Самостоятельная работа над собой - Минделл Арнольд (чтение книг txt) 📗
Некоторые из характеристик восточных и западных методов внутренней работы можно суммировать следующим образом:
1. Экстравертированная ориентация западной психологии на клиническую работу и личные взаимоотношения сдерживает наш интерес к тому, как работать самому, без терапевта.
2. Восточные методы, ориентированные на достижение отрешенного состояния ума, могут достигать этого без жестких процедур медитации, которые программируют сосредоточение осознавания на определенном объекте, фразе или телесном переживании.
3. Характерная для медитативных практик тенденция избегать эмоциональных взаимодействий между людьми вызывает ненужную напряженность во взаимоотношениях из-за подавления жадности, ревности и эгоизма.
4. Любая психология, подавляющая телесное напряжение и внутренние трудности, лишь делает их менее доступными для осознавания. Возможно, что они вливаются в поле коллективного бессознательного или возникают снова на уровне индивидуальных клеточных процессов, которые недоступны для осознания.
5. Большинство процедур медитации, за исключением тай-цзи или аутентичного движения, пренебрегают созидательными и спонтанными движениями и эмоциями. Я не знаком ни с одной процедурой, которая советовала бы открывать или создавать движение. Випасана и дзэн также препятствуют спонтанным движениям или программируют специальные формы движения.
6. Многие процедуры медитации уводят от обычных, повседневных забот и порождают измененные состояния сознания не потому, что измененные состояния способствуют расширению сознания, а из-за того, что сами эти процедуры не способны иметь дело с повседневными проблемами никаким другим способом.
Можем ли мы разработать систему внутренней работы, которая позволяла бы нам открывать свою собственную, врожденную процедуру медитации и которая соответствовала бы потребностям, удовлетворяемым существующими восточными и западными подходами? Трудности западной психологии и восточных ритуалов медитации могут говорить о том, что положенные в их основу цели и системы убеждений не достаточны для того, чтобы иметь дело с проблемами, которые возникают при их использовании. Быть может, нам лучше начать с самого начала и разработать новую систему, поскольку проблемы, упомянутые выше, нельзя разрешить простым добавлением новых техник к существующим методам.
2. СМЕНА ПАРАДИГМЫ В МЕДИТАЦИИ
Новая парадигма медитации должна отвечать как старым, так и новым задачам, однако подход к их решению будет различным. Вкратце типичные современные и древние цели развития таковы: следование бессознательному (как в аналитической психологии), повышение уровня и высвобождение энергии (как в акупунктуре и других системах работы с телом), интуитивное понимание Дао (как в "Ицзин"), путь воина (как у Кастанеды и Трунгпа), отрешение от иллюзий (как в буддизме) и вхождение в поток (как в медитации випасана)1. Парадигма процесса охватывает все эти цели, работая со сновидениями и телесными явлениями, следуя потоку энергии в сновидящем теле, позволяя медитирующему понимать или даже предугадывать, какую гексаграмму он получит из «Ицзин», дисциплинируя воина в «видении», воспитывая "беспристрастного наблюдателя" буддийской медитативной практики и развивая текучесть, свойственную практике випасаны.
Очарование медитации в том, что на ее задачи влияют наши идеалы, то, как мы себе представляем развитое человеческое существо, и сами эти образы меняются по мере того, как мы растем. Можем ли мы найти такую процедуру медитации, которая отвечала бы нашим сиюминутным задачам и была бы способна меняться с изменением наших задач? Если я начинаю процессуально ориентированную медитацию, мог бы я, к примеру, сегодня разобраться со своими любимыми дзэнскими задачами, а завтра удовлетворить свою потребность в понимании сновидения или проблемы взаимоотношений? Смогу ли я на деле решать обыденные проблемы или избавляться от болезней?
Процессуально ориентированные концепции обязаны:
1) включать в себя другие процедуры медитации;
2) позволять человеку, по мере того как он развивается, автоматически следовать индивидуальному процессу смены целей;
3) быть заведомо полезными для раскрытия смысла и облегчения боли психосоматических симптомов;
4) позволять человеку открывать разнообразные медитативные процедуры в самом себе. Хатха-йога, творческое движение и танец, работа с взаимоотношениями, поиски видений, визуализация и внутренние диалоги — все это может естественным образом сопутствовать медитации, даже если практикующий ее прежде не был знаком с этими явлениями
5) быть открытыми для критики и исследования.
Один из фундаментальных и порой неосознаваемых догматов, который можно найти во многих направлениях психологии и школах медитации, гласит, что человеческое существо является заведомо недисциплинированным, несознательным, неспособным к любви, преисполненным жадности, ревности и эгоизма, опасным и вообще в чем-то неправильным. За этими догматами скрыто негласное убеждение, что люди неправильны по самой своей сути.
Большинство из нас в это верят. Мы думаем, что сами не в порядке, что мир — сплошной бардак, и изменить тут ничего нельзя. Нас преследуют странные сны, внутренние голоса, телесные симптомы, проблемы взаимоотношений, загрязнение окружающей среды, отравленная пища и злобные соседи. Эти убеждения приводят к тому, что мы используем свой рациональный интеллект для того, чтобы понимать свои сновидения, устранять внутренние голоса посредством анализа, медитировать над мантра-ми. Мы развиваем медицину, чтобы преодолевать свои симптомы, заключаем свои аффекты в рамки приемлемых каналов общения и создаем армии, чтобы защищаться друг от друга. Наши убеждения толкают нас к войне, и мы иногда, хотя и ненадолго, выигрываем сражение со своей собственной природой. Вера в то, что все "не так", заставляет нас думать о причинах, и мир начинает состоять для нас из проблем и решений. Эта старая парадигма помогла нам продлить нашу жизнь путем психологической и химической войны с симптомами и беспокоящими нас внутренними частями.
Однако воинственная вера в несовершенство нашей природы не замечает потенциальной целесообразности, скрытой за видимыми событиями. Я болен не просто потому, что я не принимал достаточно витаминов, или недостаточно медитировал, или у меня плохая наследственность. Быть может, мои проблемы представляют ту часть меня, о которой я пока еще не знаю.
Вторая проблема, связанная с причинно-следственным мышлением, состоит в том, что оно заставляет нас разочаровываться в мире, когда он не оправдывает наших ожиданий. Если мы не можем решить проблему, мы восстаем против нее. Агрессивные нации и безумные деспоты не соответствуют моим надеждам на, мир во всем мире. Я бы хотел изменить их, но не могу. Если я недостаточно осторожен, я объявлю им «войну», буду пытаться их подавить или засадить в «психушку». Нам следует научиться тому, как использовать безумие и агрессивность для более полезных вещей.
Нам нужно добавить новое измерение к нашим убеждениям относительно человеческого бытия. Это новое измерение довольно точно выражено в старинном изречении: "Мир совершенен в том виде, как он есть". Даже хотя я сам не считаю мир, как он есть, действительно совершенным, я обнаружил, сколь обогащающими являются, казалось бы, неприятные события. Важным и, возможно, новым измерением в медитации могли бы стать приятие и обработка всех событий, включая гнев, ревность и жадность, с тем, чтобы раскрыть их жизнеутверждающий потенциал. Вместо того чтобы пытаться исправить свою природу в соответствии с нашими представлениями о гармонии и мире, мы могли бы стремиться найти целесообразность, стоящую за событиями. Может быть, это зачатки именно того, в чем мы нуждаемся.
