Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов - Литл Уильям
Думаете, чтобы проверить медиума, достаточно прийти в «Таинства» и немного посмеяться? Не тут-то было. Проверка медиумов — очень серьезное ученое занятие. Долгие годы исследователи пытались разработать верный тест, который исключал бы возникающие в таких случаях проблемы. Большую часть этих «проблем» исправила работа Вайзмена и О’Киффа.
Например, в исследовании контролировались «утечки информации», происходившие, если медиум собирал информацию об объекте (человеке, пришедшем на сеанс) через Интернет, телефонные базы или путем подслушивания разговоров.
Даже ограниченный контакт между медиумом и объектом мог предоставить первому полезную информацию. Вайзмен и О’Кифф заметили, что скорость, с которой объект отвечал «да» или «нет» на вопрос ясновидящего, «могла подсознательно предоставить опытным медиумам информацию о том, насколько точны были их замечания в ходе сеанса».
Чтобы избежать этого, испытуемых помещали в звуконепроницаемую комнату, а объект располагался в другом помещении. Они никогда не встречались. В сущности, даже ученый, работавший с медиумами, и его коллега, работавший с объектами, никогда не встречались, чтобы не вызвать такую утечку информации.
Потом записи сеансов перемешивали и проигрывали объектам в случайном порядке. Эксперимент показал, что объекты зачастую выбирали сеансы, которые медиумы проводили для других людей. Иными словами, объект не мог отличить «свой» сеанс от других.
Любопытно, что исследователи повторяли эксперимент, ранее проведенный в Аризонском университете. Тамошние сотрудники предположили, что медиумы могут передавать людям точные сообщения от умерших друзей или родственников. Вайзмен и О’Кифф обнаружили недостатки в организации эксперимента, приводящие к «утечке информации», и взялись повторить его, устранив все возможности утечки.
В течение многих лет то и дело появлялись исследователи, утверждавшие, что нашли золотое правило проверки медиумов — легко воспроизводимый тест. Этот тест, применяя те же методы, могут повторять и другие ученые, и он приведет к прежнему результату. Эталонный тест по научным стандартам. Без него мы бы наверняка до сих пор верили, что курение полезно. Между прочим, в 1929 году статистик Фредерик Хофман в «Американском туберкулезном обозрении» заявил: «Не существует доказательств, что курение напрямую связано с ростом злокачественных опухолей в легких». Честно говоря, не понимаю, почему после такого однозначного вывода ученые взялись за дальнейшие исследования.
В то время как одним ученым нужен лишь усовершенствованный тест, другие так жаждут получить положительные результаты, что прибегают к полнейшему мошенничеству. А проверка медиумов — плодородная почва для мухлежа.
Классическим примером служит история Сэмюэла Соула, математика, преподававшего в Лондонском университете в 1930-х годах. Он пытался повторить эксперименты другого исследователя по имени Дж. Б. Райн. Последний стал известен тем, что в своей лаборатории в американском Дюкском университете представил «доказательства» существования телепатии и предвидения. Он предложил использовать карты Зенера, колоду из пяти карт с изображением различных символов: звезды, круга, квадрата, креста или волнистых линий. Испытуемые медиумы должны были попытаться телепатически передать изображение выбранной карты или же предположить, какая карта будет следующей. Пример использования подобных карт можно увидеть в первых кадрах «Охотников за привидениями», где доктор Венкман, персонаж Билла Мюррея, проверяет студентов на наличие способностей экстрасенсорного восприятия (ЭСВ), чтобы привлечь внимание девушек. Райн, не испытывая никакого интереса к студенткам, предоставил настолько точные результаты, что и у лысого волосы встали бы дыбом. Сэмюэл Соул, сколько ни пытался, никак не мог их повторить. Он пробовал и так и сяк, но ничего не выходило. А потом ему улыбнулась удача. Он обнаружил, что один из его объектов, профессиональный фотограф Бэзил Шеклтон, способен постоянно угадывать следующую карту. Это заставило окружающих признать: происходит нечто странное. Эксперимент показал, что Шеклтон несомненно обладает способностями к предвидению. И все мгновенно переменилось. Эксперимент Соула был признан самым точным на все времена. Конечно, некоторые вечно неудовлетворенные скептики и ученые кричали «мошенничество!», но доказательств обнаружить не удалось. Эту игру создали специально для медиумов. Или же они сами так решили.
Сомнения и опровержения раздавались еще четверть века, пока на арену не вышла тихая и непритязательная Бетти Марквик, член Общества психических исследований. Она устала от бесконечных «да, он доказал» и «нет, не доказал», которыми обменивались скептики и парапсихологи, и решила обелить имя Соула раз и навсегда. Более чем тридцать лет спустя после его эксперимента она принялась тщательно собирать всю информацию. В результате Марквик обнаружила, что Соул фальсифицировал результаты своих исследований, добавляя дополнительные плюсы Шеклтону, когда тот на самом деле не смог предсказать карту. Без подгонки результатов ответы Шеклтона зависели лишь от удачи — иными словами, он просто угадывал.
Но все это ерунда по сравнению с тем, как Марджери Крэндон запудривала мозги ученым, убеждая их, что она способна на внезапные извержения эктоплазмы. В 1920-х Крэндон, жившая в Бостоне, умудрялась покрываться липкой белой субстанцией, которую якобы выделяли находившиеся неподалеку призраки и привидения и которая оседала у нее на голове, шее и руках. Ученые мужи, сталкивавшиеся с обманом чуть ли не каждый день, сообща чесали в затылках. Они и представить не могли, откуда берется эта субстанция, а если Крэндон пытается их обмануть, то где она ее прячет? Доказывает ли это существование призраков? Скептикам чуть было не пришел конец, но тут один умник догадался, что Крэндон прячет и в нужный момент достает эту субстанцию из — простите за подробность — влагалища. Не стоит упоминать, что ни один приличный или хотя бы отчасти порядочный мужчина не стал бы проверять медиума в том самом месте. К тому же субстанцию, напоминающую эктоплазму, которую ей приходилась помещать в «женское лоно», Крэндон брала из легких овец. Знаю, от таких подробностей ваш обед может запроситься наружу. Надеюсь, она их хотя бы мыла.
А вот Вайзмен и О’Кифф поступили очень гуманно — пусть их эксперимент должен был ознаменовать конец медиумов, они сделали такие выводы: «Вероятно, подлинные парапсихические способности существуют, но данное исследование не сумело доказать это, потому что ясновидящие, принимавшие участие в эксперименте, не обладали вышеупомянутыми способностями или же условия, в которых проводился эксперимент, не способствовали их проявлению».
Прочитав об их исследовании, я уверился, что профессор Вайзмен мог бы помочь мне найти лучшего медиума в мире. Поэтому, готовясь к встрече с ученым, я беру блокнот, куда буду ставить звездочки, и запасную ручку. Такое впечатление, будто я снова решил пойти в школу.
Мы встречаемся в Лондоне, в баре с видом на Риджент-стрит. Вайзмен четко выражает свои мысли, он худощав, а очки придают ему вид умника. В моей школе в Бирмингеме такого поколотили бы в первый же день. Вайзмен потягивает минералку с газом, а я допиваю вторую чашку кофе за это утро и рассказываю о своих сложностях. Меня до бессонницы занимает вопрос, почему люди тратят так много денег на сеансы ясновидящих.
— Разве оно того стоит — заплатить тысячу долларов, чтобы узнать, что на тебя нападет собака?
Вайзмен выслушивает меня так, словно он мой психотерапевт.
— Почему же, несмотря на все ваши работы, люди до сих пор верят, что медиумы существуют? — спрашиваю я, качая головой и вглядываясь в небо над Северным Лондоном.
Я жду, что Вайзмен оглушительно рассмеется, хлопнет себя по бедру и скажет: мол, все потому, что люди сошли с ума.
Но он поступает иначе.
— Возможно, они правы, — говорит ученый.
Я почти давлюсь кофе. Профессор Вайзмен провел одно из самых убедительных исследований в мире, однако по-прежнему верит, что медиумы могут существовать. Да уж, на это я даже не рассчитывал.
