Психология свободы - Ткачёв Виктор Григорьевич (онлайн книга без .TXT) 📗
Хорошо, но тогда что и́менно запечатлено в ощущенческом своде? Как целом, состоящем из квазиумозаключённостей – в лице отдельных ощущений, параллельно испытываемых? А способ явленности себе человеком своего физического бытия! То есть жизни как обладания физическим миром.
Явил он её себе через перманентную избирательность, всё более надстраивавшуюся от первомомента – как начала воплощёнки субъектности в жизнь. Реализовавшийся способ явленности может быть самым разным, поскольку надстраивание – на каждый момент имеет возможность идти в нескольких направлениях, останавливаясь на одном из них. И вот остановилось на одном, потом ещё на одном, потом ещё, и в конце концов имеем тот способ явленности, который имеем. Как некую макроизбранность.
Но чтó за способ? А вот, при этом способе жизнь явлена субъектности телесной плотью человéческого конструкционного вида. А не собачьего, к примеру, или рыбьего. Не говоря уже о том, что конструкция избрана жиждящейся на белково-жировых водных гелях, а не какой-нибудь там кремний-органической структуре, а то и вовсе на неорганической. Ведь последнее как принцип – ничуть не невозможно с научной точки зрения. Просто иные перспективы воплотительной возможности, субъектностью не подхваченные.
Но дальше. Избранность ограниченной конструкции автоматически являет нам пригодность лишь чáсти её окружения, при непригодности части остающейся. Ну, коль тело "замешано" на белке, а не кремнии, то и температура – вокруг него – нам неприемлема уже и семидесятиградусная. И так далее, и так далее. И все эти непригодности – запечатлены в констрýкциях наработанных нами ощущенческих систем. Таким образом, что на непригодное система отзывается неприятной ощущенческой составляющей. Скажем, ушам больно, когда их достигает звук силой от ста восьмидесяти децибел. И так далее миллион примеров – по всем направлениям контакта с окружением. Но что должно быть уже больно при звуке такой силы – это ведь реализованность определённой логики! А логику у нас реализует мыслительный процесс, запечатлевая её в умозаключениях. Отчего и понимаем ощущения как что-то вроде умозаключений. Квази-умозаключения! Поскольку логика-то в ощущении запечатлена, но мыслительного процесса – в строгом смысле того – не было.
Итак, начальную логосмысловую избирательность реализуем себе в сами́х ощущениях, дó их обработки мышлением. Вот оно как оказывается. И та ещё была заявка, что жизнь явлена субъектности телесной плотью. Ну, чéрез телесную плоть. Жизнь как обладание физическим миром. Это правильно, но надо было выражаться сильнее: через плоть мы как субъектности "завя́заны" на физический мир, через что им обладаем, и обладание это и есть наша жизнь. То есть телесная плоть – лишь квазиузел! Завязавшись таким "узлом" на физмир, за последний им и держимся. Причём узел то – скользящий. То есть способный ужерживать, сдвигаясь.
А выстроить тут ещё и второй образ, то телесная плоть – лишь квазидырка, через которую как субъектности влезаем в сверхфеномен физической жизни. Его на себя "надевая" – для переносимости им. Такие вот предельности – у философско-психологического вопроса нашего человеческого бытия.
Так что конструирование ощущений – как актуализация произведённого макровыбора. Актуализующее запечатлевание себе его! Его как специально развитой – нами себе – системы разноуровневых физических избранностей, под названием "наше тело". Это первичная система избранностей. Из коей логически вытекает вторичная. Как система обеспечительных избранностей – по отношению ко входящим в первичную. Ведь любая избранность в чём-то – норовится затушеваться этим чем-то, иначе не была бы она избранностью! Норовится затушеваться, и потому перманентно должна поддерживаться избиравшим началом. Как субъектности избираем себе физический мир – через телесную плоть нашу как одну из его граней, и тем получаем необходимость "грань" эту постоянно "держать на плаву" – среди затеняющих её других граней. Для того застолбив те их расклады, что её не затеняют. Через определившесть их достаточного множества, тех раскладов. Определившесть эта и явлена у нас сводом ощущений, сконструированных на базе тела. Телесной плоти, как мы доселе выражались. Общий свод наработанных ощущений, квазизнающий, что хорошо, а что плохо – в физике тела и вокругтелесности. Квазизнаемость в такой вот простоте: оборачивается болью или попросту неприятно – значит плохое, не оборачивается – значит неплохое, а оборачивается приятным – значит хорошее. Да и вся недолга.
Итак, вторичная система избранностей – в лице устоявшегося свода ощущений на базе тела. На базе физических процессов в рецепторах – как микрочастях тела. Эта вторичная система – логически вытекает из первичной, причём вытекание идёт по двум каналам.
В порядке первого что? С чем-то наша физтелесность в физическом её окружении совместима, с чем-то нет, отчего части окружения должны ощущенчески различаться. Этим-то должествованием и устанавливается различающая ощущенческая подсистема, функционирование которой оборачивается организованным сводом так называемых внешних ощущений. Положительно или отрицательно метящих зателéсную физику мира – в её частях и частностях. Например, тот ощутившийся сильным звук, о котором мы говорили, отрицательным метит место, из которого к нам приходит. А заодно и объект, который его испускает.
А что в порядке второго канала? Ну, допустимо, чтоб физтелесность наша выступала чем-то одним, и недопустимо, чтобы чем-то другим. Сказать иначе, что-то в лице себя являть имéет право, а что-то нет, в смысле что при втором своём виде она портится. Ну, пребывает в процессе порчи, более или менее быстром. И даже можно выразиться третьим образом: при наработке некой дополнительной своей части – физтелесность может быть совместимой с собой, но может быть и несовместимой. Что за части? А дополнительная мышечная масса, к примеру. Не было – и стала! Начал ходить в спортзал, и появилась! А ещё ожирение – когда начнёшь излишне питаться, или костные новообразования – от старости, и прочее в том же духе. И дополнительность может быть другой формы: уже наличный конструкционный элемент физтелесности – берёт да приобретает свойства, делающие его непригодным для всей конструкции. Например, попав в огонь, обуглилась рука. Рука – элемент телесной конструкции, а обугленность – неприемлемое его состояние. При коем он есть так, что фактически его нет.
То есть о чём мы всё это? Наша плоть есть воплощённая физическая ограниченность, подразумевающая количественные и качественные пределы, за которыми её не может быть. За которые, то есть, она не должна собою заходить! Слишком резко взмахнул рукой – растянешь мышцу, а слишком размашисто рукою двинуть – вывихнешь сустав, то есть подобная неограничивающесть себя – оборачивается явной телесной деструкцией. И если не ограничиваться до того, что позволить оторваться голове, то тело оказывается деструктурированным уже полностью. В смысле тем образом, что само не способно уж восстановиться. Так что в телесной конструкции запечатлена необходимость и тáкого выбора, и он тоже должен быть актуализован – особой ощущенческой подсистемой. Работой которой наведётся уже свод так называемых внутренних ощущений. Организованный по вектору свод.
