Совесть - поиск истины - Успенский Петр Демьянович (лучшие книги .TXT) 📗
184
П. Д. Успенский
Овладейте сначала тем, что у вас есть, а затем желайте большего. Разберите свой день. Много ли времени вы отдаете исканию высшего? Попробуйте спрашивать себя каждый час, что вы сделали за этот час. Йоги спрашивают себя каждую минуту. Нужно непрерывное упражнение, чтобы подчинить себе себя. Вся ваша жизнь одна сплошная уступка то тому, то другому. Откуда же у вас возьмется сила сопротивления. Вы, вероятно занимаетесь спортом? Лесли кивнул головой. -- Какой ваш любимый спорт: футбол, крикет? -- Поло, -- сказал Лесли. -- Прекрасно, поло. Ведь вы понимаете необходимость тренировки для поло. И вам нужно одинаково тренировать для игры и себя, и своего пони. И это требует ежедневных упражнений. Представьте себе, что вы три месяца не садитесь на пони и все ночи проводите в клубе за картами. А ваш пони три месяца стоит в конюшне и ленивый саис даже не каждый день проезжает его. И представьте себе, что вам нужно участвовать в большом матче. Что получиться? Есть ли у вас хоть один шанс выиграть? Вы знаете прекрасно, что нет ни малейшего. У вас не будет ни силы, ни ловкости, ни выносливости. Ваш пони не будет вас слушаться и устанет в самом начале игры, а вы устанете еще раньше его. И раз вы давно знаете это относительно поло, почему вы не хотите допустить того же относительно вашей души? Ее нужно постепенно приучать к новому порядку идей, к новому плану жизни. И, когда вы начнете достигать чего-нибудь, тогда вместе с раскрытием новых сил в вашей душе, вы начнете замечать, что идете не один. И хотя ночь будет темна кругом, везде по дороге вы начнете видеть огоньки, и вы поймете, что это путники, которые идут в одном направлении с вами, в один храм, на один праздник. Лесли сидел и слушал, и я видел, что несмотря на обилие восточных метафор, всегда подозрительных для европейца, главное содержание того, что говорил индус, очень отвечало тому, что он думал. Почти все это Лесли раньше читал и слышал. Но его собеседник производил на него впечатление человека, который знает. И Лесли практическим чутьем англичанина чувствовал дело в том, что говорил старик-индус. И я видел, что в душе Лесли вместе с симпатией и невольной благодарности к его собеседнику растет решение твердое и определенное. -- Что же нужно делать, чтобы пойти по этому пути? -- сказал он. -- Мне кажется, я ничего не боюсь. -- Начните следить за собой, -сказал индус. -- Попробуйте ограничить себя, хотя бы в том, что вам все равно не нужно, но что берет больше всего вашего времени и сил. Постарайтесь понять, как вы далеки даже от начала пути. И тогда, может быть, в дали вы увидите путь. Картины менялись передо мной. Лесли ехал опять в рикше, и я видел, что он повторяет себе слова индуса и старается разобраться в них. Он возражал старику во время разговора, но в действительности все, что он слышал, произвело на него гораздо больше впечатления, чем он показы
185
Совесть: поиск истины
вал. Меня это очень заинтересовало. Лесли был упорный человек. Я чувствовал, что он не уступит, если возьмется за что-нибудь. И мне стало казаться, что если чего можно достигнуть путем йоги, то он достигнет этого. В нем было много авантюризма и смелости пионера, прокладывающего новые пути, и огонек, не позволяющий удовлетворяться мирной жизнью в культурных местах. Он был из той породы, которая открывает новые страны. Рикша бежал среди темневших садов. И Лесли сидел в колясочке, держа шляпу-топи на коленях. Курьезно было только то, что он был не один. Около рикши, с левой стороны, бежало какое-то маленькое существо. Приглядевшись внимательней, я увидел, что это был черт. Он был маленький, пузатенький на несоответственно тоненьких ножках и, я сказал бы, с довольно добродушной физиономией, похожей на китайца. Его лицо делали странным только тонкие, несимпатичные губы, которые он постоянно облизывал длинным, тонким языком. На лбу у него были маленькие рожки, и в желтых глазках светилась хитрость и какая-то затаенная мысль, маленькая, но упорная. Он бежал, очень быстро, перебирая ножками, но без всякого усилия, точно это его не касалось. Иногда он с шаловливой улыбкою хватался за тоненькую оглоблю колясочки и, видимо, старался мешать черному рикше. Раза два он запугался у него в ногах, так что рикша споткнулся, и чуть не упал, а на станции, куда приехал Лесли, я заметил, что рикша обливался потом и тяжело дышал, точно бежал по жаре. -- Вот видишь, -сказал мне дьявол, -- этот приставлен к нему, чтобы помешать ему наделать чересчур много глупостей. -- Откуда он взялся, спросил я, -- и как он может помешать и чему? -- Как он помешает, это его дело, -- сказал дьявол. -- Чему он должен помешать, это ты сам догадываешься. Вся эта йога -- очень опасная игра с огнем. Человек, который увлекается этим, теряет связь с землей. И опасность гораздо больше, чем ты думаешь. Эти глупые идеи распространяются, и, может быть, нам даже придется прибегнуть к экстренным мерам. Возьми этого Лесли Уайта. Ты совершенно прав. Если он за что-нибудь возьмется, то не отступит. В этом-то и заключается опасность. Поэтому к нему и приставлен этот черт. Это очень умный и добрый черт. Он по настоящему и серьезно любит людей. Я его даже не совсем понимаю. Но в тоже время я согласен, что в данном случае он сделает больше, чем, например, я. Иногда только добром и можно действовать. Ну, вот смотри дальше. Пришел поезд. Лесли пошел в отделение первого класса, и поезд побежал дальше по морскому берегу. Я хорошо знал это место. Лесли ехал в загородный отель, где он жил. Этот отель стоит на берегу моря на скалистом мысе, с трех сторон окруженным водой, и по обе стороны от него, к северу к Коломбо и к югу, тянется песчаный берег с кружевом кокосовых пальм и с рыбацкими деревушками. Лесли приехал в отель и прошел в свою комнату, выходив
186
_______________________________П. Д. Успенский
шуто на море. Он хотел было одеваться к обеду. Черный слуга уже приготовил ему мягкую рубашку, воротничок, смокинг. Но когда Лесли посмотрел на все это, ему стало скучно. Те же люди, те же разговоры. -- Почему я должен обедать? -- спросил он себя, -- что я, голоден или у меня мало сил? -- Ему стало даже смешно. Старик прав, продолжал он думать, какое невероятное количество времени мы тратим на то, что совсем ни для чего ни нужно. Если только немного следить за собой, то сколько можно сэкономить и времени и сил, и все это можно пустить на другое, на то... На столе лежали только полученные новые книги. Лесли знал по опыту, что после обеда захочется спать. А он хотел читать, думать. Он позвонил. -- Я не буду обедать, -- сказал он бесшумно появившемуся "бою", -- принеси сюда маленькую виски и большую соды, два лимона и побольше льда. -- Потом Лесли с облегчением разделся, умылся и облачился в пижаму. Бой принес бутылку содовой воды, лед в стакане, два крошечных зеленых цейлонских лимона, величиной с грецкий орех и немножко виски на дне длинного стакана. Он поставил все это на стол и, молча, положил перед Лесли квадратик бумаги и карандаш. Это был обычный ритуал. Лесли должен был написать чек для буфета. Лесли выжал в стакан со льдом оба лимона, плеснул туда виски, налил воды, отхлебнул, закурил коротенькую почерневшую трубку и уселся у стола в широком плетенном кресле с одной из новых книг и с ножом в руках. Он разрезал книгу, а в уме его, как я мог видеть, еще продолжался разговор с индусом.
И вдруг я заметил опять черного черта. У него был очень растерянный и недоумевающий вид. Он ходил по комнате, смешно переваливаясь на своих коротеньких ножках, облизывал свои выпяченные тонкие губы и, видимо, искал Лесли. Это было необычайно курьезное зрелище. Черт потерял Лесли и не мог найти. Он подходил к самому стулу, на котором сидел Лесли, трогал его, с каким-то непонимающим видом ощупывал коленку Лесли и с недоумением шел в сторону. Он был похож на загипнотизированного человека, которому внушили, что такого-то своего хорошего знакомого он видеть не будет. И вот он ходит мимо этого человека, даже трогает его, но с растерянным видом проходит мимо. Он чувствует, что что-то с ним не ладно, но в чем дело, понять не может. Да, то, что я наблюдал, было курьезным феноменом. И это больше всего другого объяснило мне истинное отношение черта к человеку, и природу черта, и его страх потерять человека. Очевидно, хотя мой дьявол и не говорил этого мне, это случалось гораздо чаще, чем они хотели. Сначала я подумал, что исчезновение Лесли зависит от той книги, которую он читает, и я заглянул ему через плечо. Книгу эту я знал, знал даже ее автора, и взгляды его всегда казались мне довольно узкими. Но, когда я посмотрел на Лесли, я понял, что дело не в книге, а в том, как он читает. Он был
