Практическая психология, или Как подобрать ключик к любому человеку. 1000 подсказок на все случаи жи - Климчук Виталий Александрович
Первый шаг — сделать так, чтобы каждый ребенок в группе был первым в каком-то одном виде деятельности. Не имеет значения, в какой деятельности и где именно — в школе, дома, в кружке. Важно, чтобы у ребенка было чувство — «Я компетентный», «Я — ОК!».
Второй шаг — научиться самим и научить других, в том числе и детей, ценить чужие достижения и принимать, когда тебя ценят. Заметьте — не оценивать, а ценить! Это очень значимое, фундаментальное различие! Оценки нам и так хватает в жизни, а вот ценности не так много. Сделать так, чтобы ее стало больше, — нелегкая задача, потому что мы большие мастера критиковать и оценивать, а вот ценить — мало у кого получается.
Третий шаг — сделать так, чтобы на каждом этапе обучения в школе каждый ребенок был минимум трижды лучшим в разных сферах. Это нужно для закрепления, «вцементирования» в «я» чувства компетентности, чувства своей ценности и значимости.
В итоге на момент подросткового возраста должно быть создано либо базовое чувство компетентности, либо чувство неполноценности. Если второе, то в голове обязательно присутствуют мысли такого типа:
«Я не смогу».
«Я не умею».
«У меня не получится».
«Зачем пробовать, если все равно не выйдет ничего».
Идентичность или смешение ролей? В возрасте от двенадцати до восемнадцати лет вы постепенно, шаг за шагом, начинаете искать ответ на вопрос: «Кто я?» Мир отношений захватывает, новые роли становятся все интереснее: друг, сын, влюбленный, музыкант, отличник, спортсмен и пр.
Этот калейдоскоп ролей мелькает, и порой вы стоите перед выбором: какую из ролей выбрать — музыкант или влюбленный? Особенно тяжело, если эти роли противоречат друг другу: сидеть над нотами или пойти погулять с девушкой?
Соня влюбилась впервые в жизни. Но влюбилась в мальчика, который не нравился родителям. Тогда роли «хорошей дочери» и «влюбленной девушки» просто разрывали ее. Хорошая дочь — та, которая слушает родителей. Влюбленная девушка — всю себя отдает своим чувствам. И никак у нее не получалось: то остается дома и не находит себе места от тоски по любимому, то засидится с ним допоздна и тревожится из-за родителей, которым обещала быть не позже десяти вечера.
В результате опробования множества новых ролей создается некое их единство, непротиворечивая интеграция из разных ролей, ценностей, которые называют «идентичностью», и молодой человек потом может сказать: «Я — это…»
Если же эти роли никак не интегрируются, никак не объединяются в целостность, возникает размытая идентичность, и в ответ на вопрос: «Кто ты?» — вы услышите: «Не знаю… никто». Типичным является не интеграция, но смешение ролей, когда одновременно существуют две и больше систем идентичностей, противоположных и несовместимых между собой.
От такого внутреннего конфликта начинаются депрессивные состояния, тревоги, страхи и много других неприятных переживаний.
Близкий или изолированный? С восемнадцати и до сорока лет перед вами стоит новый выбор. Его вы делаете на протяжении двадцати лет жизни — выбор между изоляцией «я» от других людей или близостью «я» к ним.
Во многом этот выбор зависит от того, какие выборы делались раньше. Вероятно, что если у вас есть доверие, уверенность в себе, инициативность, компетентность, развита идентичность, то вы сделаете выбор в пользу близости. В ином случае — в пользу изоляции.
В чем же разница?
Близость означает не просто нахождение рядом с кем-то. Это способность отдавать частичку себя другому человеку и способность впускать другого человека в свой внутренний мир. Это отсутствие страха за целостность своего «я». Потому что есть глубинная уверенность в том, что оно, это самое «я», в безопасности.
Изоляция же сопровождается страхом близости, страхом потери своего «я». Как бы есть ощущение, что, сблизившись с кем-то, это «я» можно потерять, испортить, причинить ему вред. Другой человек — это источник опасности, поэтому людей, особенно близких отношений, следует избегать. Чем больше вы избегаете, чем больше изоляция, тем меньше у вас возможностей проверить — а правда ли это? Тем больше у вас рисков попасть в цикл самосбывающегося пророчества.
Генеративность или стагнация? Это следующий выбор, который влияет на ваше «я», он происходит в период от сорока до шестидесяти пяти лет. В этот период внимание обращается либо на других людей, ищутся способы им помочь, уделить больше внимания. Это могут быть родные и близкие, дети например. Или же энергия направляется на решение социальных проблем, развитие общества или отдельных организаций, структур и пр. Это — генеративность, расширение своей зоны внимания.
Другой вариант — выбор в пользу стагнации, сужения внимания до одной узкой и локальной области — себя любимого. Чрезмерное поглощение собой приводит к состоянию постоянной неудовлетворенности. Фокус внимания смещается на свое здоровье, свое благополучие, свой покой, стремление удовлетворить все свои психологические потребности.
Генеративность — это своего рода расширение своего «я», тогда как стагнация — его уменьшение и капсулирование. При выборе в пользу генеративности мы оставляем след в других людях, и наше «я» живет в них дальше и дальше. Сделав выбор в пользу стагнации, такого следа мы не оставляем, и жизнь нашего «я» ограничена физической жизнью нашего тела. В итоге мы подходим к последнему выбору, последнему конфликту.
Целостность «я» или отчаяние? Подходя к финальному этапу жизни, обычно оглядываешься назад. И что же там видно? Там может быть жизнь, полная достижений, любви, близких отношений, реализованных и работающих проектов, людей, которым помог, и поступков, которыми можно гордиться. Все это дает ощущение целостности «я», его реализованности. И выбор в пользу целостности сопровождается спокойствием и встречей последних мгновений с широко открытыми глазами. Как если бы вы выполнили свою миссию, и теперь можно отдыхать и наслаждаться покоем.
Но что происходит, если видно позади лишь ошибки, упущенные возможности, бестолковую растрату сил, одиночество, «никому-не-нужность», достигнутые цели, которые не принесли и капли счастья, разочарованных людей? Да, появляется отчаяние от понимания невозможности что-то изменить, невозможности вернуться назад и пережить все заново. И отчаяние это — данность, с которой мы уходим за последнюю черту…
Выбор за вами! Только вам, сейчас читающим эти слова, решать, каким путем идти. Все эти полюса — это возможности выбора. Нет жесткой предопределенности, но есть ваше желание что-то изменить в своей жизни.
Начинать путь к своему «я» никогда не поздно!
— Вы знаете, тяжело это, очень тяжело… — Он говорил о тяжести, но его взгляд, его жесты выдавали обратное. Он сидел уверенно, смотрел прямо.
— Ваше тело говорит о другом. Вы сидите очень уверенно и как будто можете эту тяжесть нести.
— Вы заметили? Да, тяжело самому принимать решения, тяжело за них отвечать, особенно если не знаешь, правильные ли они.
— Но…
— Но мне это нравится! — улыбнулся он. — Тяжело мне это далось. Я как вспомню все эти наши с вами часы вместе, эти слезы, эти мои выходки… Сам себе противен… Хотя… Нет, не противен. Одну штуку понимаю о себе…
— Только одну?
— Гм… Нет, не одну. Но об отношении к себе, своему прошлому: я был тем, кем мог стать в тех условиях, в которых жил. Условия поменялись, а я нет. И вот теперь наконец я могу сам создавать условия. Я понимаю и люблю себя, тогдашнего. Но хочу идти дальше.
— Куда?
— Я позвонил ей. Попросил о встрече.
— Хотите вернуть отношения?
— Хочу попросить прощения, а там видно будет.
Рецепт «настоящести»: из чего состоит и как готовить
Что такое конгруэнтность и какая она бывает? Думаю — говорю, переживаю — называю, чувствую — демонстрирую, хочу — делаю. «Настоящесть» и задачи развития.
— Что ты чувствуешь сейчас? — спросил я.
Я всегда ее спрашиваю об этом, потому что на самом деле не знаю. Я не могу по ее телу прочитать ее переживания. Не могу, и все… Ее тело живое, полное сил, а она говорит о грусти. В ее теле много усталости, тревоги — она же говорит о радости. В глазах стоят слезы, а она улыбается. Ей страшно, а ее тело идет вперед.
Мы много времени потратили, чтобы найти названия для ее состояний, но тотальное несоответствие просто выбивало меня. Она проделала большой путь: научилась называть свои эмоции и чувства, научилась их различать и отличать гнев от досады, страх от тревоги. Она научилась оценивать силу своих чувств: сильный страх, средний, легкий… Но пока так и не достигла соответствия между телом и душой.
Ее тело существовало в одной реальности, душа — в другой, а дух витал в третьей. И я предложил ей несколько сессий танцедвигательной терапии.
— Я не знаю… Мне легко сейчас и хорошо.
Она сидела на полу, обхватив ноги руками, сжавшись в комочек. Что угодно, но не легкость.
Я сел рядом, принял ее позу и начал тюнинг. Настройку на ее тело, на ее переживания… И ничего не почувствовал. Продублировал ее:
— Я сижу на полу. Мои руки сжимают мои ноги. Я маленькая и ничего не чувствую. Я говорю, что мне легко и хорошо, но это не так…
— …но это не так… — подхватила вдруг она непривычным детским голосом. — Мне страшно и обидно. Мне больно. Я жду, что сейчас в комнату войдет она… Сейчас войдет мама и увидит, что я наделала. Мама сделает мне больно, очень больно. Мама будет кричать: «Перестань плакать! Я буду кричать, пока ты не перестанешь! Немедленно прекрати!»
— Кто бы мог тебе помочь сейчас?
— Никто не поможет.
— Можно, это буду я?
— Да… Будь со мной. Ты большой, сильный и добрый. Помоги мне!
— Я буду рядом. Давай вместе встретим твою маму…
