Пояс Богородицы - Святополк-Мирский Роберт Зиновьевич (читать хорошую книгу txt) 📗
Прошлым летом он несколько месяцев провел в замке Горваль, тщательно наблюдая за интригой, ко-торую плел князь Семен Бельский, и это было очень непростое задание. Условия, в которых приходилось жить и работать, оказались на редкость сложными. Савва-трубочист проводил целые дни и ночи в заби-тых сажей тесных и узких дымоходах замка и однаж-ды едва не сгорел заживо, а потом чуть не задохнул-ся от дыма, когда висел на веревке над самым ками-ном, прислушиваясь к невнятной речи пьяного князя Семена, а тот внезапно схватил факел и швырнул его в камин, где лежали сухие поленья. Они внезапно вспыхнули, и Савва едва унес ноги, а то так бы и сва-лился зажаренный заживо прямо в бронный зал, к вя-щему удовольствию князя Семена, большого любите-ля жестоких зрелищ.
Однако он справился, как всегда блестяще, и ему удалось даже несколько месяцев отдохнуть в полном одиночестве наедине с дикой природой в шалаше на изумительной красоты Зеленых озерах под Вильно.
Но потом из Новгорода в Москву — в самый Кремль были переведены братья Алексий и Дионисий, и Савву предупредили, что, по всей вероятности, ему тоже на-до готовиться к переезду. Именно Алексий и Диони-сий должны были выбрать то место, куда надо помес-тить Савву, чтобы все тайны Московского Кремля пе-рестали быть для братства тайнами.
Савва прервал отдых и начал, как всегда, тщательно готовиться к новому заданию, изучая все доступные материалы о Московском княжестве, в котором он был всего один раз, выполняя какое-то пустяковое де-ло в какой-то глухой деревне, куда его доставили и от-куда после выполнения задания забрали и на обрат-ном пути провезли через Москву в открытых санях, в наряде юродивого, всего в цепях и веригах. Москва то-гда произвела на него нехорошее впечатление, и он с некоторой тревогой размышлял о предстоящей ра-боте там. Но когда ему сказали, что он должен по-нравиться ни больше ни меньше как самой великой княгине, знаменитой гречанке и воспитаннице самого папы римского Софье, и дали ровно месяц на подго-товку, Савва и вовсе не на шутку разволновался. Даже при его огромном опыте и мастерстве это было очень сложное дело. Ему еще никогда не приходилось рабо-тать на таком высоком уровне, но в то же время он знал, что во всем Братстве нет никого, кто мог бы исполнить это дело лучше. На подготовку к заданию ему отпускались неограниченные средства, и Савва по-сле короткого размышления потребовал отвезти его в Варшаву и познакомить с придворным королевским' шутом, именуемым по-польски просто Станьчик, с це-лью получить у него профессиональную консульта-цию о тонкостях поведения придворного шута. К сча-стью, Станьчик из-за болезни не поехал с королем Ка-зимиром в Вильно и задержался в Варшаве, где доступ к нему был значительно легче. Для тайного Братства нет ничего невозможного, и вот через неделю Савва был представлен в Варшаве Станьчику, как один из кандидатов на роль шута при волошском господаре Стефане. Станьчик, которому было заплачено больше, чем он получал в год на королевской службе, принял Савву очень радушно и поделился некоторыми секре-тами своего мастерства, весьма расхвалив внешность Саввы, очень подходящую для избранной роли. Разуме-ется, Савва даже малейшего намека не сделал на то, что собирается исполнять роль глухонемого шута, разгова-ривал со Станьчиком на безукоризненном польском языке, но очень напирал на вопросы, связанные с раз-личными пантомимическими действиями. Станьчик показал Савве много разных полезных шуток и штучек. и дал ряд бесценных советов по поводу поведения среди коронованных особ. Савва вернулся несколько успокоенный и через две недели был тайно переправ-лен в Москву, где его соответствующим образом одели и повели в Кремлевские палаты…
И вот сейчас он делает вид, что сладко спит, свер-нувшись калачиком на византийском троне великой московской княгини, а сам внимательно прислушива-ется ко всем разговорам.
Наступает долгожданный момент.
Камеристка великой княгини проскальзывает в па-лату и шепчет что-то на ухо Беренике.
— Они уже здесь, княгиня! — радостно восклицает Береника.
— Наконец-то! — улыбается Софья. — Девочки, все по местам и разбудите этого бездельника, я хочу, что-бы он потешил моего дорогого брата!
Фрейлины окончательно привели в порядок при-ческу великой княгини, Паола бесцеремонно ткнула в бок Савву, который мгновенно, как ванька-встанька, вскочил на ноги и закачался, словно деревянный пет-рушка на пружине с веселой гримасой на размалеван-ном лице.
Двери распахнулись, и Береника торжественно провозгласила:
— Наследный император Византийский, Великий Деспот Мореи Андреас Первый и принцесса Мария!
Широко улыбаясь и раскрывая объятия, Софья шаг-нула навстречу:
— Здравствуй, милый брат, здравствуй, дорогая пле-мянница!
Y
ВдавеСоломонии Кочаноеой
в доме возля леса в конце купеческий слабады
в горами Угличе.
Питает вам матушка ваш сын Сава.
Я служу по прежниму великой княгине спаси ее бог как получу денежки в тот час передам через отца Алексия сохрани его свитая богародитса. Молюсь гос-поду исусу за ваши матушкиное здоровьи ваш любя-щий сын сава
Тайнопись Y
От Саввы Горбуна
Преемнику.
6 июля 1480
Москва, палаты великой княгини
Во славу Господа Единого и Вездесущего!
Сегодня ровно в полдень, в то время, когда в трон-ных палатах великого князя начался Большой военный совет, великая княгиня Софья приняла прибывших вче-ра из Венеции своего старшего брата Андреаса и его дочь Марию. Еще при встрече присутствовали: кормилица Дарья с юным княжичем, которая после представле-ния ребенка Андреасу и Марии ушла в детскую палату укладывать младенца спать, Паола и Аспазия, кото-рых великая княгиня милостиво отпустила, оставив при себе лишь любимицу Беренику и меня — чтобы по-хвалиться перед братом что у нее, как при всех европейских дворах, тоже есть свой шут. Желал поды-грать ей и преследуя свои цели, я решил представить один из своих коронных номеров. В дальнем углу покоя ' стоит большая собачья будка с дырой для входа, рядам с ней огромная длинная цепь, мастерски вырезанная из дерева кость и миска с водой. Как только Софья пред-ставила меня Андреасу и его дочери, не забыв упомя-нуть о моей глухоте и заверив брата, что они лично убедилась в ее несомненности, я немедленно бросился на четвереньках к будке и разыграл свое любимое представление на собачью тему. Я грыз кость, ворчал, лаял, вилял приделанным хвостам и хлебал языкам во-ду из миски, чем довел Андреаса и юную принцессу до ' слез от хохота. Затем я залез в будку и спрятался там так, что меня совсем не было видно. Кик я и пред-полагал, они отвлеклись ни свои разговоры, и затем Софья отпустила и Беренику. Андреас, однако, спро-сил обо мне, но княгиня махнула рукой, сказав, что я страшный соня — дрыхну в любую свободную минуту и, наверное, давно уснул где-нибудь, еще раз напомнив брату о моей полной глухоте. Я истратил немало уси-лий в самом начале своего здесь пребывания, для того чтобы построить будку и выдумать этот собачий номер, который впоследствии сталь часто мне помогал. Когда люди тебя не видит, им кажется, что тебя нет, и они начинают чувствовать себя совершенно свобод-но. А мне из будки слышно каждое, даже сказанное ше-потом слово, и сквозь специальные отверстия якобы от вставших сучков можно наблюдать за мимикой го-ворящих Наконец Андреас успокоился и, оставшись наедине, брит и сестра приступили к семейной беседе. К счастью, она велись ни греческом языке, поэтому все ее детали не ушли от моего внимания.
Встреча продлилась около часа, и разговор вращал-ся вокруг трехосновных тем: 1) обмен семейными но-востями; 2) тяжелое финансовое положение Андреаса и 3) предстоящее венчание семнадцатилетней прин-цессы Марии с молодым красавцем и всеобщим любимцем московской молодежи князем Василием Ев-рейским, который приходится супругу Софьи трою-родным братом. Князю Василию едва исполнился двадцать первый год, но он уже справедливо носит почетное прозвище «Удалой», поскольку начиная с восьми лет участвовал вместе со своим отцом во множестве военных походов и боевых с»почек, пока-зав не раз беззаветную отвагу и лихую удаль. К слову сказать, его батюшка князь Михаил Андреевич Ев-рейский в момента этого разговора находился непода-леку — на заседании Большого военного совета у ве-ликого князя.
