Истые Галлюцинации - Маккенна Теренс (читать книги без txt) 📗
Теперь, когда от событий, происходивших вокруг нашего эксперимента в Ла Чоррере, нас отделяет почти два месяца, я ясно осознаю, что мы с братом оба проявляли классические симптомы, двух разновидностей шизофрении. У него наблюдались признаки отрешенности от мира, характерные для истинной шизофрении, мое же поведение больше подпадало под экстравертную, параноидальную форму. Тем не менее я не могу согласиться с тем, что в связи с этим наш эксперимент представлял собой не что иное, как два одновременных случая шизофрении. Полностью отдавая себе отчет в том, что такая позиция может быть воспринята как. доказательство проявления у меня остаточных симптомов заболевания, я утверждаю: мы действительно столкнулись с объективным феноменом, который, хоть и обладал чрезвычайно странной природой, неразрывно связанной с физическим процессом, тем не менее коренится в молекулярных принципах, которые мы тогда исследовали. В качестве эмпирического подтверждения такой точки зрения я привожу следующие моменты, которые, как мне кажется, выводят наш эксперимент за рамки психического заболевания:
Внезапность, с которой сразу же вслед за самим экспериментом развились симптомы болезни: через несколько минут после того, как мы завершили предусмотренные экспериментом действия, мой брат стал отделяться от среды общих восприятии; в то же самое время я преодолел сознательно поддерживаемое недоверие и стал ощущать присутствие некоего кибернетического устройства. По нашим прогнозам, оно должно было стать частью эффекта, который мы рассчитывали получить, если бы нам действительно удалось создать сверхпроводящую генетическую матрицу и гарминовую связь.
Совпадающий, или согласующийся характер переживаемого нами обоими расщепления личности: подразумевается, что хотя у нас обоих проявлялись симптомы разных форм шизофрении, тем не менее, фантазии, идеи и соображения, которые у нас возникали, были общими. Мой брат считал меня шаманом-мессией, принимающим разные ипостаси, я же воспринимал его как материализовавшийся корабль-разум, совершающий обратный путь через Вселенную, - именно это могло стать одним из логических последствий нашего эксперимента. Каждый из нас, взятый в отдельности, являл бы собой несомненный образец заблуждений, однако получилось так, что каждый из нас представлял хоть и шаткое, но все же доказательство правильности позиции другого. Могу добавить, что, хотя больше никто не был способен понять причудливый образ мышления моего брата, я полагал, что могу проникнуть в его глубины и различить то слившееся воедино понимание, которое таится в них. И в то же время я понимал: то явное расщепление, которое у него проявляется, обусловлено тем, что его мыслительный процесс где-то очень глубоко и подспудно движется вспять. Подобно тому как крутящееся в обратном направлении кино создает впечатление дикой, бессмысленной неразберихи, и все же в конце концов все предметы оказываются на своих местах, так и идеи и передвижения в пространстве моего брата выглядели для меня прямо противоположным тому,, что можно было ожидать, исходя из законов логики.
Деннис был совершенно уверен в том, что мозг работает по принципу голограммы. Эта идея принадлежит Карлу Прибраму, нейрофизиологу из Стэнфордского университета, - тогда она была очень модной в наших кругах. Она четко разъясняет тот факт, почему большой участок мозга может быть поврежден или даже удален, а память при этом не пострадает: все дело в том, что каждая часть голограммы содержит всю информацию, заключенную в том целом, откуда она извлечена. До нашего эксперимента Деннис размышлял о том, что в ходе его он может на короткое время получить обратное изображение структуры 'моего мозга/сознания. Выслушивая его свободные ассоциации после того, что с нами произошло, я убедился, что это действительно случилось, но на гораздо более длительный срок, чем мы предполагали. По правде говоря, я продолжаю считать, что нашей единственной ошибкой на протяжении всего эксперимента и последовавших за ним событий было то, что мы не сумели правильно спрогнозировать продолжительность процесса. Я у верен, что наше понимание механизма процесса - если не брать во внимание его продолжительность, - было верным, хотя и неполным; впрочем, таким оно остается и до сих пор. Иными словами, до сих пор сутью всего дела является время. Иногда свободные ассоциации брата складывались из эпизодов, которые я пережил более чем за год до этих событий и более чем за десять тысяч миль от того места, где тогда жил Деннис, - эпизодов, о которых я никому не рассказывал.
Казалось, в период сразу после эксперимента Деннис обладал способностью слышать работу моих мыслей. Приведу пример: как-то, сидя возле нашей лесной хижины и слушая его свободные ассоциации, я заметил, что мышцы его почти одеревенели под действием огромной физической энергии, - такое случается при некоторых формах шизофрении. Я встревожился, как бы он ненароком не воспротивился, если я попытаюсь удержать его от прогулок по его шаманским делам, которые постоянно побуждали его к отлучкам из лагеря. Мне пришло в голову, что, обладая такой силищей, он запросто может мне что-нибудь сломать или просто сбежать. Впервые обдумывая эту неприятную перспективу, я заметил, что Деннис выбрался из гамака и стоит в дверях хижины. В совершенстве подражая голосу нашего отца, он успокоил меня словами: "Наш Деннис добрый малый, он никогда такого не сделает".
Другой случай произошел двенадцатого марта, через семь дней после начала странных перемен. Деннис объявил, что вечером, в одиннадцать часов, появится "отличный кайф", - он имел в виду сдобренный псилоцибином гашиш, который попался ему за несколько месяцев до отъезда из Штатов и который найти здесь, на Амазонке, совершенно невозможно. Такое предсказание касательно превращения материи не покажется таким уж странным, если припомнить те алхимические идеи и интересы, которые привели нас к этому эксперименту. В конце концов, мы читали и обсуждали трактаты по алхимии с тех самых пор, как я открыл для себя "Психологию и алхимию" Юнга, а было мне тогда четырнадцать лет. В то время нам казалось, что, проецируя на материю фантомы бессознательного, алхимики достигали некоего психоделического состояния ума. Да и разве не является вера алхимиков в конечном итоге верой в то, что мир состоит из речи? Что поэзия может стать последним арбитром подлинности бытия?
После этого разговора мы с Ив возвратились сквозь дождливую тьму в свою лесную хижину, чтобы переночевать там вместе с Дейвом и Ванессой, а Деннис остался в речном доме, куда он к тому времени перебрался.
По установившейся у нас привычке, мы перед сном покуривали Санта-Марту-Голд. И вот, пока мы курили, из трубки выпал тлеющий кусочек травы. Я поднял его, чтобы положить обратно в трубку, и мы оба почувствовали характерный запах азиатского гашиша. Я внимательнейшим образом осмотрел чашечку трубки: хотя на вид курительная смесь ничуть не изменилась, к нашему удовольствию - и моему, и скептически настроенной Ив, - она действовала точно так же, как гашиш, - роскошь, абсолютно неведомая на Амазонке в 1971 году.
Феномен этот продержался минут пять, а потом медленно исчез - мы вновь были в обычной, рациональной среде, где материалы ведут себя так, как им подобает. Остается пожалеть, что такое превращение постигло субстанцию, которую любой скептик с готовностью обольет презрением. Кому из нас не известна расхожая точка зрения, будто у всех обкуренных мозги набекрень? Однако любой, кто имел близкое знакомство с этими двумя снадобьями, безошибочно определит, что есть что. В этом происшествии было несколько параллелей с движением Найджули на Борнео, в котором принимали участие туземцы народности лаванган. В начале двадцатых годов нашего века среди них распространились нелепые поверья, главным из которых было следующее: кусок каучука быстро удлинится, если рядом кто-то будет играть на флейте; такое удлинение каучука предвещает человеку бессмертие.
