырвать, — она обернулась к мужу. — Отвратительно. Прости меня.

Честность женщины при описании совсем неженственного симптома перед лицом двух мужчин для терапевта и супервизора была признаком большой вероятности успеха лечения.

— Не в первый раз слышу, — отозвался муж.

— Вы видели, как ее рвет? — обратился терапевт к мужу.

— Нет. Правда, пару раз я случайно заходил и заставал ее.

— Как вы узнаете, что закончили? — задал терапевт вопрос женщине.

— Иногда просто догадываюсь, а иногда знаю, какая пища самая легкая. Например, я знаю, что мушмулла всплывает. Поэтому, когда выходит мушмулла, я знаю, что близка к концу. Или если перед ужином я ела салат, то когда листья выходят, я понимаю, что скоро закончу.

— Рвота доставляет вам удовольствие? — спросил терапевт. — Она приятна?

—Нет.

— Какая-то часть приятна?

— Еда.

— Какая-то часть рвоты приятна?

— Нет, когда она заканчивается, чувствуешь лишь облегчение. Вся серьезность проблемы обнаружилась на следующем интервью, когда муж рассказал о своих скрытых угрозах оставить жену:

— Я сказал, что когда-нибудь я уйду, если она это не прекратит, — он пояснил, что выразил угрозу более определенно в тот раз, когда их подвал затопило из канализации: — Наш подвал был буквально полон рвотой. Без преувеличений. Рвота стояла не меньше десяти сантиметров глубиной. Это был просто отвратительно.

— Кто убрал подвал? — спросил терапевт.

— Я, — ответил муж, а жена возразила, что однажды она тоже убирала.

— Сначала я думал, что это из-за мусора или строительных отходов, — сказал муж. — Я не понимал в чем дело, пока она мне через неделю не призналась.

Сложность лечения этой женщины заключалась в том, что ее дважды помещали в больницу, так как возникала угроза потери веса до отметки, опасной для жизни. Таким образом, терапевт был озабочен тем, что в ответ на отказ от рвоты пациентка могла отказаться от еды. Решение одной проблемы могло спровоцировать возникновение другой. Дополнительным обстоятельством было то, что, даже излечившись от навязчивой рвоты, пациентка, начав набирать вес, могла снова вернуться к испытанному средству — рвоте. Соответственно, терапевт сконцентрировался как на проблеме рвоты, так и на проблеме веса. Он спросил, сколько она весит, она ответила:

— Сорок четыре килограмма.

— Ваш наибольший вес? — спросил терапевт.

— Шестьдесят восемь, — ответила женщина с отвращением, добавив, что это было в юности.

— Скажите, при каком весе вам не требуется пользоваться рвотой, чтобы похудеть? Думаю, девяносто килограммов можно не обсуждать.

— Если честно? — задумалась женщина: — Я бы сказала, сорок пять. С сорока пяти я бы начала нервничать.

— А какой вес вы считаете нормальным для женщины вашего роста?

— У другой женщины? Сорок пять.

— Сорок пять — это вес, при котором вы считаете, что выглядите лучше всего?

— Конечно, потому что я не вешу сорок пять. Если бы весила, то, вероятно, сказала бы сорок три.

На тот же вопрос муж ответил, что при весе пятьдесят или даже пятьдесят два «она выглядит наилучшим образом и физически лучше контролирует себя».

— С тех пор, как ты меня знаешь, я никогда не весила пятьдесят, — возразила жена.

— Ну, сорок семь как цель мы устанавливали, — сказал он, и она согласилась, объяснив, что это был ее вес до свадьбы.

Жена, подобно большинству женщин с пищевыми расстройствами, была постоянно озабочена своим весом и, как правило, несколько раз в день становилась на весы. Во время третьего интервью терапевт попросил мужа в течение недели взять на себя взвешивание жены, причем делать это следующим образом: «Взвешивайте ее раз в день и отмечайте показания весов на графике, но при этом не позволяйте ей знать свой вес. Закрывайте ладонью шкалу, так чтобы она не могла подглядеть». Жене же терапевт сказал, что хочет, чтобы в течение недели она сама к весам не подходила.

Целью данного задания было заставить жену отвлечься на неделю от своего веса, чтобы посмотреть, сможет ли она вытерпеть столь длительное время без замеров. Ей не только удалось не взвешиваться самой в течение недели, но впоследствии она пользовалась весами не чаще одного раза в неделю. Постоянная поглощенность своим весом исчезла.

Терапевт попросил мужа отмечать в записной книжке, сколько раз в день рвало его жену.

— Вы думаете, что она будет мне сообщать? — рассмеялся муж.

— Я предполагаю, что вы получите эту информацию, — спокойно ответил терапевт.

— Вы ожидаете, что я буду рассказывать ему, — также смеясь, спросила жена.

Так вот, она рассказывала ему. Муж завел дневник и принес его на следующую встречу. Честность его жены сделала излечение возможным.

Беседы с супругами не вскрыли проблем между ними или родственниками (кстати, живущими довольно далеко), которые были бы достаточно серьезны, чтобы служить причиной столь частой рвоты. Никакой разумной гипотезы не выстраивалось. В подобных ситуациях терапевт часто не уверен, стоит ли предпринимать какие-то действия и вмешиваться в чью-то жизнь, не зная, какую функцию в ней выполняет столь суровый симптом. Чтобы справиться с этой проблемой, терапевт попросил составить список всех возможных последствий прекращения рвотного симптома. Причем супругам было предложено посвящать этому определенное время каждый вечер. При этом следовало избегать обсуждения негативных последствий рвоты, таких, например, как риск потерять зубы из-за желудочной кислоты, постоянно попадающей в рот с рвотой, или вред, наносимый пищеводу. Муж с женой должны были обсуждать приятные перспективы, например, что жена будет делать с освободившимся временем, ранее занятым рвотой, или как повлияет на их отношения то, что она больше не будет «проблемным человеком», а наоборот станет личностью, справившейся с десятилетним симптомом, и тому подобное.

На следующей неделе супруги появились с тщательно отпечатанным списком — две страницы, один интервал между строками — всех последствий, которые они смогли представить. Следующие две встречи были посвящены обсуждению этого списка. Поведение терапевта ясно показывало, что он может решить проблему, но не уверен должен ли это делать, пока не узнает всех возможных последствий. Муж с женой особо подчеркивали, что ей не потребуется врать, а он сможет, наконец, доверять ей. Они должны будут приспособиться к более доверительным, близким отношениям. Если жена победит свой недуг, им придется также заключить новый брачный контракт, ибо муж женился на женщине, которая была не в состоянии справиться со своей проблемой. Поборов свой симптом, жена переставала быть проблемой в их отношениях.

Для того чтобы проверить, насколько супруги готовы следовать инструкциям, им было дано несколько заданий. Муж должен был пойти вместе с женой в магазин и накупить целый пакет всяких гамбургеров для настоящего кутежа. Вернувшись домой, жена должна была съесть это все перед ним и перед ним же вырвать все обратно. Все задания, которые давал им терапевт, выполнялись неукоснительно. В конце концов было решено, что супруги готовы к тяжелому испытанию. Поскольку они сотрудничали в выполнении мелких заданий, вероятнее всего, они готовы выполнить и большое. Итак, решено было дать им в качестве гарантированного излечения тяжелое испытание. На шестой встрече терапевт начал осуществлять технику «затяжного анекдота». Он сказал, что хочет попросить их сделать две вещи, первая из которых покажется ерундой, а вот вторая, похоже, решит проблему. Затем терапевт сказал, что увидится с ними через две недели и тогда поведает им способ решения проблемы. До этого ой хочет, чтобы они выполнили мелкое задание: снова пойти в магазин и накупить «пищевого мусора». Затем супруги должны выложить еду на стол, сесть и смотреть вместе на нее, а жена должна решить, съесть ее или выбросить. «У вас будет выбор, как использовать эту пищу, — сказал терапевт. — Один способ — пропустить ее через тело, другой — отправить сразу же в мусорное ведро или унитаз».