И плачут ангелы - Смит Уилбур (чтение книг .TXT) 📗
— О Господи! Надеюсь, мы оправдаем ваше доверие.
К полуночи гости разошлись вовсю: так веселятся люди, каждый день заглядывающие в лицо смерти и знающие, что сегодняшний праздник может стать последним в жизни. Они совали пачки банкнот адъютанту, который отвечал за принятие ставок, и толпились вокруг своего фаворита, подбадривая его хриплыми криками.
Принцесса и Джанин, подоткнув юбки в трусики, словно маленькие девочки на пляже, вскарабкались на стулья, поставленные по обеим сторонам входной двери в столовую. Бетонированную дорожку, ведущую к воротам, освещали фары армейских грузовиков, припаркованных вдоль нее, — на машинах разместились те, кому не хватило места в столовой. Накачавшихся джином зрителей распирал энтузиазм.
В баре старшина Гонделе и Роланд разделись, оставшись в брюках и армейских ботинках. Эсау Гонделе, с бритой, как пушечное ядро, головой, бугрился мускулами — рядом с ним даже Роланд выглядел мальчишкой, незагорелая кожа на груди казалась очень гладкой и белой.
— Старшина, если ты на этот раз поставишь мне подножку, я тебе голову оторву, — предупредил Роланд.
Эсау примирительно потрепал его по плечу:
— Извини, полковник. На этот раз ты отстанешь так сильно, что и подножка не понадобится.
Адъютант принял последние ставки, потом, сильно пошатываясь, влез на барную стойку — с табельным пистолетом в одной руке и стаканом в другой.
— Ну-ка тихо, вы там! После сигнального выстрела оба участника должны выпить по кварте пива. Как только бутылка опустеет, каждый возьмет свою прекрасную даму…
Зрители бурно засвистели и захлопали.
— Да заткнитесь же вы! — Адъютант, с трудом держась на ногах, попытался принять суровый вид.
— Правила всем давно известны!
— Давай дальше!
В отчаянии махнув рукой, адъютант направил пистолет дулом вверх и спустил курок. Грянул выстрел, и одна из ламп погасла — на лысую голову адъютанта посыпались осколки стекла.
— Черт, забыл патроны холостыми заменить, — пробормотал он, но его уже никто не слушал.
Донышки пивных бутылок уставились в потолок — старшина Гонделе и Роланд, откинув головы назад, глотали пенящуюся жидкость, которая лилась прямо в горло. Гонделе на секунду опередил Роланда: спрыгнул с барной стойки и, громогласно отрыгнув, посадил визжащую принцессу себе на плечи. Джанин еще не успела обхватить Роланда ногами за шею, а Гонделе уже исчез за дверью.
Роланд пренебрег ступеньками и перемахнул через ограждение веранды. До земли было четыре фута, и Джанин, опытная наездница, чудом удержалась на плечах Роланда, изо всех сил вцепившись ему в волосы, — зато отставание сократилось на два ярда. Роланд, пыхтя на каждом шагу, бежал позади старшины, армейские ботинки грохотали по извилистой бетонной дорожке. Джанин подпрыгивала и раскачивалась на его плечах. Зрители вопили, припаркованные грузовики гудели — шум стоял оглушительный.
Чернокожий часовой у ворот, узнав полковника, отдал ему честь.
— Вольно! — бросил Роланд, поворачивая обратно вслед за Гонделе. — Если подвернется шанс, стяни принцессу вниз, — пропыхтел он Джанин.
— Это нечестно! — задыхаясь, запротестовала она.
— Крошка, это война!
Гонделе шумно дышал, взбираясь на горку. Свет фар отражался от блестящего тела. Роланд мчался легко и быстро, по-прежнему отставая на пару шагов. Джанин чувствовала, как из него буквально выплескивается энергия, однако не только это позволило ему дюйм за дюймом нагонять Гонделе. Роланда охватило то же самое яростное желание победить, которое Джанин заметила еще на теннисном корте в Квинс-Линн.
Внезапно противники оказались рядом: они напрягали последние силы, зная, что в конечном счете это состязание духа, а не тела — победит тот, кто дольше продержится.
Джанин бросила взгляд на принцессу: судя по напряженному выражению лица, та ожидала от соперницы подвоха, ведь она слышала, что приказал Роланд, и обе знали, что это не запрещалось правилами.
— Не волнуйся! — крикнула Джанин, получив в ответ ослепительную улыбку благодарности.
Плечом к плечу соперники повернули с дорожки на лужайку — Роланд каким-то невероятным образом сумел обрести второе дыхание. У Джанин не укладывалось в голове, что можно приложить столь отчаянные усилия, чтобы выиграть глупое состязание: нормальный человек не стал бы этого делать, здравомыслящему человеку такое бы и в голову не пришло. Роланд Баллантайн был слегка сумасшедшим, и его безумие и отталкивало, и возбуждало Джанин.
В свете фар, под рев толпы Роланд Баллантайн взлетел по ступенькам, вломился в двери столовой, оставив противника на полдесятка шагов позади, и сбросил Джанин на барную стойку.
— Я что тебе приказал?! — хрипло рявкнул ей в лицо красный от натуги Роланд. — Никогда больше не смей меня ослушаться!
В этот момент Джанин всерьез его испугалась.
Роланд отошел к Эсау Гонделе, и задыхающиеся от смеха и усталости мужчины обхватили друг друга за плечи и принялись топтаться по кругу, пытаясь оторвать противника от земли.
Адъютант сунул в руку Роланда сверток банкнот.
— Ваш выигрыш, сэр.
Роланд с размаху шлепнул деньги на стойку бара.
— А ну, ребята, помогите мне их пропить! — объявил он, все еще стараясь отдышаться.
Эсау Гонделе сделал глоток из кружки и вылил остатки пива на голову Роланда.
— Извини, нкоси! — крикнул он. — Мне всегда ужасно хотелось это сделать.
— Вот так, моя дорогая, выглядит типичная дружеская вечеринка в отряде Баллантайна, — услышала Джанин знакомый голос и, обернувшись, увидела Дугласа Хант-Джеффриса с мундштуком из слоновьей кости в зубах. — Когда вам надоест буйная атмосфера студенческого спортивного клуба, а ваш избранник будет далеко, общество культурного человека придется как нельзя кстати.
— С чего вы вообще взяли, что мне интересно ваше общество?
— Родственные души тянет друг к другу, милая моя.
— Что вы себе позволяете? Я ведь могу и Роланду рассказать.
— Можете, — согласился он. — Но я люблю ходить по лезвию ножа. Спокойной ночи, доктор Карпентер. Надеюсь, мы еще встретимся.
Роланд и Джанин ушли с вечеринки в два часа ночи. Несмотря на количество выпитого, Роланд вел машину, как всегда, уверенно и быстро. У подъезда он подхватил Джанин на руки и понес по лестнице, не обращая внимания на приглушенные протесты.
— Ты же весь дом перебудишь!
— Если они спят так чутко, то ли еще будет, когда мы поднимемся. Соседи будут присылать тебе возмущенные письма или пожелания скорейшего выздоровления.
После жарких ласк Роланд мгновенно уснул. Джанин лежала рядом, разглядывая его лицо в оранжевых и красных отблесках неоновой рекламы на крыше соседней автозаправки. Во сне Роланд выглядел еще красивее, но Джанин почему-то вспомнился Крейг Меллоу — такой забавный и нежный.
«Они совсем разные, — подумала она, — и все же я люблю их обоих — каждого по-своему».
Эти мысли не давали ей уснуть до самого рассвета.
Джанин показалось, что она лишь на минутку сомкнула глаза, и Роланд тут же разбудил ее.
— Завтрак, и побыстрее! — приказал он. — В девять у меня совещание.
Они сидели на балконе, среди миниатюрного леса комнатных растений, и ели омлет с грибами.
—
— Так скоро? Может, объяснишь, почему такая спешка?
— В подробности вдаваться не имею права, могу только сказать, что сразу после этого отряд уходит в карантин, и ты меня долго не увидишь.
— В карантин? — Она положила вилку.
— Когда мы начинаем готовиться к спецоперации, то полностью прекращаем все контакты с внешним миром. В последнее время постоянно происходит утечка информации — слишком часто наши ребята стали попадать в засады. У нас намечается крупная операция, и вся группа будет изолирована в особом лагере: всем, даже мне, запрещены любые контакты, включая жен и родителей, — до самого окончания операции.
— А где находится лагерь?
— Этого я сказать тебе не могу, но меня вполне устроит, если мы проведем медовый месяц на водопаде Виктория, как ты того и хотела. Потом ты самолетом вернешься в Булавайо, а я отправлюсь прямиком в карантин.
