Юлиан-отступник (Смерть богов) - Мережковский Дмитрий Сергеевич (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Максим. Ты думаешь, что злейший враг твой Галилеянин?
Юлиан. А кто же?
Максим. Ты сам.
Юлиан. Учитель, я слаб, но боги не оставят меня.
Максим. Нет богов. Ты — один.
Юлиан опускает голову на руки.
Максим (положив руку на плечо Юлиану). Утешься. Или ты не понял? Я хотел испытать тебя. Боги есть. Видишь, как ты слаб. Боги есть, они любят тебя. Только помни: не ты соединишь правду скованного Титана с правдой Иисуса Распятого.
Юлиан. Учитель. Скажи, что ты — он и я благословлю тебя и пойду за тобой.
Максим. Нет, сын мой. Я свет от света, дух от духа Его. Я еще не Он. Я — надежда, я — предвестник.
Юлиан. Зачем же ты скрываешься от людей? Явись…
Максим. Время мое не настало. Уже не раз приходил я в мир и еще приду не раз. Люди боятся меня. Тайна любви и свободы моей для них страшнее смерти. Они так далеки от нее, что даже не распинают меня и не побивают каменьями, как своих пророков, а только не узнают. И я ухожу, как тень, с немыми устами и закрытым лицом.
Юлиан. Не уходи, не покидай меня.
Максим. Не бойся, я не покину тебя до конца. Я люблю тебя, потому что ты должен погибнуть из-за меня, возлюбленный сын мой, и нет тебе спасения. Люди проклянут тебя, но никогда не забудут.
Юлиан. О, божественный. Если даже слова твои ложь, дай мне умереть за эту ложь, потому что она прекраснее истины.
Максим (возлагая руки на голову Юлиана). Некогда я благословил тебя на жизнь и на царство, император Юлиан, — ныне благословляю на смерть и бессмертие. Иди, погибни за Неведомого, за Грядущего, за Антихриста. (Целует Юлиана в лоб и медленно уходит).
Входит Виктор.
Виктор. Государь, прости. В лагерь только что прибыл перебежчик от царя Сапора. [25] Называет себя Артабаном; говорит, что он сатрап, оклеветанный пред Сапором и бежавший к тебе отомстить своему царю. Повелишь привести?
Юлиан. Приведи.
Виктор уходит.
Входят Саллюстий, Орибазий, военачальники, потом Виктор, воины приводят перса. Его сопровождают двое рабов.
Артабан (падая ниц и целуя землю). О, владыка вселенной. Я отдам тебе Сапора, связанного по рукам и ногам, как жертвенного агнца. Только слушай Артабана. Артабан может все. Артабан знает тайны царя.
Юлиан. Чего ты хочешь от меня?
Артабан. Мщения. Пойдем за мною.
Юлиан. Куда?
Артабан. На север, через пустыню. — 325 паразангов; потом через горы, на восток, прямо в Сузам и Экбатане. (Указывает на край неба). Туда, туда.
Виктор (шепчет Юлиану). Государь, берегись. У этого человека дурной глаз. Он — колдун. Прогони его, не слушай.
Юлиан. Ты точно знаешь путь к Экбатане?
Артабан. О да, да, знаю, еще бы не знать. Каждую былинку ковыля в степи, каждый колодец. Верь мне, через двадцать дней вся Персия в руках твоих — до самой Индии, до знойного океана… Не гони меня, я буду лежать, как собака, у ног твоих и нюхать землю. (Целует землю у ног Юлиана. Оба раба падают ниц).
Юлиан. Что же делать с кораблями? Покинуть без войска на добычу врагам, или остаться при них?
Артабан (шепотом). Сожги.
Юлиан (вздрагивая). Сжечь?
Артабан. Боишься? Ты? Нет, нет, люди боятся, не боги. Сожги. И через десять дней ты у стен Экбатаны, через двадцать — Персия в руках твоих.
Юлиан. А ты не лжешь?.. Если я читаю в сердце твоем, что ты лжешь? (Схватывает перса за горло).
Артабан. Дай мне умереть, дай умереть от руки твоей. Страшно и сладко смотреть в очи твои. Я, я один знаю, кто ты… Не отвергай раба твоего, господин.
Юлиан. Посмотрим. Я сам давно хотел идти в глубину пустыни, искать битвы с царем. Но корабли?
Артабан. Да, корабли… Надо скорее выступить, в эту же ночь, до рассвета, пока темно, чтобы враги из Ктезифона не увидели… Сожжешь?
Юлиан (в страхе). Уведите и не спускайте с него глаз. (Перса уводят). Как же быть? Как быть?
Виктор. Блаженный кесарь. Не делай этого. Сжечь только что сооруженный флот, тысячу двести лучших трирем, потерять все припасы…
Юлиан. Спросим богов. (Саллюстию). Позвать прорицателей.
Саллюстий уходит.
Юлиан. Неужели это и есть то чудо, которого я ждал? Через двадцать дней Персия в моих руках.
Орибазий (тихо Виктору). Курица решит сейчас судьбу империи.
Виктор. Безумие. Нужно удержать его. Пусть соберет военный совет.
Входит Великий Иерофант Елевзинских Таинств.
Юлиан. Отец, спаси меня. Я должен знать волю богов.
Иерофант. Сильный будет низвержен. Страшная смерть…
Юлиан. Кто? Я или Перс?
Иерофант. Не знаю.
Юлиан. Не знаешь?
Иерофант. Кесарь, не торопись. Сегодня ночью не решайся ни на что. Подожди до утра: предзнаменования сомнительны…
Входит Маг Нагодарес.
Нагодарес. Юлиан, радуйся. Эта ночь решит судьбу твою. Спеши, дерзай, — а то будет поздно.
Маг и Иерофант смотрят друг на друга.
Иерофант (Юлиану, хмурясь). Берегись.
Нагодарес. Дерзай.
Юлиан. Что же делать? Что же делать? (Вспомнив). Сибиллова книга. Она не обманет. (Достает кипу свитков и роется в них). — Дерзай… Вот чего я ждал. Жребий брошен. (Знаком удаляет прорицателей). Виктор, ко мне. (Пишет на клочке папируса, снимает с пальца перстень и, отойдя с Виктором в сторону, говорит тихо). Приказ и золотой перстень с императорской печатью к начальникам флота: немедленно сжечь корабли, кроме пяти больших с хлебом и двенадцати малых. Кто будет противиться, ответит головой. Сохранить все в тайне. Ступай.
Виктор целует у Юлиана край одежды и уходит.
Юлиан (военачальникам). Друзья мои, немедленно отправляйтесь к своим легионам.
Саллюстий. Милостивый Август, так ли я понял тебя: неизменно ли твое решение выступить сегодня?
Юлиан. Да.
Ропот.
Саллюстий. Подумай, милостивый кесарь: мы завоевали половину Персии. Половину Персии. Сапор предлагает такие условия мира, каких цари Азии не предлагали ни одному из римских победителей. Заключим же мир, пока не поздно, и вернемся в отечество…
