Прошлые жизни детей. Как воспоминания о прошлых жизнях влияют на вашего ребенка - Боумэн Кэрол (книга жизни .TXT) 📗
После нескольких часов я пришла к выводу, что работа с детьми была малоизученной областью даже для этой многоопытной группы. Это было полной неожиданностью. Делал ли кто-нибудь еще шаги в том же направлении? Могу ли я сравнить свои записи с чужими выводами? Я вышла в холл, чтобы обдумать все это.
Как раз в эту минуту входная дверь открылась, и в холл влетел Роджер Вулгер. Он был одет в цветастую гавайскую рубаху и слегка напоминал стилягу-туриста. Я была рада увидеть знакомое лицо. Мы поболтали. Роджер сказал, что пришел сюда, чтобы провести семинар. Я объяснила ему свою миссию.
«Ага, – сказал он, – здесь есть одна голландка, Тинеке Нурдеграаф, – специалист по детским регрессиям. Я недавно повстречался с ней в Европе, и на меня произвели сильное впечатление ее работы». Он посоветовал мне искать самую высокую женщину на этой конференции, говорящую с сильным голландским акцентом. Роджер считал, что от нее я смогу узнать много интересных вещей.
Я наблюдала за толпой в течение нескольких часов, пока не различила возвышающуюся над ней женскую голову. Статная, ростом не менее шести футов, Тинеке Нурдеграаф стояла передо мной. Властное выражение ее лица подчеркивалось пронзительными глазами и венцом густых каштановых кудрей. Я представилась и спросила, может ли она уделить мне время для беседы. Тинеке Нурдеграаф сказала, что сейчас очень спешит, но надеется, что сможет поговорить со мной позже. Она тут же исчезла за углом.
Когда мы с Эйми пришли в банкетный зал, большинство стульев было уже занято и зал продолжал быстро заполняться людьми. Мы поспешили вперед, надеясь найти там пару свободных мест – нам хотелось находиться поближе к доктору Кюблер-Росс, чтобы услышать ее речь. Там было только два свободных стула – рядом с местом Тинеке Нурдеграаф. Она тепло улыбнулась мне, когда я пристраивалась рядом. Пока официант вертелся вокруг нас, Тинеке Нурдеграаф рассказывала мне о своей работе. Я засыпала ее вопросами без передышки. Эйми, осознав важность этого разговора, внимательно ловила каждое слово.
Судьба моих изысканий последних лет решалась для меня между салатом и десертом. Тинеке Нурдеграаф подтвердила правильность моих выводов относительно детских воспоминаний о прошлых жизнях. Да, они могут приносить исцеление и даже на более глубоком уровне, чем я могла себе вообразить.
Тинеке Нурдеграаф тщательно подбирала английские слова, произнося их с сильным акцентом. Она рассказала мне, что с успехом практикует терапию прошлых жизней с детьми в Голландии на протяжении последних семи лет. Она также сказала, что в Голландии, как и во всей Западной Европе, реинкарнационная терапия быстро обретает признание как вполне приемлемая форма психотерапии. И все же пока что она была единственным психотерапевтом, работающим с детьми в этом направлении. Ей удалось излечить такие серьезные недуги, как церебральные параличи, фобии, диабет и нарушения формулы сна. Благодаря такому успеху родители привозили ей своих детей со всей Европы. И, поскольку спрос на этот вид услуг начал стремительно возрастать, она со своим коллегой Робом Бонтенболом начала обучать работе с детьми других европейских психотерапевтов.
Тинеке Нурдеграаф подчеркнула, что не применяет гипнотической индукции для детей. Для того чтобы помочь ребенку раскрыться, откровенно рассказать о своих проблемах, она широко пользуется играми, а чаще всего – рисованием. Эти средства помогают детям сфокусироваться на внутренних образах, телесных ощущениях и ключевых фразах, которые можно использовать как мост в прошлые жизни.
Терапия прошлых жизней детей, продолжала объяснять мне Тинеке Нурдеграаф, схожа во всем с терапией взрослых, так как в обоих случаях нам приходится работать на уровне души. А душа, обитающая в маленьком теле, такая же, как и душа взрослого человека. Обычно с детьми работать даже легче, так как они находятся ближе во времени к корням своей проблемы – обычно приходится иметь дело с предыдущим воплощением, которое прервалось незавершенной смертью. Если эмоциональный заряд переживаний, пришедшихся на предыдущее воплощение, достаточно сильный, воспоминания могут проявиться спонтанно, ведомые желанием души завершить незаконченные дела. Душа действительно желает завершить незавершенное. Это естественное побуждение. Дети невероятно хорошо поддаются терапии, прибавила Тинеке Нурдеграаф, так как кажется, что они интуитивно знают, каким образом следует завершить дела прежней жизни, – нам остается лишь задавать им правильные вопросы.
Я дрожала от приятного возбуждения –эта выдающаяся женщина, ведущий эксперт в области детской психотерапии, подтверждала правильность выводов, которые я сделала самостоятельно.
Я призналась Тинеке Нурдеграаф, насколько я была счастлива встретить человека, с которым можно серьезно поговорить об исцелении детей при помощи терапии прошлых жизней. Я спросила ее, не знает ли она кого-нибудь, занимающегося аналогичной деятельностью в Соединенных Штатах. Тинеке Нурдеграаф ответила отрицательно. Мы обе сошлись на том, что это была загадка. По какой-то причине реинкарнационная терапия в Соединенных Штатах отстает от европейской. Многие психотерапевты стараются не афишировать деятельность подобного рода, так как здесь она еще считается не вполне научной. Я сказала, что американские родители часто просто не могут догадаться о том, что их дети говорят о воспоминаниях из прошлых жизней и что они очень важны для возможного исцеления, так как им просто неоткуда узнать об этом.
Обдумывая тезисы книги, которую мне, возможно, удастся когда-нибудь написать, я спросила у Тинеке Нурдеграаф: «Думаете ли вы, что родители сами могут работать со спонтанными воспоминаниями своих детей?» Она ответила: «Почему бы и нет?»
«Пишете ли вы книгу о работе с детьми?» – спросила я, вдруг ощутив приступ нервозности.
«Да, – ответила Тинеке Нурдеграаф, – книгу о психотерапии при работе с воспоминаниями о прошлых жизнях у детей. Клинический труд для психотерапевтов. А вы?»
«Да, но думаю, что пишу книгу другого плана, – вдруг брякнула я. – Книгу для родителей – хочу помочь им распознать воспоминания, если они вдруг столкнутся с ними, общаясь со своими детьми. Но я совсем не уверена, что это стоит делать именно мне. Наверное, кто-то сможет сделать это лучше... вот почему я здесь, на конференции...»
Тинеке Нурдеграаф остановила поток моего самоуничижения повелительным взмахом руки, затем, пронзив меня своим взглядом кобры, она сказала: «Послушайте меня. Вы должны начать писать эту книгу сейчас. Немедленно! Никаких отсрочек!»
Я знала, что она права. После такой жаркой речи мне нечего было сказать.
В следующее мгновение звон ножа о бокал призвал всех нас к молчанию. Доктор Элизабет Кюблер-Росс поднялась со своего места, чтобы произнести речь. Элизабет Кюблер-Росс оказалась миниатюрной женщиной, одетой в прямые брюки, рубашку и сандалии. Она выглядела так, словно только что возвратилась с прогулки по горам. Ее внешность была скромной, но слова были способны вызвать головокружение.
Она заговорила о своих собственных воспоминаниях о прошлых жизнях. Затем она рассказала нам историю. Сразу же по окончании Второй мировой войны она, молодой швейцарский врач, отправилась в путешествие по Европе, чтобы помочь только что освобожденным узникам концентрационных лагерей. В одном из лагерей, где содержались дети, она увидела нечто совершенно невообразимое: везде на маленьких нарах были видны изображения бабочек, которые выгравировали там дети собственными ногтями. Обреченные дети в окружении запаха смерти оставили на память о себе послания, исполненные духа надежды и свободы. Многие присутствующие в зале стали утирать глаза платками.
Следующим со своего места поднялся доктор Брайен Уэйсс. Публика приветствовала его возбужденным гулом, так как он явно пользовался наибольшим успехом на конференции APRT. Его книга «Множество жизней, множество учителей» была бестселлером. Он был первым выдающимся представителем консервативной медицины, признавшим реинкарнационную терапию. Каждый из присутствующих знал, насколько важен был этот шаг для широкого признания их работ.
