Современный психоанализ. Теория и практика - Змановская Елена Валерьевна (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
В контексте теории самости Кохут разрабатывает собственное ви́дение проблемы нарциссизма. В серии статей и двух книгах Х. Кохут предложил совершенно особую метапсихологию, клинические объяснения и терапевтические процедуры для нарциссических расстройств личности. С его точки зрения, нарциссизм – не патологический феномен, но любое обращение к поддержанию пе ре живаний Я. Детский нарциссизм со временем переходит в более зрелые формы – творчество, эмпатию, юмор, мудрость и многое другое. Зрелый нарциссизм требует для поддержания внутреннего баланса удовлетворения ряда потребностей: в признании своей грандиозности, в идеализации кого-то сильного и мудрого, в идентификации с кем-то похожим. Неудовлетворение нарциссических потребностей, напротив, ведет к различным проявлениям психопатологии. В связи с этим Кохут утверждает, что существует группа пациентов, чья психопатология занимает промежуточное место между психозами и пограничными условиями, с одной стороны, и психоневрозами и легкими расстройствами характера – с другой [54].
В своей ранней работе «Анализ Я» (1971 год) Х. Кохут оперирует фрейдовскими терминами «нарциссическое либидо» и «объектное либидо», понимая их иначе. Он предполагает, что нарциссическое либидо и объектное либидо имеют независимые источники энергии, независимые линии развития и трансформации и отражают различные виды опыта [52]. И нарциссическое и объектное либидо катектируют на объектах. Объектное либидо концентрируется на «истинных» объектах, отдельных от субъекта; нарциссическое либидо катектирует на Я-объектах, где объект переживается как продолжение Я. Сцепленное и сепаратное Я формируются в процессе трансформации нарциссического либидо. Это означает, что развитие Я происходит независимо от развития объектного либидо. Ранний нарциссический либидозный опыт присутствует в двух видах: грандиозных Я-конфигураций, связанных с «отзеркаливающими» Я-объектами, и Я-образов, слитных с архаическими идеализируемыми Я-объектами. Первое переживается как «Я совершенен, ты оцениваешь и отражаешь мое совершенство», второе – «Ты совершенен, и Я часть тебя».
Х. Кохут развивает теорию дефицита , которая отличается от фрейдовской теории конфликта по ряду моментов. Основной стадией развития в теории Кохута признается доэдипальный период, основными взаимоотношениями – диада. Цель психотерапии состоит не в проработке конфликта, а в оказании помощи по формированию новой психической структуры пациента. При этом главным терапевтическим фактором вместо фрейдовского инсайта признается эмпатия, а главным терапевтическим действием вместо нейтральности/интерпретации постулируется возмещение раннего дефицита .
Х. Кохут описывает процесс здорового развития как постепенное отпадение наиболее грубых нереалистических аспектов Я-объектных образов с медленной интернализацией внешних взаимоотношений с Я-объектами в устойчивые психические структуры. Этот процесс называется трансмутирующей интернализацией , то есть «превращающей» интернализацией. Процесс «запускается» естественными и неизбежно увеличивающимися разочарованиями в самом себе и в идеализируемых Я-объектах с самого раннего детства. Если фрустрация, приводящая к разочарованию, соответствует фазе развития, это приводит к росту и зрелости. Грандиозное Я в течение первых нескольких лет жизни развивается в зрелое Эго, характеризующееся самоуважением, амбициями и способностью к удовольствию, процесс этот протекает главным образом во взаимоотношениях с матерью. Идеализированное родительское имаго развивается в возрасте четырех – шести лет в процессе взаимодействия с обоими родителями в идеализированное Супер-Эго, выполняющее функции, связанные с идеалами и целями. Однако если фрустрация желания слияния является разрушающей, то есть экстремальной и хронической (а не оптимальной), то происходит фрагментация личности, наблюдаемая при пограничной патологии, вплоть до разрушения личности при шизофрении. Средняя по интенсивности фрустрация ведет к задержке развития на уровне архаичных Я-структур, грандиозной и идеализируемой, образующих биполярную конфигурацию.
Х. Кохут вводит диагностические различия между структурными неврозами и расстройствами Я . Он считает, что объяснительный контекст теории влечений адекватен для структурных неврозов, когда Я уже сформировалось. Не конфронтируя прямо с классической теорией, Х. Кохут шаг за шагом переносит акценты с импульсов и конфликтов как движущих сил развития на межличностные отношения и « отзеркаливание » как матрицу взаимодействия мать – ребенок. Под «отзеркаливанием» понимается не только отражение грандиозности, но и надежность, забота, эмоциональная адекватность, эмпатическое отношение в целом. В клинических иллюстрациях Кохута обращается внимание на всю комплексность взаимоотношений ребенка с родителями, в своих теоретических формулировках он центрирует все межличностные категории вокруг понятия нарциссических потребностей.
Кохут подчеркивает ведущую роль эмпатии селф-объектов в развитии ребенка. Он пишет: « Дефекты в самости возникают прежде всего в результате недостатка эмпатии со стороны объектов самости, обусловленного нарциссическими нарушениями последних <…> Серьезные реальные лишения (фрустрация влечений) в психологическом отношении не являются вредными, если психологическая среда реагирует на ребенка всем спектром неискаженных эмпатических ответов » [54. С. 92].
По Х. Кохуту, пациенты с нарциссическими расстройствами личности подходят для психоанализа, если принимаются во внимание особенности их переносов. Диагностировать нарциссическую личность в психоаналитической ситуации можно по двум типам трансфера (переноса) – идеализирующему и зеркальному . Первый связан со скрытой или явной идеализацией аналитика, второй – с ожиданием восхищения со стороны психотерапевта. В переносе выделяются три уровня. Наиболее архаичным является уровень слияния, где происходит распространение грандиозного Я на аналитика. Менее архаичной формой является уровень альтер-Эго, или двойника. Наименее архаичной формой является зеркальный трансфер в узком смысле.
По мнению Кохута, только благодаря материнскому «зеркалу любви», в котором малыш видит («нутром») свое преображенное любовью отражение, он приобретает способность к интериоризации образа идеализирующей и, в свою очередь, идеализируемой матери; результатом этого процесса становится образование идеализирующих (любящих) качеств Супер-Эго, обеспечивающего поддержку самоуважения изнутри, то есть посредством самоконтроля, самоподдержки, любви к самому себе.
Нарциссическую патологию Х. Кохут рассматривает как следствие травматической слабости материнской эмпатии и нарушения развития процессов идеализации. При проведении психотерапии, считает он, психоаналитик не должен мешать развитию нарциссической идеализации или разрушать ее интерпретацией. Это позволит постепенно развиться и зеркальному трансферу. Психоаналитик становится Я-объектом, обеспечивая процесс трансмутирующей интернализации. Психоаналитику следует быть эмпатичным, фокусироваться на нарциссических нуждах пациентов и на фрустрациях, а не на конфликтах, вызывающих нарциссическую фрустрацию.
Слабость эмпатии со стороны аналитика ведет к частичной фрагментации грандиозного Я, нарциссическому гневу, диффузной тревожности, ипохондризации и даже более тяжелым состояниям деперсонализации и патологической регрессии с холодной параноидной грандиозностью. В каждом таком случае аналитик вместе с пациентом исследуют, когда и как аналитик не проявил эмпатии и как это соотносится с травматическими ситуациями в прошлом.
Сторонники психотерапевтической линии Кохута обращают внимание на то, что частый негативный терапевтический результат при исполь зовании стандартной техники анализа отражает недостаток психотерапевтической поддержки. Нарциссической гнев является защитой, позво ляющей регулировать самоуважение. Конфронтация (обнаружение и указание) аналитика враждебности и зависти пациента только усиливает его первичное чувство «плохости». В этом случае проработка нарциссического гнева в переносе не ведет к интрапсихической интеграции, а лишь подтверждает «во всем плохость» пациента. В связи с этим Кохут приходит к выводу, что нарциссические пациенты способны принять только позитивную обратную связь, которая воспринимается ими как ответ на собственные усилия «быть хорошими».
