Проект 018. Смерть? - Коллектив авторов (читаем книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Император обосновывает свои претензии на статус главы церкви, исходя из теории, что у него власть от Бога. Следовательно, он единственный представитель Бога на земле, высший авторитет во всех духовных и земных делах.
Папа Римский отрицает эти претензии, используя логику традиционных христиан. Он говорит, что светский правитель не имеет духовной власти. Свои утверждения Папа основывает на словах Христа, обращенных к первому епископу Рима — апостолу Петру (все Папы считают себя его преемниками): «Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее, и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф.16,18–19).
Складывается тупиковая ситуация. Два «медведя» не могут ужиться в одной «берлоге», а два правителя, Папа и император, — в одной церкви. Мир наступит, когда границы духовной и светской власти будут совпадать, а пока духовная власть одного заходит на территорию другого, мир в принципе невозможен. Решение вопроса — разделение церкви и христианства на две независимые части.
К началу второго тысячелетия между церквями скапливается критическая сумма противоречий и претензий. Когда ситуация доходит до предела, восточная и западная части церкви проклинают друг друга и отлучают друг друга от… церкви. В середине XI века раскол из де-факто переходит в де-юре — возникают две независимые церковные организации.
Придворные богословы, оставаясь верными своему ремеслу, оправдывают своих правителей. Каждая сторона представляет раскол не результатом борьбы за власть, а борьбой за истину. Типа не могла наша честная власть поступиться святой истиной.
Официально религиозных противоречий между церквями сегодня три. Первое — филиокве (у католиков Святой Дух исходит от Бога Отца и Христа, а у православных Дух от Христа не исходит). Второе — непорочное зачатие (у католиков мать Христа родилась от Святого Духа, у православных — от своих родителей). Третье — непогрешимость Папы (католики говорят, что слово Папы, сказанное с кафедры, является абсолютной истиной, а православные говорят, что в природе нет безгрешных людей).
История церкви полна рассказами, как верующие твердо стояли за одну букву. Одни считали Христа подобносущным, то есть подобным Богу по сути, но не Богом. Другие считали Его единосущным (единым с Богом по сути существом, то есть Богом). В греческом написании эти два слова имеют разницу в одну букву «i»: «homoiousios» и «homoousios». Вот за это христиане и воевали. Если продолжить логику, получается, если бы не эти разногласия, не было и раскола церкви на западную и восточную части. Но как тогда решился бы вопрос о главе церкви, что в то время и означало подлинную власть? Решить его было невозможно. Смысл религиозных различий в том, чтобы оправдать политическую борьбу за власть.
В середине XV века Византийская империя оказывается перед угрозой турецкого вторжения. Она просит Рим о помощи. Тот соглашается, но при условии, что обе церкви вновь объединятся в единую церковь и светская власть не будет лезть в духовные дела.
Со стороны кажется, что выставивший такое условие Папа движим благородной целью — восстановить единство церкви. Но на самом деле это продолжение борьбы за власть между Папой и императором. Только Папа теперь диктует: принимай или мою власть, или турецкого султана. Оказавшись перед таким выбором, император из двух зол выбирает меньшее — соглашается на власть Папы (конечно, втайне надеясь, что потом как-нибудь отыграет все назад).
Начинается объединение католической и православной церквей. Все высшие церковные и светские власти Запада и Византии заинтересованы в том, чтобы как можно скорее реализовать соглашение. Осталось провести Вселенский собор, на котором призвать Святого Духа, чтобы под его руководством организовать воссоединение церквей.
Православные и католики начинают готовить VIII Вселенский собор. Готовят его настолько идеально, насколько это вообще возможно. С позиции церковных догм и христианской теории того времени комар носа не подточит. В результате в 1438–1445 годах состоялся VIII Вселенский Ферраро-Флорентийский собор.
Как обычно, все началось с молитвы о призвании помощи небесной. Когда все присутствующие убедились, что молитва услышана и благодать вне всяких сомнений снизошла на присутствующих, собор начал работу. Принимается главное эпохальное решение об объединении двух церквей, восточной и западной, в одну — Единую.
Обе церкви, католическая и православная, объявляют решения собора даром Святого Духа. Теперь это истина, обязательная для всех христиан. Византийский патриарх заявляет, что отрицание решений собора влечет автоматическое отлучение от церкви. Все возможные угрозы и анафемы произнесены. Христианский мир ликует… Наконец-то церкви-сестры примирились и объединились!
Но решение Ферраро-Флорентийского собора неприемлемо для православной Руси. На тот момент Русь не имела самостоятельного духовного статуса и подчинялась во всех религиозных вопросах восточной церкви. Несколько раз она поднимала вопрос об обретении духовной самостоятельности, но ей всегда отказывали. Непонятно было, как это можно сделать. Для этого нужно было дробить Единую Церковь и создавать отдельную русскую церковную организацию, что в то время было немыслимо. Не имея оснований претендовать на статус главы церкви, как Папа римский и император византийский, Русь довольствовалась статусом метрополии слабой Византии, по факту имея политическую самостоятельность.
Решение VIII собора резко меняло расстановку сил. Для Руси принять решение от Духа Святого, объединившего обе церкви в одну, означало, что она переходила из духовного подчинения слабой Византии в духовное подчинение мощного Рима.
Если Древний Рим говорил: «Давайте золото и верьте во что хотите», то католический Рим говорит: «Мы дадим вам золото, только примите нашу веру». Мы же помним — кому принадлежит сознание, тому принадлежит власть. Объединение церквей для Руси означало, что она никогда не получит духовной самостоятельности, а это в перспективе гарантировало утрату и политической независимости.
Правитель Руси Василий II по прозвищу Темный, с одной стороны, серьезный политик, а с другой — набожный человек, видел в объединении церквей великое благо. Но также он видел в этом и утрату власти. Объединение — дело хорошее, но только… «А как же моя власть? — думал он. — Если я приму к руководству информацию «от Духа Святого», моя власть исчезнет. Русь станет римской провинцией, а я — завхозом».
Разрываясь между верой и властью, Василий склоняется к мысли, что информация свыше — это, конечно, хорошо, но власть важнее. Он принимает решение играть на опережение — первым отлучить Папу от церкви.
В духовном смысле это был беспредел. У Василия II не было никаких оснований отрицать решение Вселенского собора. Но ему некуда было деваться, кроме как отрицать информацию от Святого Духа, отрицать зафиксированное по всем правилам решение о единстве церкви. Ему нужна своя церковь, карманная, которая никаким соборам не подчиняется, а подчиняется только правителю, как в Римской империи.
Жребий брошен. Теперь нужно найти способ отвергнуть неудобное решение собора. Но как это сделать? Христианский правитель не может вот так запросто отмахнуться от Вселенского собора и от информации, которая официально заявлена восточной и западной церковями божественной, исходящей «от Святого Духа».
В поисках выхода правитель Руси прибегает к византийской технологии. Русская церковь так описывает этот момент: Василий взглянул на решение VIII собора, но не глазами, так как он был слепым. Его ослепили родственники за то, что ранее он ослепил других своих родственников, сделав это, как написано в его жизнеописании, «без злобы в сердце» (правда, какая мелочь, поругались люди немного, сгоряча чего ни сделаешь).
Взглянул этот добрый человек на решение VIII собора внутренними очами и узрел, что они — не от Бога. Как набожный человек, чтобы окончательно убедиться в этом, он поручил богословам разобраться: а правда ли решения Ферраро-Флорентийского собора продиктованы Святым Духом?
